Девушка указала на календарь, висящий у входной двери. На нем красовалась надпись «2020».
– Я же только сегодня летела на самолете в Майами…
– Ты летела к тете, а самолет начало сильно трясти, верно? И ты потеряла сознание?
– Да!
Похоже, девушка прекрасно знала, что со мной приключилось.
– Сейчас правда две тысячи двадцатый год, и ты тоже О Йесыль?
Она медленно кивнула.
– Кто мой самый близкий друг?
– Чу Ынчжи.
– В каком квартале я жила до того, как переехала сюда?
– Мы всегда жили в этом квартале.
Похоже, я задаю слишком простые вопросы. Девушка с легкостью отвечала на них. Что ж, значит, спрошу о тайне, которая известна только мне и которую унесу с собой в могилу:
– Тогда с кем был мой первый поцелуй?
– Обязательно называть имя?
Так, девушка медлит с ответом, ух, прям облегчение. Сейчас же две тысячи десятый, что за бред. Она точно врет.
– Ли Сучхан, верно?
– Что?!
Как так? Она знала, с кем у меня был первый поцелуй!
Ли Сучхан работал учителем в математической школе, куда я ходила в прошлом году. Даже Ынчжи была не в курсе, что мы с ним какое-то время встречались. Тогда я боялась, что, если кто-то узнает, будут большие проблемы, а сейчас считаю это позором и потому никому не рассказываю. Учитель Ли Сучхан считался «главным красавчиком на районе», поэтому я первая предложила ему встречаться, но теперь он выглядит как старик. В итоге мы не смогли преодолеть десятилетнюю разницу в возрасте и расстались.
Я толкнула сидящую на диване девушку и, когда она согнулась, сдернула с нее штаны.
– Что ты творишь?
– Полный бред! На заднице точно такое же родимое пятно!
У меня на ягодицах было необычное пятнышко в форме сердца и размером с ноготь. Какого хрена вообще происходит?
Так, еще раз, шаг за шагом… Это наш дом, но интерьер поменялся. А еще тут очень похожая на меня девушка, и она называет себя О Йесыль. Вроде ничего не упустила?
Похоже, сегодня и правда первое июля. Первое июля две тысячи двадцатого года. И то был не сон, время в котором сдвинулось на месяц вперед. Это минус один месяц, но плюс десять лет.
Я хотела сказать девушке кое-что еще, но, увидев выражение ее лица, не смогла произнести ни слова. Она будто с ума сошла: в глазах у нее был такой страх, словно она смотрела фильм ужасов. Зеркала рядом не было, но, думаю, я выглядела примерно так же. Мы просидели так какое-то время, молча пялясь друг на друга.
– Мама… Когда она возвращается?
Хочу ее увидеть. В такой ситуации она бы не стала меня ругать, а, наоборот, подбодрила.
– Не знаю. Должна прилететь в следующем месяце, – ответила девушка тусклым голосом.
– А почему она уехала?
– Чтобы помочь после родов. Сестра ждет ребенка.
– Что вы сказали?
Меня будто током ударило. Не могу поверить, что Йечжин станет матерью, это по-настоящему шокировало.
– У нее и муж есть?
– Боишься, что она забеременела, не вступив в брак?
Я имела в виду не это. Как Йечжин, у которой никогда не было серьезных отношений, смогла выйти замуж? Она хоть нормального человека-то выбрала?
– Небось, подумала, что мужчина не бог весть какой?
– Я? Когда?
Я притворилась, что не поняла ее, но девушка щелкнула языком и хихикнула.
– Твой прогноз оказался неверным. Онни вышла за очень-очень хорошего человека. Он красивый, еще и врач, и характер у него что надо!
– Бредятина! Как так?
Я еще раз посмотрела на семейную фотографию, висевшую в гостиной. Кажется, Йечжин стала немного симпатичнее, и лицо прямо-таки сияет.
Оказалось, что она встретила будущего мужа, когда окончила учебу и уехала на стажировку в Штаты. Но мне было не ее будущее интересно, а свое собственное.
– А вы сейчас кем работаете? Моделью?
Услышав мои слова, девушка переспросила: «Моделью?» – а затем скривила уголок рта, цокнула и рассмеялась. Я уже пришла в себя и могла как следует рассмотреть собеседницу. Выглядела она так себе: кожа дряблая и обвисшая, а тело заплыло жиром. Я потеряла дар речи, но то, что она сказала, шокировало меня куда больше:
– Я сейчас готовлюсь сдавать экзамен на госслужащего.
– Го… госслужащ…
Полный бред. На госслужащего?! Терпеть не могу учиться, а она говорит, что к экзамену готовится?
– Да, все так. Учебу я ненавидела больше всего на свете, но вот как-то так получилось…
Дальше продолжать разговор со странной девушкой мне не хотелось. Чем больше о ней узнавала, тем сильнее разочаровывалась. Сейчас меня волновало только одно.