Пламенное увлечение шейха

– Ой! Что вы делаете?! Больно! – вскрикнула Эбби, пытаясь вырваться, но он крепко удерживал ее локоть. Просто удивительно: после всех этих кошмаров он так беспокоится из-за пустяков.

– Не знаете вы пустыню. Она может быть очень опасна. А вы едете сюда, одеваясь, как на пляж, и даже не думаете о защите от насекомых.

Эбби очень хотелось что-то возразить на его надменную тираду, но спорить было трудно – ее костюм и вправду едва превосходил размерами купальник. Она на всякий случай потянула края шортов вниз и заносчиво ответила:

– У меня была фотосессия. Не я выбираю, что надевать на съемки. И репеллент я использовала. Да! Он входил в состав солнцезащитного крема. Кажется. Так было на тюбике написано. И я им очень густо намазалась, потому что сильно обгораю, у меня такая кожа… И вообще, я хочу обратно в отель! – заявила Эбби, устав от чувства уязвимости, которое он почему-то у нее вызывал.

Высокомерный незнакомец выглядел совершенно ошарашенным. Она таки пробила брешь в его броне! Но потом он вдруг рассмеялся:

– Я не таксист.

Эбби сникла. Она действительно держалась как капризная туристка. Она вздохнула и сказала виноватым голосом, чего красавец, кажется, совсем не ожидал:

– Вы правы. Извините. И простите, что я говорю это только сейчас, но я очень, очень… благодарна вам.

Эбби говорила искренне. Но в груди вдруг начал крутиться новый комок ледяного страха. Она только сейчас начала понимать, до какой степени в его власти. «Но ведь он же хороший, – уговаривала она себя. – Он наверняка хороший. Это же видно».

А незнакомец опять молча смотрел на нее, и блестящие темные брови опять слились в одну линию.

Зейн не ожидал такой стремительной перемены, но она произвела на него впечатление.

– Я вовсе не ждал благодарности.

– Я понимаю. Но хочу, чтобы вы знали, что я вам очень признательна.

– Как вас вообще занесло одних в пустыню? – Его голос звучал раздраженно.

Эбби судорожно вздохнула. Она чувствовала, как слезы подступают к глазам, но сумела взять себя в руки. Факты, она должна рассказать ему только факты.

– Мы должны были снимать рядом с городом, но никто не принял во внимание свадьбу. Вы знаете, там была большая свадьба? – Эбби старалась не смотреть на него. Голубые глаза на смуглом лице светились так ярко, что она почти слепла. – Это все усложнило – нужно было разрешение специальное, и толпы народа всюду, и наш продюсер распорядился, чтобы мы ехали в пустыню. Мы сидели в аэропорту, пили кофе, и тут пришло письмо от заказчика, чтобы мы ехали туда. Кто же знал… Я даже сначала подумала, когда меня…

Ее опять замутило при воспоминании о грубых мужских руках, скрутивших ее.

– Я так надеялась, что это все какой-то рекламный трюк… – Эбби замотала головой, не в силах дольше сдерживать слезы. – Я чувствую себя такой грязной…

Она имела в виду не только песок, который, казалось, проник ей в каждую пору, не только грязь на своей рваной одежде.

Зейн понимал это, но все-таки кивнул в сторону нескольких запыленных деревьев:

– Идите умойтесь.

Эбби вскинула на него недоуменный взгляд.

– Да и коня надо напоить.

За деревьями шел спуск вниз, поэтому Эбби не могла раньше увидеть чудесный оазис, к которому они направлялись. Среди пышных зарослей кустарника серебряной лентой блестел ручей. Эбби хотелось сразу кинуться к воде, но и всадник, и конь, которого он вел под уздцы, возле него не остановились. Она поняла почему чуть позже, когда ей открылось небольшое, но изумительно чистое озерцо в окружении пальм. Ужасы пережитой ночи заставили ее совершенно по-особому ощутить красоту и гармонию этого места.

– Здесь так хорошо, – прошептала она, уже не сдерживая слез.

– Нам нужно что-то делать с твоим плечом, – коротко бросил незнакомец, не сделав даже шага в ее сторону.

Эта суровая забота будто разрушила плотину внутри Эбби – слезы заструились по щекам, с губ слетел всхлип, потом еще один, и вот уже она, рыдая, опустилась на песок.

Повинуясь внезапному импульсу, Зейн подошел к ней, осторожно взял за здоровое плечо и поднял на ноги. Златовласка едва доставала ему до подбородка, и он опять не видел ее лицо, только слышал, как рыдания становятся тише и реже. Наконец Эбби умолкла и подняла голову. Хотя Зейн и так старался держаться на расстоянии вытянутой руки от нее, девушка отступила еще на шаг, тихонько стряхнув его руку.

– Я, наверное, ужасно выгляжу, – прошептала Эбби, стараясь не встречаться с ним глазами.

– Да, – машинально согласился Зейн, думая совсем о другом.

В его голове стояла картина: он накрывает ее своим телом, она изгибается, благодарно принимая его, блаженно вскрикивает, когда он глубоко входит в ее лоно…

Он знал ее всего несколько часов, но это видение уже стало навязчивым, обрастая все новыми, возбуждающими деталями.

Он никогда не думал, что фантазии могут быть такими реальными.

– Да, – хрипло сказал он воображаемой девушке, в тепло которой погружался.

Озадаченная таким ответом, Эбби невольно вскинула глаза, а потом рассмеялась.

– Ну, по крайней мере, теперь я знаю, что вы честный человек. А это значит, что я… в безопасности. – Она сделала паузу, будто давая ему время подумать. – Я, конечно, не думала, что…

Но у нее было очень выразительное лицо, и он мог понять по нему, что все-таки думала, мог понять, какие ужасные сцены рисовало ей ее воображение.

– Вот и не надо, – резко ответил Зейн, проклиная себя за свои порочные фантазии. Она пережила такой кошмар, а он, как похотливый евнух, пускает на нее слюни! Зейн повернулся и пошел к пасшемуся неподалеку коню.

– Я просто благодарю вас за то, что я в безопасности! – крикнула ему вслед Эбби.

Зейн достал что-то из седельной сумки и уже шел обратно. Она завороженно смотрела на его сильные, грациозные, необыкновенно плавные движения. «Наверно, он похож на зверей своей пустыни», – невольно подумала она.

Он не хотел больше называть ее про себя «златовлаской», поэтому спросил:

– Как тебя зовут?

– Эбби.

Она ожидала, что он тоже назовет свое имя в ответ, но незнакомец предпочел остаться незнакомцем.

– Покажи руку, Эбби.

Он осторожно осмотрел ее плечо, коротко кивнул и осмотрелся по сторонам.

– Сиди здесь.

Эбби проводила его взглядом и тут же попрекнула себя тем, что снова таращится на него, как фанатка на кинозвезду.

«Но что в этом плохого? Посмотреть-то можно», – неуверенно оправдывалась она сама перед собой.

Наоборот, странно было на него не смотреть. Если бы и нашлась женщина, которая стала бы утверждать, что такой мужчина не производит на нее впечатления, то она была бы просто лгуньей.