Соблазнение по ее сценарию

– Некая мадам, набившаяся в друзья к Розмари несколько лет назад и выманившая у нее сервиз работы Уильяма Муркрофта.

– А это кто? – снова спросила Элис.

– Известный художник-керамист. Его произведения стоят целое состояние. – Хьюго достал из кармана телефон и после быстрого поиска протянул его Элис.

Девушка прикусила губу.

– О нет. Я отбила ручку у одной из этих чашек пару месяцев назад. Я ее приклеила, но… – Ее глаза расширились, когда она увидела аукционную цену подобных предметов. – Боже, я думала, что это просто симпатичная чашечка, к тому же одна из любимых у Розмари. Вот я ее и починила, как сумела. Я понятия не имела, что она такая ценная. Надо было отнести ее к специалисту, а не клеить самой. Простите меня. – Элис виновато вздохнула. – Я оплачу ремонт у специалиста.

Именно в этот момент Хьюго целиком поверил в искренность Элис.

– Все в порядке. Не беспокойтесь. Помимо Шантель были и другие случаи. Этот просто последний.

– Ужасно. Предать чье-то доверие – это подло.

Что-то в ее тоне подсказывало Хьюго, что Элис тоже пришлось пройти через подобное.

– Я понятия не имела о завещании Розмари. Когда получила письмо от адвоката, подумала, что Розмари могла завещать несколько образцов из коллекции Виолы университету. Я не знала о ее планах. И хотя мне по душе идея создания образовательного центра имени Розмари и павильона бабочек, я понимаю, что вы против передачи фамильной недвижимости в чужие руки.

– Технически все пойдет на благотворительность, – сказал он.

– Как скажете. – Элис развела руками. – Главное для меня – дневники Виолы.

– Часть которых вы забрали из дома.

– Я вернула их в контору адвоката вместе с ключом на следующий день. Он дал мне расписку. Могу предъявить. – Она помолчала. – Вы наверняка знаете, что у Розмари были проблемы с тазобедренным суставом.

Нет, он не знал. Розмари была не из тех, кто жаловался на здоровье.

– Поэтому она дала мне ключ. Ей было тяжело ходить открывать. Она сильно хромала.

Хьюго стало не по себе. Теперь он понял, почему Розмари в последнее время поручала ему дела, которые раньше делала сама, поскольку всегда предпочитала быть независимой. А что, если и инсульт стал результатом разрушения сустава?

– Мне нравилось работать с ней над дневниками, – тихо продолжала Элис. – Вы даже не представляете, как это удивительно – читать страницы, которым почти два столетия, и вряд ли кто-то еще видел их с тех пор, как они были написаны. Этюды и акварели не утратили цвет и выглядят так естественно, словно написаны вчера. А самое главное – услышать рассказ о человеке, который создал эти дневники, от кого-то, кто действительно знал ее в жизни.

– Вообще-то представляю, – отозвался Хьюго.

– Вы видели дневники? – удивилась Элис.

– В детстве мне очень нравились картинки с бабочками, я тогда еще не умел разбирать почерк. Но когда стал постарше и увидел планы создания королевских ботанических садов в Кью, у меня волосы дыбом встали. Думаю, что и вы испытали подобное, впервые прикоснувшись к дневникам.

– Так и есть, – подтвердила Элис. – Виола Феррерс достойна упоминания в истории лепидоптерологии[1 - Лепидоптерология – раздел энтомологии, изучающий представителей отряда чешуекрылые насекомые (бабочки).], как и Розмари, которая сохранила дневники и коллекцию Виолы. Я думаю, это важно как для науки, так и для нашей истории в целом.

Ее горячность окончательно убедила Хьюго в чистоте намерений доктора Уолтерс.

– У меня важная встреча во второй половине дня, а этот разговор, похоже, не на пять минут.

В душе Элис забрезжил лучик надежды.

– Хотите сказать, что будете работать со мной, а не против меня?

Он ничего не обещает, пока не разберется в сути вопроса.

– Я сказал, что нам следует продолжить разговор. Вы свободны сегодня вечером?

– Да.

Ему понравился ее прямой ответ без всяких экивоков.

– Встретимся на нейтральной территории, – предложил он.

– Дом Розмари был бы оптимальным местом встречи, но у нас нет ключей, – ответила Элис.

Это он загнал их обоих в угол в офисе адвоката, и Хьюго знал об этом.

– Хорошо, я попрошу у Филиппа ключ на время нашей встречи. В котором часу вам удобно?

– В любое время, у меня сегодня больше нет лекций.

– Тогда в половине шестого? – предложил он.

– Хорошо, – согласилась она.

Хьюго протянул руку для рукопожатия.

Большая ошибка.

Как и в прошлый раз, каждая клеточка его тела возбудилась от прикосновения к ее руке.

Щеки Элис слегка порозовели, и она тоже выглядела взволнованной. Неужели она чувствует то же самое? Стоп. Речь идет о его двоюродной бабушке и бабочках. Ничего личного.

– Я провожу вас, – сказал он и провел ее в приемную.

Он вдруг поймал себя на том, что смотрит ей вслед. Почему он начал испытывать чувства, которые, по его мнению, ушли навсегда?

Ситуация и без того сложная. К тому времени, когда он встретит ее в доме своей двоюродной бабушки, ему лучше полностью взять под контроль и голову, и эмоции.

Глава 3

Элис надеялась, что во время предстоящей встречи с Хьюго ей удастся убедить его изменить свою позицию в отношении завещания Розмари. И она сумеет осуществить желание старшего друга и коллеги. Если он согласится, то средства, собранные в ходе краудфандинговой кампании, можно пустить на реставрацию здания и строительство павильона бабочек, а не тратить на покупку особняка.

Хьюго Грей прежде всего бизнесмен, и она обязана ознакомить его с бизнес-планом, из которого следовало, что проект будет самоокупаемым. А потом она покажет ему главное – дневники Виолы, ее коллекцию бабочек и сам сад. Она знала, что он видел это раньше, но хотела, чтобы он увидел все ее глазами.

Элис доехала на метро до Ноттинг-Хилл и с лэптопом под мышкой подошла к дому Розмари. Хьюго ждал ее у калитки. Тот факт, что он не изображал из себя хозяина, ожидая ее в доме, вселил в нее уверенность. Сердце девушки учащенно забилось, стоило ей приблизиться к Хьюго. Его глаза цвета кобальта завораживали. Он сменил деловой костюм на джинсы и свитер и стал похож на обычного парня.

– Спасибо, что ждете меня здесь.

– Не стоит благодарности.