Шанс

– Думаешь, они так прям тебя послушают?

Я уже достаю мобильник (невольно нащупав в кармане джинс вместе с ним капсулу, но пальцем запихнув ее обратно, не вытаскивая, чтобы не получить от Альмы новых вопросов) и набираю номер:

– Ну попробовать точно стоит. Все лучше, чем ничего. И это хоть действительно может немного решить проблему. Если появится реальная угроза – словят хотя бы троих из их шайки – думаю, у остальных разом пропадет желание иметь с нами дело.

– Ты так же говорил про ночной вызов копа. Но как видишь – кивает в окно – не пропало.

Однако, мне уже отвечают.

Я быстро обрисовываю ситуацию и уже ожидаю готовности сотрудничать, но скучающий голос по ту сторону аппарата лишь недовольно замечает, что, если все так, как я описал – то эти самые бомжи не делают ничего противозаконного, из-за чего бы стоило высылать патруль.

– Что значит не делают? – взрываюсь я – как минимум, они пробрались на мой двор, а это уже моя территория и я не разрешал им этого! А во-вторых, вы что, не слушаете меня? Я же говорю, их шайка пыталась вломиться в мой дом уже сегодня. А один из них успешно вломился вчера, я даже вызывал офицера, можете посмотреть в журнале. На имя Пирстон..

– Послушайте, мистер Пирстон – женщина устало вздыхает, словно я самая зудящая заноза в ее огромной заднице – те люди, что на вашем крыльце.. именно они бежали за вами? Именно они вломились в ваш дом вчера? Нет. Значит, кроме ваших сомнительных гипотез, у нас нет никаких оснований их задерживать.

– А то, что они находятся прямо сейчас в моем дворе?!

– И что они делают?

Смотрю в окно.

– Смотрят.

– Смотрят? – чувствую нескрываемый сарказм в голосе.

Взрываюсь:

– Да, смотрят! Забрались на мою чертову территорию и до смерти пугают мою семью! Вы обязаны принять мой вызов и выслать патрульную машину, потому что они нарушают закон о неприкосновенности частной собственности, как минимум! Даже если просто стоят, и вам это должно быть известно! Так что я жду копов. И не через час, как вчера, а через сраных десять минут, потому что весь этот говеный город можно объехать за десять минут!

– Я приняла вызов – цедит женщина – но сейчас все патрульные заняты. Пошлю сразу, как кто-нибудь из них освободится.

– Вы издеваетесь? В городе на 3000 людей все патрульные вдруг заняты?! Чем? Жрут бургеры?!

– Ожидайте.

Слышу надменное удовлетворение в ее голосе, и понимаю: машина к нам приедет не раньше, чем под вечер. Эта дамочка не имеет официальных оснований отказать мне в вызове, но нашла иной способ поднасрать. Конечно, как я проверю, что все копы действительно не заняты сейчас? Никак.

Я могу знать это наверняка, но никак не докажу.

Чертыхаюсь и бросаю мобильник на диван.

Стоя рядом и слыша весь разговор, Альма качает головой:

– Не стоило тебе с ней ругаться, Генри. Теперь хорошо, если они приедут хотя бы к концу недели.

Утрировано, но суть она поняла верно.

– Она вообще не хотела отправлять машину, ты что, не слышала?! Типо – передразниваю эту суку на телефоне – «это не нарушение закона, они ничего не делают». Но они ничего не делают НА МОЕМ ДВОРЕ!

– Мне-то ты зачем это доказываешь? Я считаю так же, но от этого ничего не меняется – она вздыхает и опять глядит на них – иди врежь замок, да потише, пока они не поняли, как без проблем можно попасть сюда другим ходом.

– Да – киваю – ты права.

– Как у тебя со сценарием?

Она впервые задает мне этот вопрос за.. за последние месяца полтора? Я щурюсь:

– Думаю, ты догадываешься.

Альма отрывается от окна:

– Просто я хочу сказать.. может, это прозвучит жестоко, конечно.. но, если у тебя с работой ничего не меняется от смены города, то зачем нам тогда продолжать это терпеть? Что ни час, то новая проблема. Я понимаю, если бы у тебя действительно все изменилось, и тогда это оправдывало бы, а так..

– Мы здесь всего чуть больше суток – сухо обрываю я – и за это время я работал меньше двух часов. Рано делать выводы.

Устало кивает:

– Ладно. Извини. Наверное, я не права, просто.. – вновь взгляд во двор – эти люди, они очень меня пугают. Ни разу еще не видела, чтобы кому-то настолько был безразличен закон. Они же натуральным образом ведут себя так, будто его для них не существует. Это пугает даже больше, чем то, что они делают.

– Они обдолбаны – повторяю, наверное, уже раз десятый за последнюю четверть часа – офицер же сказал тебе, что под кайфом у людей искажается реальность.

Обнимаю ее и прижимаюсь губами ко лбу:

– Не бойся. Относись к ним просто, как к пьяным дебоширам. Неприятно, конечно, и есть определенные неудобства – но ничего смертельного. Попристают, да отцепятся – киваю на окно – останься здесь, посмотри за ними, пока я буду возиться с замком. Если они вдруг что услышат да ринутся туда – сразу кричи мне, окей?

– Ладно – она задумчиво глядит на них и вдруг замечает – странно все-таки, почему у Ронни Бри нет сигнализации.

– М?

– Ну, ты говоришь, он заявил, будто к нему ни разу не вламывались и не нападали. Но даже если, допустим, эти бомжи лишь временно цепляются к новеньким.. однажды, ведь и сам Бри был здесь новеньким? В какой-то период они в любом случае должны были ему досаждать. Странно, что они

(..и к вам ни разу не вламывались?

– никогда.

– почему?

тут ронни бросает на меня короткий лукавый взгляд и игриво подмигивает:

– кто его знает..)

не досаждали ему совсем никогда.

Жму плечами:

– Наверное, ему просто повезло. Или не обращал на это такого внимания, как мы – он, на самом деле, пофигист, как я заметил. А вообще не удивлюсь, если даже просто солгал мне пафоса ради. Это профессиональное, никуда не деться – ободряюще улыбаюсь ей – не переживай, я и без него найду способ, как установить сигнализацию до конца недели, обещаю. Сейчас замок, до конца недели сигнализация.

– И до конца зимы – спокойная жизнь.