Новый мир

Это значило только одно.

Все они мертвы.

Сквозь помехи радио продолжает доноситься:

– ..безопасность и защита, еда и кров. Повторяю, у нас нет Имитационных. Наши координаты..

День 251

День вылазки.

Раньше, пока еще был доступен магазин неподалеку от моего дома, мы делали вылазки за продуктами раз в неделю-полторы. Больше продуктов просто не могли донести. Однако, когда речь идет не о недели, и даже не о парочке месяцев – одним магазином становится не обойтись.

Мы ведь не единственные выжившие в этом районе и городе.

Сначала опустел ближайший магазин. Через месяц тот, что в соседнем квартале. А еще через пару месяцев единственным оставшимся магазином в нашем городе, где еще оставалось продовольствие – оказался центральный кеймарт. Большой торговый центр, но находился он почти на окраине города.

В обычные дни (прошлого мира) туда можно было добраться, сев на 27 автобус и доехав до конечной. Теперь же для таких путешествий нужна была тачка. А тачка – это риск, потому что шум.

Но пройти пешком 25 миль в одну сторону, потом столько же в другую, даже с пустыми руками за день было нереально. А учитывая, что обратно нам надо было тащится с тяжелеными сумками.. мы бы просто не успели.

Благо, у меня была не тарантайка, что грохочет на всю улицу, но в первый раз выезжать нам было все равно чертовски страшно. Более того, я решился на это только тогда, когда в один из дней увидел в щелку шторы (рано-рано утром) чью-то серую тойоту. Впервые за полгода. Она ехала так медленно, как могла, чтобы быть тише воды ниже травы.

Из-за солнечных бликов я не смог увидеть, кто был за рулем, но кто бы это ни был, очевидно он понял то же, что открылось и нам в последнюю вылазку – продуктов в этих магазинах не осталось. Либо рискуешь и едешь к кеймарт, либо дохнешь с голоду. Других вариантов нет.

Я долго оттягивал этот момент, пока мы уже второй день подряд не сидели на воде, но когда увидел эту тойоту во мне забрезжила надежда. Значит, эта попытка если и безумна, то не категорично безнадежна, раз на нее решился кто-то еще.

А на следующий день, тщательно все обговорив, мы с Лили так же рано утром вышли уже к моей тачке. Она стояла на крыльце, где я ее оставил, когда выезжал последний раз. В тот день я подъехал к дому бывшей жены, и не увидел ее машины. А дверь мне никто не открыл. После этого я вернулся домой, а на следующий день уже отпала любая необходимость выезжать из дома.

…Лили показывает пальцами:

– Нам хватит бензина?

Отвечаю так же жестами:

– Остановимся на ближайшей заправке. Уверен, пока там есть бензин – только начинают пользоваться тачками. Но очень скоро, если так пойдет, он закончится раньше чем еда.

– И что тогда будем делать?

– Ничего. Мы наберем его в канистры достаточно, чтобы нам хватило его на дольше, чем остальным.

– Но когда-то же и он закончится?

– Нам не надо, чтобы его хватало навечно. Главное – чтобы нам хватило его надольше, чем остальным.

– Пока умирают другие – живем мы?

– Верно.

Лили быстро училась. Училась правилам, училась моим взглядам и всему, что было необходимо для выживания. Впрочем, выбора у нее и не было. Если бы ее что-то не устраивало и мы бы не ужились – я бы быстро вышвырнул ее обратно за дверь. А в одиночку двенадцатилетняя девчонка долго бы не протянула, как бы сообразительной для своих лет не была..

В тот день к обеду мы добрались до кеймарта. Это оказалось опасным не только потому, что мы на тачке – но и потому, что это торговый центр. Большой торговый центр, на который нет времени, чтобы весь проверить. То есть мы не могли быть уверены, что в нем никого больше, кроме нас, нет.

Что в нем нет Их.

В тот день мы быстро накидали всего с ближайших стеллажей, избегая скоропортящегося, и убрались обратно. Следующая вылазка получилась уже более продуктивной. Тачку мы всегда ставили за пару кварталов, чтобы не привлекать внимание шумом.

Или видом, если вдруг кто увидит новую машину на запустевшей парковке.

А внутрь забирались через служебный вход.

Все меры осторожности. Каждую вылазку с новой заправки мы набирали, сколько могли, канистр бензина и складывали в гараже. Пара галлонов всегда была в багажнике на случай чего. Так мы делали, пока в один момент бензин на заправках не кончился.

Тот момент, о котором я и говорил Лили.

Это было полтора месяца назад. Теперь все, у кого хватило яиц выезжать за продуктами на тачках, остались при тех запасах бензина, которых были. И их время пошло. У нас же было достаточно канистр в багажнике и гараже, чтобы еще порядком полугода точно рассчитывать на этот торговый центр.

Потом видно будет.

Так надолго вперед смотреть нет смысла. Это слишком большие даты в этом новом мире.

Возможно, у кого-то и кроме нас хватило соображения запасаться бензином. Но вряд ли так поступили все. Канистры занимали много места, и многие могли не церемониться с ними, а этим местом набить еще больше еды, чтобы реже выезжать.

Они не хотели думать о том, что сколько бы еды они не затолкали, когда-то она все равно кончится. Но вот когда кончится бензин – на новый запас еды они уже не смогут рассчитывать.

А заправок намного меньше, чем магазинов. А без бензина отсекаются все возможности дальнего поиска еды.

Все возможности выживания.

* * * * *

Я просыпаюсь от вибрации на два часа раньше обычного.

Шесть часов.

Время подъема для вылазок. Накидываю халат, выхожу в гостиную. В дни вылазок Лили не занимается радио. Вот и сейчас я вижу ее рыжий затылок у окна. Осторожно, как я ее учил, она выглядывает в щелку шторы, не касаясь ее.

– Ничего? – спрашиваю.

Она легла спать в 10. Спала до 2, я в это время следил. В 2 лег спать я и она встала на пост у окна. Перед вылазкой необходимо было дежурить всю ночь. Благодаря тому, что обычно мы высыпались – в такие дни нам хватало и четырех часов сна, чтобы не чувствовать себя погано.

Жестикулирует:

– Ничего. Пусто.

Это хорошо. Я предпочитал не выезжать, если утром уже кто-то отправлялся в кеймарт. Чем меньше пересекаешься с людьми, тем лучше. Это могут быть и Они – выманивают, выжидают людей.

– Тогда умоюсь и выезжаем.