Селение

– Окей. Так, Роб – уточняю – могу я тебя так называть?

– Да.

Он отвечает это с таким серьезным видом, словно я спросил, могу ли откусить от его ход-дога.

– Отлично. Робу 18 лет. Скажи, что заставило тебя откликнуться на мое объявление в сети? Давно ли ты интересуешься историей Ведьминого Села или это было спонтанное решение?

– Нет – вдумчиво отвечает он, не спуская глаз с камеры, хотя следовало бы смотреть на меня – это не спонтанное.. решение. Я всегда интересовался возможностью существования какого-либо мира, помимо нашего. Возможно, какой-либо формой жизни, кроме существующей и нам известной. Мне любопытно знать, действительно ли мы живем параллельно с неизвестным нам миром, и если да, я хотел бы найти доказательства, подтверждающие это.

– Интересно – сдерживая смешок, отвечаю – то есть ты в этой экспедиции за доказательствами существования чего-то сверхъестественного?

– Именно – соглашается он – или же за их опровержениями.

– Тебя интересует само наличие этой природы, или же именно Ведьмино Село?

– Мне важно разрешение для себя этого вопроса, как такового. Ведьмино Село стало просто наиболее приближенной ко мне геопатогенной зоной.

Вижу, как непонимающе нахмурился Кенни, и поясняю:

– Типо аномальная. Где творится всякая ерунда.

– Или теоретически может происходить, исходя из ранее зафиксированных наблюдений – вставляет Роб.

Кенни вздыхает и, пока Роб отвлекается, показывает мне ладошкой у горла. Что означает – пора заканчивать с ним.

– Что ж, спасибо Роб. Надеюсь, нам всем повезет найти в этой экспедиции то, за чем мы едем.

Роб кивает и, судорожно засунув мобильник (который уже начал скользить в его вспотевших руках) в карман, спешит к машине, куда уже забрались Лиззи и Мэри Джо.

– Отлично – оборачиваюсь к Кенни – вот и все, больше шума. Погнали.

– Погодь – смеется он, не спуская с меня камеры – ты забыл последнего участника и главного организатора этого дерьма.

Я смеюсь и отмахиваюсь:

– Кончай, чувак.

– Ничего не знаю. Давай. Поболтай сам с собой, я в этом деле не шарю. Сделай какую-нибудь пафосную мину.

Мы гогочем и в итоге я сдаюсь:

– Я шестой.. или первый? – обращаюсь к Кенни, но тут же сам себя перебиваю – не важно, в общем, я крайний участник экспедиции. Меня зовут Джейк Лиам Сайтрек, мне 19 лет. Родился и вырос в Хейдленде, как и все остальные. Ведьмино Село вызывало во мне интерес еще с детства. Отвечая на вопрос, который я задавал всем остальным «чего ты ждешь от этой поездки?»..

Нарочито выдерживаю очередную нагнетающую паузу, после чего усмехаюсь:

– Что ж, острых ощущений.

– Е-е-е, чувак – одобрительно улюлюкает Кенни – целиком согласен с тобой!

– Чертовски острых ощущений – смеюсь, когда друг уже тыкает камерой мне в самое лицо, после чего заговорщицки добавляю едва слышно – если мы не найдем там призраков, то я как минимум планирую заныкать оттуда пару безделушек и продать их за кучу баксов на е-бэй.

Кенни вновь начинает смеяться, а я опять делаю пару шагов от камеры, чтобы было видно не только мой нос:

– С вами Джейк Сайтрек и мы начинаем нашу поездку в Ведьмино Село.

– Снято!

Глава 2

Мэри Джо

Я сижу на заднем сидении и смотрю через заднее стекло на Кенни и Джейка, что стали дурачиться сразу же, едва их компанию покинул Роб. В отличии от них, у нас в машине сейчас обстановка не такая же веселая. Роб молча залез в салон, ко мне назад и уставился в свой мобильник. Едва он здесь появился – как Лиззи, сидящая спереди (логично, учитывая что Кенни поведет тачку) тут же замолчала, начав чрезмерно внимательно рассматривать ногти на руках.

Поначалу я собиралась затеять разговор втроем, чтобы несколько познакомиться, но пару мгновений взгляда на Роба стало достаточно, чтобы понять – этого парня не разговорит и Апостол Петр, расспрашивая о его грехах пред вратами Рая.

Откровенно говоря, мне не очень нравится эта поездка.

И дело не в каких-то слухах и суевериях касательно Ведьминого Села. Да, когда нам было по 12, Джейк и Кенни (как и почти все мальчишки Хейдленда) здорово увлекались этой темой, изображали из себя колдунов и вурдалаков, и прочно были убеждены, что то покинутое село обладает какой-то силой. При том даже толком не могли сказать какой.

Но нам уже не по двенадцать, и положа руку на сердце, никто из нас давно не относится с таким трепетом к покинутой деревне и не грезит мыслью в самом деле увидеть там что-то необычное, помимо поросших бурьяном земляных троп. Честно говоря, я даже не понимаю, к чему эта поездка. Иногда мне просто кажется, что Джейк не может найти новую цель, пока не покончит с предыдущей. В детстве он всегда хотел посетить Ведьмино Село, но с годами его стремление попасть туда перешло на какой-то уровень фанатизма. Он захотел там переночевать, обойти его с ног до головы и едва ли не поспать в кроватях (если те еще сохранились) людей, что жили там, пока не исчезли в один-прекрасный день, оставив все свои вещи.

Мне кажется, останови его и спроси – с какой действительно целью он это делает, то на мгновение он беззаботно улыбнется своей фирменной улыбкой, после чего дернет плечами и скажет что-то типо «ну, мы же всегда хотели».

И ладно бы поездка. Но его стремление взять с нами незнакомых людей – вот, что действительно мне не нравится. Люди, которых мы видим впервые в жизни, причем далеко не самые приятные из тех, кого можно было найти. Роб – открытый интроверт, и едва ли он сильно уж приобщится к нашей компании. Такое чувство, что он вообще «не от мира сего». Вилма.. вообще отдельная история. Лично я с ней еще ни разу не говорила, но желания и не возникает. Едет на своей машине, огрызается на любое слово, отказалась взять в багажник часть общих вещей. Надменная и грубая.

Такое чувство, что когда Джейк выбирал нам попутчиков – поставил фильтр «самые отбитые и конченные», выбрав по итогу тех, кто со значительным отрывом возглавлял этот список. Он считает, что это сделает поездку более насыщенной и слегка разбавит нашу обычную состоявшуюся компанию.. но лично мне кажется, что они лишь все испортят. Это будет пять дней Ада.

Зачем же я тогда согласилась на это?

За тем, за чем же и подала документы в университет Нью-Йорка. Из-за Джейка.

Наша группа сформировалась, когда мы были во втором классе. Кенни и Джейк в это время перешли в третий. Они учились в одном классе, мы с Лиззи тоже. Разница в год обычно весьма существенна для детей, когда им по 8-9, а гендер так и вообще играет решающую роль, однако каким-то образом мы смогли подружится. И не то чтобы «кто-то с кем-то, а остальные ходят особняком». Нет.

Это действительно невероятно, но мы вправду смогли подружится все вчетвером. Наша дружба действительно всецельная и искренняя. Если двое уйдут в магазин, между оставшимися не возникнет неловкой паузы или что-то типо того. Что с Лиззи, что с Джейком, что с Кенни я чувствую себя, как с братьями и сестрами, и они испытывают аналогичные чувства. Такое случается с большими компаниями (особенно, если они зарождаются в детском возрасте) очень редко. Детям обязательно нужно дружить «против кого-то». И обычно, выбирается один из друзей, если их больше трех.

У нас получилось сохранить нашу дружбу. И сохранить не просто как данность, а сохранять ее годами. Но конечно, не было ничего удивительного, когда в средней школе Кенни и Лиззи закрутили роман. Это были не их первые отношения, и не последние. Оба взрывные, горячие нравом, они то сходились до расходились.

Когда в старшей школе завязались отношения у нас с Джейком – никто не удивился. Почему-то все считали, что если двое из друзей закрутили роман, то оставшиеся двое (если это парень и девушка) тоже обязательно должны найти себя друг в друге. Обычно так не происходит, но наша дружба во многом может считаться необычной.

На самом деле, в Джейка сложно было не влюбиться. По нему убивались почти все девчонки в школе, несмотря на то, что он никогда не отличался физической подготовкой. Худенький, не выше 180 см ростом (что для парней порой даже считается низковатым), но тот еще красавчик. В нем гармонировало все – от темно-золотистых волос (которые он никогда в жизни не остригал короче ушей, получая отдельное удовольствие постоянно их «ерошить» и поправлять) до ярко-серых пронзительных глаз. Его широкая улыбка способна была влюбить с первого взгляда, а мелодичный раскатистый смех был готов завершить начатое. Да, он никогда не отличался формой, но зато у него хлестала через край харизма. Кенни был капитаном баскетбольной команды, зато Джейк был душой совершенно любой компании, в которую попадал. Его любили одинаково и девчонки, и парни. Кто им не восхищался – те уважали. Он умел завоевать симпатию и произвести впечатление, даже особо не заморачиваясь над этим – и едва я увидела его, вернувшимся этим летом, поняла: за этот год ничего не изменилось.

И как по мне – когда Джейк тогда обратил на меня внимание, то в лотерею сыграла я. Потому что к тому моменту, когда он разглядел во мне кого-то, кроме лучшей подруги, я уже как года полтора сходила по нему с ума, тщательно скрывая это за ширмой волос и шуточек, боясь испортить этим нашу коллективную дружбу.

В общем, когда у нас с Джейком все завертелось, я искренне считала, что вот наши-то отношения эталонные. У нас не было «качелей», не было пустой юношеской ревности, не было постоянных «сходов-расходов», как у Кенни с Лиззи. Да, как и все подростки, мы бывало сильно ругались и артачились, но в целом наши отношения можно было назвать не по годам осознанными. Мы словно были двумя половинками одного целого.

Но как то часто бывает, судьба решила проучить излишне высокомерных. И мои «идеальные отношения» рассыпались там, где без каких-либо трудностей преодолели все препятствия отношения Кенни и Лиззи. А именно испытание «расстоянием».

Мальчики, как я и говорила, старше нас на год. Разумеется, окончить школу и определиться с дальнейшей позицией в жизни им так же предстояло годом ранее, чем нам. И конечно же, никто в своем уме не пожелает остаться в Хейдленде, городке, где лишь один-единственный колледж: для тех, кто на вопрос о форме планете задумается дольше, чем на пять секунд.