Крадущиеся тени

Кэсси взяла в руки пластиковый пакетик.

– Просто говорите со мной. Не останавливайтесь. Если я вступлю в контакт, не отпускайте ни на минуту.

Такие обязательства встревожили Бена, но он кивнул. Кэсси, по-видимому, заметила или почувствовала его нерешительность и попыталась его успокоить:

– На этот раз я постараюсь сделать контакт как можно более поверхностным, просто посмотрю, есть ли там что-нибудь. Если эта монета не принадлежала убийце в течение долгого времени, у меня вряд ли что-нибудь получится.

Бен еще раз кивнул, глядя, как она открывает пакетик и кладет монету себе на ладонь.

Склонив голову и закрыв глаза, Кэсси начала вертеть монету в пальцах. Так, наверное, действовал бы слепец, пытаясь определить суть предмета при помощи одного лишь осязания, исследуя на ощупь форму и фактуру.

– Кэсси? – окликнул ее Бен, решив, что молчание слишком затянулось.

Она слегка повернула к нему голову, мгновенно откликнувшись на голос своего проводника, и Бена поразило ее лицо – казалось, кровь совершенно отхлынула от него.

Но ее голос зазвучал ровно и уверенно:

– Это его монета. Она… из коллекции. У него есть еще. Выложены в ряд. Там было гнездо для доллара, но сейчас оно пустое. Там был… набор. У него остался полтинник, четвертак, десятицентовик, пятак и монетка в один цент.

– Он собирается использовать все остальные? – спросил Бен.

– Я не знаю. – Кэсси нахмурилась. – Трудно добраться до его мыслей. Он чувствует себя усталым, опустошенным. Он смотрит на монеты, но я не знаю, что он думает или чувствует.

Тут заговорил Мэтт. Его голос был полон недоверия, но почтительно приглушен, как у человека, который находится под впечатлением от спектакля и все же упрямо ищет кукольника, дергающего за нитки из-за занавеса.

– А она может рассмотреть, что его окружает?

– Кэсси? Вы видите, что его окружает? Можете описать, где он находится?

– Нет. Слишком темно. Он любит темноту. В темноте у него не так сильно болит голова.

– Но он в комнате?

– Я думаю, да. Но… я не вижу никакой мебели. Только монеты, выложенные в ряд. На черном бархате. Все его внимание сосредоточено на них. Он… как будто под гипнозом. Словно в трансе.

Кэсси вдруг покачала головой и открыла глаза.

– Это все. Больше ничего не получается. – Она вернула монетку в пакетик и отдала его Мэтту. – Мне следует попытаться еще раз через день или два. В настоящий момент он… слишком далек. Слишком опустошен.

Мэтт просмотрел замечания, почти механически занесенные в блокнот.

– Монета из коллекции… Вы думаете, он коллекционирует монеты?

– Вполне возможно. Те, что он выложил перед собой, безусловно, очень важны для него, это я точно знаю. – Голос у нее был усталый.

– Вам нехорошо? – спросил ее Бен.

– Со мной все будет в порядке.

– Я спросил, как вы чувствуете себя сейчас.

Кэсси посмотрела на него, и он сразу понял, в чем заключается перемена. Теплота ее прямого взгляда оказалась приглушенной, не такой, как раньше, словно некая внутренняя топка, питавшая ее энергией, сожгла слишком много топлива, и теперь пламя едва теплится.

– Это изматывающее занятие. Но со мной все будет в порядке. – Она повернулась к шерифу. – Сожалею, что на этот раз больше ничем не могу вам помочь.

Мэтт оторвался от изучения своих записей.

– Вы можете сообщить мне о нем еще что-нибудь? Любую мелочь, все, что угодно.

– Только то, что я уже говорила вам и судье Райану… и Бену. Я не думаю, что ему доводилось убивать раньше, но я уверена, что он готов убить еще раз. Теперь он вошел во вкус. Ему это нравится. – Кэсси помолчала. – В его мыслях, в способе мышления есть что-то незрелое; я бы выдвинула предположение, что ему лет двадцать с небольшим. – Она пожала плечами. – Кроме этого, есть еще сведения, которые вам мог бы сообщить любой специалист по составлению психологических портретов. Белый мужчина. Возраст – от двадцати четырех до тридцати двух. Возможно, одинокий и вряд ли когда-нибудь знал женщину. Возможно, страдал в детстве от жестокого обращения и, без сомнения, от подавления личности по крайней мере одним из родителей, скорее всего это была мать. Сексуальные проблемы – скорее всего импотенция. Он нашел способ получать сексуальное удовлетворение, и это для него очень важно. Ритуал сработал. Ее поза, монета в ее руке – все эти детали вы найдете и в следующий раз. Следовательно, можно считать, что его modus operandi[2 - Образ действия, почерк преступника (лат.).] уже сложился.

– Как насчет оружия? – спросил Мэтт. – Мы не нашли нож; он использует его еще раз?

– Это всего лишь предположение… но я думаю, ему важно не то, как он их убивает, а то, в каком положении их находят. В следующий раз он может воспользоваться другим орудием. – Она сделала усталый жест. – Но я не уверена.

– Ну хватит, – сказал Бен, поднимаясь. – Идемте, отвезу вас домой.

Кэсси тоже встала.

– Я подожду на улице. Шериф хочет с вами поговорить.

– Я же вас просил прекратить! – возмутился Мэтт.

– Извините, вы опять думали очень громко.

Она примирительно улыбнулась ему и покинула кабинет, тихо притворив за собой дверь.

– Итак? – спросил Бен.

Мэтт покачал головой и поднялся из-за стола.

– Я все еще не готов купиться на все это.

– Она читает тебя, как открытую книгу, – напомнил Бен.

– Знаю, знаю. Любая опытная гадалка может с таким же успехом прочитать мысли человека, которого видит впервые. Все дело в бессознательной жестикуляции и мимике. Это называется «язык тела». Но это всего лишь вопрос сноровки, Бен, и ничего тут сверхъестественного нет.

– Это путем жестикуляции и мимики ты ей поведал об Эбби Монтгомери? Готов поклясться, язык твоего тела действует чертовски избирательно. Мне, например, он ничего подобного не говорил. Кстати, советую тебе быть предельно осторожным.

Мэтт пропустил предостережение друга мимо ушей.

– Я не знаю, как она узнала насчет меня и Эбби, но все равно меня это не убеждает. Я собираюсь вести расследование этого убийства строго по закону. Большинство жертв знакомы с убийцами, значит, надо будет проверить родственников и друзей. Одноклассников, коллег по работе. Обычная процедура. Мы поищем свидетелей, которые могли видеть, с кем Бекки общалась в последние день-два. Проверим ее биографию и круг общения, будем искать связи и возможные мотивы. Но вот чего мы точно делать не будем, так это думать, что у нас тут появился серийный убийца, только потому, что совершено одно убийство.

– Не мне тебя учить, как делать свою работу.

– Золотые слова!

Бен улыбнулся, но тут же озабоченно спросил: