Соблазнение по ее сценарию

– Какой еще деловой партнер? – не утерпел Хьюго. Насколько ему известно, Розмари жила на доходы от семейных инвестиций и не занималась бизнесом.

Стряпчий оставил вопрос Хьюго без ответа.

– Примите мои соболезнования, – начал он. – Прежде всего, мы должны соблюсти формальности. Мистер Грей, свидетельство о смерти мисс Грей при вас?

– Да, – ответил Хьюго, протягивая документ.

– Благодарю. – Адвокат бегло просмотрел свидетельство и, удовлетворенно кивнув, продолжил: – Я собрал вас здесь, чтобы огласить последнюю волю Розмари Грей.

Хьюго совершенно не понимал, зачем здесь эта женщина. Ее имя не значилось среди бенефициантов. Он считал сегодняшний визит к адвокату необходимой формальностью, которая позволит ему приступить к исполнению воли покойной и организации похорон.

Филипп Хэмингфорд вручил обоим по копии завещания.

– Я лично заверил данный документ три месяца назад, – сказал он.

Завещание, о котором знал Хьюго, было составлено пять лет назад. Именно тогда Розмари и попросила его стать ее душеприказчиком. Почему она изменила завещание? А главное, почему ничего не сказала семье?

– Доктор Уолтерс, мисс Грей оставила вам дом.

Что? Неужели Розмари завещала дом постороннему человеку? Думая, что ослышался, Хьюго просмотрел завещание, и там черным по белому было написано, что дом завещан Элис Уолтерс.

Недвижимость в районе Ноттинг-Хилл стоит приличных денег, хотя дом Розмари и нуждался в реновации, о чем Хьюго не раз ей говорил, но она все отнекивалась. У Хьюго возникли нехорошие предчувствия. Он уже проходил через подобное. Некая Шантель, художник по керамике, подружилась с Розмари, втерлась к ней в доверие и рассказывала душещипательные истории из своей жизни. Добрая Розмари подарила Шантель старинный чайный сервиз работы известного керамиста Уильяма Муркрофта. Та задорого продала его торговцу антиквариатом и, что было хуже всего, в глазах Хьюго, перестала навещать Розмари. Хьюго втихую выкупил чайный сервиз за собственные деньги, вернул его бабушке и с тех пор внимательно следил за теми, кто навещал Розмари.

Но вот таинственная доктор Уолтерс выпала из его поля зрения.

Хотя… Не та ли это женщина, о которой несколько раз упоминала Розмари и с которой хотела его познакомить? Но Хьюго так скорбел по Эмме, что отвергал любые попытки близких познакомить его с кем-либо. К счастью, девушка ни разу не появилась в доме Розмари в дни его визитов.

Сейчас он жалел, что был таким эгоистом. Он должен был познакомиться с тетиной протеже. Ему следовало подумать о том, как уязвима Розмари, а не погружаться в собственное горе и жизнь вдовца.

– Мисс Грей изменила свое завещание три месяца назад, – подтвердил адвокат, – и она была в здравом уме, когда составляла завещание.

«Любого можно заставить что-то сделать, когда он в здравом уме», – подумал Хьюго. А Розмари нравилось делать людей счастливыми. Интересно, какую печальную историю выдумала эта мадам, чтобы заставить его двоюродную бабушку завещать ей дом?

– В завещании есть определенные условия, – продолжал адвокат. – Доктор Уолтерс, вы должны закончить проект «бабочка», превратить дом в образовательный центр и стать его директором, если захотите, и возродить сад.

Сад действительно одичал и нуждался в обновлении. Хьюго мог это понять, потому что знал, как важен был сад для бабушки. И образовательный центр его не смущал. Он всегда считал, что Розмари могла бы стать блестящей учительницей. Но почему она отдала дом в чужие руки?

– И что это за совместный проект? – поинтересовался он.

– Мы работали над дневниками Виолы Феррерс и составляли ее биографию.

Она впервые заговорила. Голос приятный, с едва заметным северным акцентом. В ее серых глазах сверкнул вызов.

Неужели она думает, что он не знает, кто такая Виола Феррерс?

– Моей прапрабабушки, – твердо заявил он.

Глаза Элис расширились, и он понял, что выиграл. Это его семья и его наследие. И эта самозванка не имеет никакого права вторгаться в его жизнь.

– Мисс Грей также поставила условие о строительстве павильона бабочек, – продолжил стряпчий. – И построить его в соответствии с завещанием предстоит вам, мистер Грей.

Ага, значит Розмари оставила ему лазейку для маневра.

Хьюго из практики архитектора прекрасно знал, что означает нарушение условий контракта.

– И во что выльется нарушение условий завещания? – нарочито небрежно поинтересовался Хьюго. – Если я, к примеру, откажусь проектировать павильон?

– В таком случае дом будет продан, а средства поступят в дом престарелых, как благотворительный взнос, – пояснил адвокат.

Хьюго вполне устраивал подобный расклад. Это положит конец коварным замыслам так называемой партнерши по бизнесу, которая втерлась в доверие к Розмари. Конечно, за дом на аукционе можно выручить приличную сумму. Но не в деньгах счастье. Хьюго хотел в первую очередь избавиться от самозванки.

– Понятно. Значит, я не буду проектировать и строить павильон бабочек.

– Но вы должны, – вмешалась доктор Уолтерс. – Она этого хотела.

Или ее убедили, что она этого хочет. А это совсем разные вещи, подумалось Хьюго. Вслух же он небрежно заметил:

– Мы не всегда получаем то, что хотим.

– Розмари хотела закончить книгу и превратить дом в мемориал Виолы. – Доктор Уолтерс скрестила на груди руки и уставилась на Хьюго.

Неужели она хочет запугать его? Но он уже пережил самое страшное, и теперь ему нечего терять.

Филипп Хэмингфорд смущенно кашлянул.

– Я пригласил вас для оглашения завещания мисс Грей, а не для дискуссии.

– Хорошо, – кивнул Хьюго. – Мне больше нечего добавить. – Он не позволит этой мошеннице воспользоваться доверием двоюродной бабушки. И легко добьется своего простым отказом проектировать павильон бабочек.

– Но вы не имеете права подвести Розмари, – возмущенно сказала доктор Уолтерс, буравя его гневным взглядом.

О да, она еще притворяется, что желания Розмари ей небезразличны.

– Не соизволите ли, доктор Уолтерс, объяснить поподробнее, какие именно деловые отношения связывали вас с моей двоюродной бабушкой? – вежливо-ледяным тоном спросил Хьюго.

– Я уже говорила, что мы вместе работали над дневниками Виолы. Я энтомолог, занимаюсь изучением бабочек.

– Да неужели? Что за причуда? – насмешливо обронил он.

Элис с трудом себя сдерживала, тем не менее спокойно ответила:

– К вашему сведению, я читаю курс лекций, посвященный чешуекрылым, в университете Лондона. Ваша двоюродная бабушка обратилась на наш факультет с просьбой о помощи, и последние полгода мы совместно работали над осуществлением ее проекта.

– Она ничего мне не говорила про этот проект, – заявил Хьюго.

Элис вздернула бровь:

– Вероятно, вы редко с ней беседовали.