Чужие сны

– Побудь еще немного, пожалуйста!

Алекс покорно села на табурет у стойки, заказала безалкогольный коктейль, но тут же подскочила, собираясь уйти, как только Дина обняла Ника и поцеловала за ухом, размазывая губную помаду по белоснежному воротнику. Варвара невпопад засмеялась и скривила рот, когда подруга Ника попыталась сунуть узкую ладошку за ремень его брюк. Даже для Варвары Сомовой это было слишком.

– Не уходите, вечер в самом разгаре, – как-то странно сказал Ник, не обращая внимания на знойную красавицу, повисшую на его шее.

Борис резко оглянулся, брови его удивленно взлетели, когда Алекс пробормотала: «Не выходи из комнаты, не совершай ошибки»…

– Позвольте, я провожу, – предложил он, взяв Алекс под локоть.

– В этом нет необходимости.

– Только до лифта, – успокоил ее Борис.

– Конечно, – насмешливо сказал Ник, прищурившись. – Вас ждет Публий Овидий Назон, которому мы не можем составить конкуренцию.

Алекс давно не было так плохо…

В жизни есть какое-то постоянство: опять у Сомовых лица злоупотребивших накануне коктейлями, компания за «большим столом» весело проводит время с самого завтрака, не обращая внимания на любопытствующую публику, Алекс ищет возможность спрятаться от «друзей». Безрезультатно.

– Привет, – просипела Сомова, глядя на Алекс поверх огромных солнечных очков, закрывающих опухшие веки. По утрам ее голос совсем не похож на щебетание райской птички. – Как спалось?

– Замечательно.

– На пляж?

– Нет, в пустыню.

Какое счастье удрать куда угодно и с кем угодно от надоевших до смерти Сомовых, гостей отеля и присоединяющихся к ним почти на закате постояльцев на одну ночь. Путешественники, как с Discovery Channel, дымят сигарами, расположившись в шезлонгах у воды, шумят, словно одни на целом свете, и придают ускорения официантам, на зависть Варваре, одним взмахом руки.

Еще день на пляже или вечер в баре – и Алекс пойдет топиться.

– Я бы умер на жаре, – простонал Сомов и обвел тусклым взглядом террасу, выглядывая официанта.

– Хочу шампанского, – устало сказала Сомова.

– Я как раз этим занят, дорогая. Алекс?

– Нет, спасибо. – Алекс с удовольствием допила кофе.

День начался замечательно. Она никому не принадлежит, никто не может ею командовать. Единственное неудобство – компания «большого стола», но автобус на этот раз большой. Вежливое приветствие всем и никому в отдельности на родном языке. Могут отвечать, как хотят, или просто проигнорировать. Долгое копание в рюкзаке: солнечные очки – есть, крем для загара – есть, бедуинский платок из Петры – на месте, путеводитель – тоже и так далее, лишь бы не смотреть на дверь автобуса. Ну не может он ездить на все экскурсии!

Вчера на пляже Ник весело проводил время в обществе двух красоток, выглядел очень довольным и совершенно не реагировал на злые взгляды Дины и попытки Сомовой привлечь внимание к своей персоне.

Знакомый уже водитель Амир радостно сообщил: дорога не так утомительна, намного короче, чем в Петру, и закрыл дверь за последними пассажирами. Алекс смотрела в окно: какое тебе до него дело, ты же не Варвара. Она сама по себе, и ей никто не нужен. И он тоже. Откинулась на спинку сиденья и включила плеер, начиная день с Дайаной Кролл:

I walk a lonely road

The only one that I have ever known.

Don`t know where it goes,

But it`s home to me and I walk alone…

И все в том же духе два часа или около того. Автобус остановился, она открыла глаза, выключила музыку.

– …Лоуренс Аравийский назвал ее «Богоподобный гортанный простор».

«Ну конечно! Кто, кроме Ника, может так, между прочим, цитировать английского джентльмена!» – рассердилась Алекс. Соскочила со ступенек автобуса и пошла в сторону гор, на самом верху которых покачивали листьями пальмы – чудо среди голого песка, потрескавшихся скал, редких зеленых островков каких-то кустов, название которых мучительно пыталась вспомнить, лишь бы не слышать этот голос, нагоняющий ее:

– Лоуренс Аравийский побывал здесь в 1917 году, во время восстания арабов против Османской империи…

– Не хотите послушать? – поинтересовался Борис, одарив ее улыбкой Чеширского кота. – Наш друг сегодня в ударе!

Алекс улыбнулась в ответ и пошла вслед за группой туристов. Все кинулись фотографироваться, корчить смешные физиономии рядом с губастым верблюдом, равнодушно стоящим у выдолбленной из большого камня поилки с мутной водой.

Пассажиров автобуса разделили на группы и пригласили занять места в белых стареньких джипах, обещая незабываемые впечатления всем участникам сафари-тура.

Машина подпрыгивала, рыча, неслась по красным просторам. Водитель-гид рассказывал с гордостью: наша пустыня похожа на Марс, поэтому именно здесь снимали «Красную планету». Парочка на заднем сиденье восторженно обменивалась впечатлениями, постоянно восклицая: «Посмотри направо, налево, а это, там, видишь». Хотелось сказать: «Насладитесь тишиной, люди! Через пару недель вернетесь в свои города, где нет ни покоя, ни умиротворения, только вечная погоня за чем-то и нехватка времени».

Водитель остановил джип у подножия скал и помог Алекс выйти из машины.

– Скала Мост, – сообщил он коротко и остался стоять чуть в стороне. Невысокий, щуплый, пол-лица закрыто темными очками, заросшие черной густой щетиной впалые щеки, белая длинная, ниже колен, рубаха и жилет, как у фотографа, с многочисленными кармашками. – Мадам желает подняться на скалу?

– Мадам желает, – кивнула Алекс.

Скинув кожаные туфли без задников, водитель ловко вскарабкался по гладкому, почти крутому склону наверх, махнул рукой: присоединяйтесь. Осторожно цепляясь за едва заметные выступы и углубления в песчанике, она забралась следом на «крышу» высокой скалы, похожую на гигантскую арку среди пустыни.

Молодой человек снизу с восторгом фотографировал подругу, охотно позировавшую на фоне красных песков. Ходил туда-сюда, громко подбадривая ее: «Людочка, улыбнись! Еще! Вот, хорошо! Прекрасно!»

Бескрайняя пустыня, песчаные скалы с мягкими округлыми контурами, похожие на опрокинутые глиняные горшки; экскурсионные джипы далеко на барханах, как игрушечные машинки среди песков.

Она вдохнула полной грудью горячий воздух, заслоняя рукой глаза от палящего солнца, уже привычным жестом поправила черно-белый платок и закрыла нижнюю часть лица. Бедуин одобрительно закивал. На самом краю плоского камня села, обхватив согнутые колени, отвернулась ото всех. Просидеть бы так вечность, мелькнуло уже знакомое желание. Пустыня поглотила все звуки, даже белые автомобили с туристами ныряли среди песков бесшумно. Ее, как всякого чужака, не пустят дальше этого кусочка пустыни, исчерченного следами колес, туда, в самое сердце, где обитают лишь хозяева черных палаток. Они навьючат своих верблюдов, снимутся с места и завтра от лагеря не останется ни следа. Песок занесет стоянку. Песок спрячет все. Пойдут неспешно по древним караванным тропам, сделают привал у источников, найденных еще древними набатеями.

– Тихо, – сказал бедуин.

– Спокойно, – зачарованно глядя вдаль, добавила Алекс.

– Мадам. – Он указал пальцем в сторону приближающейся колонны автомобилей, огляделся, разыскивая пару туристов из их группы.

Из первого джипа выскочил рассерженный Ник, Дина пыталась схватить его за руку, удержать, что-то кричала вслед. Он зашагал в сторону «арки». Алекс больше не видела их из-за толпы пожилых немок, высыпавших из подъехавших внедорожников.

Водитель недолго смотрел на громко гогочущих немок, одетых в майки без рукавов, шорты и тяжелые походные ботинки, сказал «пора» и заскользил, как лыжник, на пятках вниз. Вот так легко? Засомневалась, что сможет столь же легко и изящно спуститься.

– Осторожно, осторожно, – подбадривал бедуин.

Алекс заскользила вниз по крутому откосу, боясь просто упасть лицом вниз, вжалась спиной в горячий крошащийся камень, раскинула руки, чувствуя, как начинает тянуть под мышками. Зажмурившись от напряжения, перевела дыхание, собираясь с силами, и услышала снизу:

– Спускайтесь, я подхвачу.