Новый мир

– Заткнись или я размозжу твою чертову голову!

– Пристрелишь меня? – смеется он, но с ним что-то явно не так.

-Как мы с тобой познакомились, Бари?

-Ты серьезно? – он истерично смеется – а спроси лучше, как тебя зовут, или что ты любишь пожрать на завтрак? Делай, как они хотят, подозревай всех вокруг!

Бари широко машет рукой вокруг себя. Его качает.

-Стой на месте! Бари..

Но он делает выпад вперед. Так резко и неожиданно, что я не задумываясь жму на спуск.

Давно было пора.

Он слишком шумный и явно не собирался уходить. А еще и не отвечал на мои вопросы. Избегал ответа.

Замерев на мгновение, словно в стоп-кадре, Бари падает на крыльцо. Теперь я замечаю, что его зрачки подозрительно расширены. Он что-то употребил? Или он все-таки один из Них?

Теперь уже неважно.

Бегло оглядываюсь и спешно вытаскиваю его труп за пределы своего двора. Мертвый мужик с пулевым на крыльце красноречивее всего говорит о том, что в доме есть кто-то, кто его застрелил. Этот факт заставит держаться подальше выживших, но послужит красной тряпкой Им.

«В доме кто-то есть, все сюда!».

На следующее утро, выглянув в окно, я заметил на тротуаре лишь красный след. Его тело уже куда-то пропало. Не удивлюсь, если утащили бродячие собаки. Им ведь тоже надо что-то есть..

Когда я, переодевшись, возвращаюсь в гостиную – Лили уже заново возится с радио, выглядя в этом футболке-платье, как Безумный Доктор. В перерывах между безрезультатным треском, она раз за разом возвращается к единственно вещающей, уже на протяжении полугода, волне.

– ..безопасность и защита, еда и кров. Повторяю, у нас нет Имитационных..

Ложь. Они есть везде.

День 258

Лили озадаченно смотрит на меня, а я, не дыша, выглядываю в щелку шторы. Оборачиваюсь и показываю незамысловатый жест:

– Все еще там.

– Что ей надо?

– Не знаю.

– Кто она?

– Не знаю.

Начинаю злиться.

– Что она делает?

– Не мешай мне.

Лили кивает и прекращает перебирать пальцами в воздухе, задавая новые и новые вопросы, на которые – прекрасно знает – у меня не больше ответов, чем у нее самой.

Вновь гляжу в щелку, загнав палец под ремешок винтовки, перекинутой через плечо. По моему двору бродит женщина.

Довольна странная.

На вид ей не больше сорока. Ее темные волосы подозрительно хорошо уложены, но вот вместо нормальной одежды – ночная атласная сорочка. Сорочка и пижамные штаны. Она появилась здесь чуть больше часа назад. Ее увидела Лили и позвала меня.

Эта женщина болталась по дороге, но завернула, почему-то, именно к моему дому. Беспардонно открыла калитку, хотя я даже в прошлом мире ее ни разу не видел это точно, зашла и скрылась из виду. А спустя пару мгновений я услышал, как она звонит в дверь.

Спускаясь по меткам, совершенно бесшумно, с винтовкой в руках, я дошел до двери и выглянул в глазок. Как раз в этот момент женщина перестала звонить и повернулась спиной, будто почувствовав одно мое присутствие в каких-то дюймах от нее по ту сторону двери.

Потом она отправилась к задней двери, но не стучала в нее.

Побродила по дворику, попыталась достать воды из колодца, но руки будто не слушались ее. В итоге ручник выбился из ее рук, и она как-то глухо рассмеялась. После чего вернулась на передний дворик. Попыталась попасть в гараж, но ни черта у нее не получилось. Тогда принялась бродить возле машины.

Я уже решил, что если она попытается забраться в нее, выбить стекло или типо того – придется выйти и пристрелить ее. Пока что я никак не хотел выдавать своего присутствия в этом доме. Выглядела она как-то очень.. странно.

Не сказать, что похожа на Них. Наоборот, Они очень хорошо копируют человеческое поведение и не стали бы болтаться возле колодца, странно хихикать и долбать чужие гаражи. Но кто знает, может это такой способ выманить нас? Заставить подать признаки жизни? Показать, что мы здесь?

Мол, я выйду отогнать ее от машины – и тогда Они смогут уже действовать?

Я не знаю.

Не знаю, кто она. Не знаю, что ей надо. И не знаю, что буду делать через минуту, две или пять минут.

Она уже час бродит по двору. И совершенно не собирается уходить. Она не пытается забраться в машину, не пытается бить окна камнями, не пытается попасть в дом. Она просто словно.. не в себе. Глядя на нее достаточно долго, я понимаю, что ее поведение немного напоминает мне..

…Я смеюсь и поднимаю банку пива вместе с Рэдом. Мне всего девятнадцать, я приехал на каникулы домой. Родители ушли к друзьям, оставили со мной моего младшего братца-поганца Джереми, которому пришлось дать пару баксов, чтобы тот слинял из дома и не появлялся пару часов. Легко договориться с 14-летним.

Тогда нас еще не разделяли скандалы, непонимания и фатальная ссора, заставившая нас прекратить общение на долгих 14 лет.

– Давай – пытается уломать меня Рэд и высыпает кривую белую дорожку на стол. Промазывает и часть падает на ковер.

– Черт, чувак – фыркаю я – если предки увидят, мне конец.

– Скажешь, что муку просыпал – гогочет Рэд в такой захлеб, словно сказал что-то офигенно смешное – пока пирожки готовил.

– Да иди ты, Рэд – я пытаюсь вычистить это, но в итоге просто перемешиваю эту щепотку с ворсом.

– Теперь этот коврище стоит минимум на сотню баксов дороже.

Я и не прочь нюхнуть кокса, которого раздобыл Рэд, но боюсь тогда к приходу родителей мы оба будем не в адеквате. Надо было либо собираться не у меня, либо предупреждать. А он достал это, только когда приперся.

Но меня прикалывает и наблюдать за другом. К тому же, я точно знаю, что у него есть еще одна порция в кармане. И когда он опять уйдет в сортир, я просто заберу пакетик и потом дуну сам. Когда он оклемается, то решит, что нюхнул сразу два пакетика.