Пламенное увлечение шейха

– Вот как?

Его тон заставил ее вспыхнуть.

– Я просто имела в виду… Я была не одна, когда…

Она запнулась, так живо встала в ее памяти картина похищения. Комок холодного ужаса с нова заворочался у нее в груди, но она договорила:

– Когда на меня напали.

Мужчина по-прежнему молча смотрел на нее.

– Со мной были еще люди, наша группа. У нас сломалась машина.

Незнакомец и бровью не повел. Неужели он не понимает, что ее друзья тоже в опасности? Эбби почти кричала:

– Мы должны, как можно скорее…

– Это же взрослые мужчины, сами о себе позаботятся, – небрежно оборвал ее незнакомец.

В голове у Эбби все перемешалось: негодование, раскаяние, но прежде всего – облегчение.

– Вы их видели? – нетерпеливо спросила она.

Он молча кивнул.

– С ними все в порядке? Они живы? Они целы? Они починили машину?

– Нет, но они смогут переждать в ней ночь.

– Вы что, никому о них не сообщили?!

– У меня нашлись дела поважнее, если вы помните, – насмешливо ответил смуглый красавец.

Эбби прикусила язык.

– Да. Простите. Я очень вам благодарна. Но я просто волнуюсь за своих друзей.

– За друзей или за друга?

– Они мои коллеги! Я – модель, это моя съемочная группа. И я за них волнуюсь. Поэтому, если вы, конечно, не возражаете, я хотела бы отправиться туда и узнать, что с ними.

– О, я не возражаю. – Незнакомец слегка отступил и широким плавным жестом обвел безбрежные пески, расстилавшиеся вокруг. – Милости прошу!

Эбби беспомощно смотрела на пустыню. На востоке уже появилась темно-красная полоса восхода, но Зейн понимал, что она видит только огромную, бесконечную пустоту. А для него пустыня была живой, разнообразной, населенной множеством существ, которые сейчас спешили спрятаться от жары наступающего дня.

– В какую сторону пойдем?

От растерянности Эбби вспылила:

– Я понимаю, на что вы намекаете! Что мне лучше заткнуться и делать, что скажут, потому что вы лучше знаете, как лучше!

– Я даже не намекаю. Это моя пустыня. И я знаю ее, – невозмутимо парировал он. – Слезайте.

– А где мы? – не сдавалась Эбби.

Черт знает где. Она ясно видела это в свете занимавшегося дня. Редкие пучки какой-то травы, несколько одиноких деревьев. И бесконечные безжизненные пески, окрашенные зарей в зловещий красный цвет.

Он никогда не видел кожи такой нежной… прозрачной… чистой… гладкой… белой…

Зейн встряхнул головой и остановил этот поток эпитетов.

Вчера ее красота сослужила ей дурную службу, но такое бывает, если сводишь мужчин с ума одним своим присутствием.

Он опустил глаза, чтобы не видеть ее нежного личика, но тут же увидел ее длинные стройные ноги.

«Надо же, – с усталой горечью подумал Зейн. – Сердце мертвое, а тело все еще хочет жить, тянется… И нет сил спорить с ним».

Он и не спорил. Здоровый секс без эмоций – это гораздо более естественный путь для мужчины, чем рабская привязанность к женщине или полное воздержание. Зейн давно научился контролировать свое сердце и свой тестостерон.

Но внезапно он вспомнил тот миг, когда увидел у костра рыжеволосую девушку в разорванной одежде, окруженную дикарями.

Когда он отправился на поиски, он не думал о том, кого именно едет спасать, в голове у него не было какого-то конкретного женского образа. Но даже если бы и был – вряд ли его фантазия могла создать нечто столь же прекрасное. Это тогда ему казалось, что из-за грохочущей из джипов музыки никто не услышал, как он подъехал. Мужчины, толпившиеся у костра, и танка не заметили бы – так они были оглушены вожделением к этой женщине. Всполохи костра освещали нежное тело, почти неприкрытое разорванной одеждой, длинные ноги, огромную копну огненных волос, прозрачную кожу. Уже в ту секунду Зейн навсегда запомнил каждую ее черту. В ней не было ничего искусственного, ничего глянцевого – живая, теплая, манящая женщина.

Такие женщины заставляют мужчину забыть о законах и правилах.

Зейн всегда умел контролировать себя, но эта ночная поездка до сих пор волновала его кровь. Темнота, ритмичный ход скакуна, и нежное, мягкое тело, прижавшееся к нему, отделенное от его плоти лишь несколькими слоями ткани…

Но бедный, измученный мозг Эбби истолковал поведение незнакомца по-своему.

– Вы что… Вы что?! Вы думаете, я сама виновата в том, что меня похитили?! Знаете, я тоже терпеть не могу, когда жертва уверяет… это не в том смысле, что я жертва, я никакая не жертва, но просто… О черт!

Она так бурно жестикулировала, что все-таки свалилась с лошади – прямо в объятия незнакомца.

Он поймал ее, на секунду прижал ее к груди, твердой, как камень, а потом отпустил, и Эбби невольно соскользнула на песок. Пытаясь удержаться, она обхватила его тело руками. Он весь состоял из сплетений стальных мышц. Эбби не могла понять, отчего мир вокруг нее так странно кружится – от усталости, от падения или от этого пленительного ощущения сильного тела в ее руках.

– Отпустите меня… – в смятении пробормотала она.

– Я вас не держу, – ответил незнакомец, с иронией глядя на тонкие пальцы, все еще цеплявшиеся за его одежду. Но Эбби могла поклясться, что в этой иронии мелькнула неожиданная нежность.

Потом он вдруг нахмурился, отчего его брови сошлись в одну линию над яркими голубыми глазами.

– Что это?

Она проследила его взгляд и увидела, что место укуса на ее плече сильно опухло.

– Не знаю. Укусил кто-то.

Он быстро положил ладонь на ее лоб, потом наклонился ближе, внимательно рассмотрел пораженное место, провел по нему пальцами…