– Клэй не застенчивый. Застенчивый не стал бы оживленно беседовать с моей грудью.
Она закатывает глаза.
– Ты знаешь, о ком я. О том, с кого ты глаз не сводишь.
На автомате оборачиваюсь. Расс по-прежнему разговаривает с Майей, к ним присоединился Ксандер.
– Я смотрю на собак. Но если ты о том хоккеисте… ну, раз он болтает с людьми, то не такой уж застенчивый, правда?
– Просто подойди и поговори с ним.
– И позволить ему игнорировать меня на людях? Нет, спасибо.
– Майя скучает по дому. Может, он просто хочет поднять ей настроение.
– Знаю. Я поболтала с ней, пока ты висела на телефоне с Поппи. Она живет недалеко от базы «Фенрира» в Великобритании, но здесь есть несколько ее земляков. Послушай, это неважно, он может говорить с кем хочет, и я не хочу навязываться. Просто меня задевает, что, похоже, я единственная, с кем он не общается, понимаешь? Начинаю думать, что он прикидывался и на самом деле вовсе не такой уж милый, каким казался.
– Он не прикидывался. Но даже если бы и прикидывался, какая разница? Вы переспали, и ты просто идешь дальше, как всегда. – Эмилия обнимает меня за плечи, притягивает к себе и прижимается своей головой к моей. Я глотаю теперь уже теплое пиво. – Если мне все лето придется выслушивать твои жалобы на парней, я скажу твоей маме, что ее дочка возвращается домой.
– Не буду жаловаться. Я же сказала, с завтрашнего дня начинаю новую жизнь.
Глава 9
Аврора
Почему, когда говоришь, что будешь работать над собой, слова всегда расходятся с делом?
Я хочу расстаться с саморазрушительными привычками, но тем не менее вот она я, «Проект Аврора», день первый: смотрю сторис Норы в телефоне, зная, что меня это расстроит.
И расстраивает. Да и накаркать беду не сумела: папина команда разгромила всех на Гран-при в Испании, и он счастлив. Я знаю это наверняка, потому что Нора запостила милые видео о том, как они празднуют у него дома с ее дочерью.
Я засовываю телефон в задний карман шортов и, стараясь забыть об идеальной семье, к которой не принадлежу, торопливо шагаю на инструктаж по пожарной безопасности. И так уже опаздываю.
Если командные тренинги обычно проходят большими группами, то этот инструктаж проводится для команды из шести человек, и проскользнуть незамеченной невозможно.
– Рори… – Дженна смотрит на часы. – Ты опоздала на шесть минут.
Обычно опоздания меня не волнуют, но сейчас я чувствую на себе взгляды всех присутствующих, и к моим щекам приливает кровь. Ну, всех, кроме одного. Я мямлю «простите» и, не поднимая головы, сажусь на свободное место между Эмилией и Клэем. Он наклоняется и шепчет:
– Ты ничего не пропустила. Если вкратце, пожар – это плохо.
– Постараюсь запомнить.
Я подавляю желание захихикать и пытаюсь сосредоточиться на процессе эвакуации, о котором рассказывает Дженна. Клэй угощает меня виноградом из пакета, который держит в руках. После вчерашнего это немного похоже на жест доброй воли.
Дженна рассказывает о правилах разведения костров в лагере, когда я чувствую, что меня тянут за ногу. Опустив взгляд, вижу, как пушистый комок жует мои шнурки. Я беру упитанного щенка на руки и поворачиваю бирку.
– Кто же ты? – О, Лосось. – Малыш, где же твоя сестричка?
Подняв голову, я вижу дремлющую Форель, которую Расс прижимает к груди как младенца. О боже, это нечестно. Я не могу отвести глаз от этой милоты, и это моя ошибка, потому что как только Расс поднимает взгляд от спящего щенка, то смотрит прямо на меня.
Мы пялимся друг на друга, и это так странно и неловко. Наконец, Лосось решает пожевать мои волосы, и я отвлекаюсь на него. Когда снова поворачиваюсь к Рассу, он внимательно слушает Дженну.
Остальная часть инструктажа пролетает без состязаний в гляделки. Когда мы пересекаем главную лужайку, торопясь на командный тренинг, я чувствую себя лучше, чем пару часов назад, когда смотрела куда не следовало.
– Я решила, что мне все равно, – объявляю я Эмилии.
– Это хорошо, – беззаботно отвечает та, стараясь не споткнуться о Лосося, который крутится под ногами и снова пытается съесть шнурки. – О чем именно ты говоришь?
– Обо всем.
– Здравое решение, и в будущем оно тебе точно не аукнется.
Я пытаюсь двинуть ей под ребра, но она ловко уворачивается.
– Я удалю фальшивый аккаунт и спрячу телефон в чемодан. Если я чего-то не вижу, то этого не существует.
– Поддерживаю. Как я уже говорила, мужчинам доверять нельзя. Пусть Чак с Норой играют в счастливую семью онлайн, а ты занимайся своими делами.
– Господи, ты как моя мама, – дразню я.
Устав уворачиваться от Лосося, Эмилия поднимает его и несет под мышкой.
– Как же ты раздражаешь, – стонет она.
Эмилия борется с очаровательным золотистым ретривером, щенок вываливает язык. Я чешу Лосося за ухом, и мы идем дальше.
– Почему это он раздражает? Просто еще совсем малыш.
Эмилия хмурится, глядя на меня.
– Я говорила о тебе.
Мы наконец подходим к остальным вожатым. Они стоят вокруг четырех странных конструкций из платформ и досок.
– И чем же нам тут придется заниматься? – недоумевает Майя.
Я уже видела такой конкурс, хотя никогда в нем не участвовала.
– Нужно перевести всю команду с первой платформы на последнюю, но передвигаться с каждым разом будет труднее, потому что промежутки между ними все больше, а сами платформы – все меньше. На землю наступать нельзя.
– Настоящий бедлам, – улыбается Майя. – Я схожу поздороваюсь с друзьями и быстро вернусь.
– Может, ты бы меня не так раздражала, если бы у тебя до сих пор сохранился британский акцент, – тихо говорит Эмилия, глядя вслед Майе.
– Я никогда не говорила как Майя. Акцент у меня в основном американский, и он становился сильнее или слабее в зависимости от того, сколько времени я проводила у папы на работе.
Ксандер, Расс и Клэй, наконец, прекращают шептаться и поворачиваются ко мне и Эмилии.