Звезды с корицей и перцем

– О, она в восторге! Как и я, моя богиня, как и я. Ваш презент выше всяких похвал!

За «презент» барон отвалил кругленькую сумму. Он всегда платил не торгуясь.

Порой Эльга думала, что Тео Бевондер покупал еe сладости лишь затем, чтобы иметь повод для встреч с их изготовительницей. Но она наводила справки: все эти юные плясуньи из варьете и певички из кабаре действительно скрашивали одинокие ночи его милости.

– Лоле особенно пришлись по вкусу кокосовые шарики. Не пришлeте нам ещe десяток? А впрочем… Одно ваше слово, Мориса, и в моей жизни не будет больше никаких Лол. Неужели это так плохо – стать баронессой Бевондер?

Эльга мягко рассмеялась:

– Без сомнений, это чудесно, дорогой Тео. Если однажды я решу расстаться со своей свободой, вы узнаете первым.

Барон был хорошим клиентом и идеальным поклонником. Не уставал напоминать о своих притязаниях, но никогда не переходил грань дозволенного.

– Я буду ждать сколько потребуется, несравненная Мориса. – Барон приложил руку к груди. – Моe сердце навсегда у ваших ног!

Оставив Тео Бевондера вздыхать о несбыточном, Эльга прошлась по натeртому до блеска паркету, скользя взглядом по зеркалам и пейзажам в золотых рамах. Взяла с подноса лeгкий фруктовый коктейль и с видом светской бездельницы остановилась у окна, за которым сквозь вечерний сумрак пробивались огни Сётстада.

На самом деле она работала. Гостиную эры Либле посещали промышленники, банкиры, осколки старой аристократии вроде барона Бевондера, избранные представители богемы. Была и публика попроще, но неизменно при деньгах – а также тeмные личности наподобие самой Эльги.

Невысокий плотный усач с часами на цепочке поверх тугого атласного жилета продавал картины, антиквариат и мелкие прагматы сомнительного происхождения. К седовласой даме в бархатном костюме и белой блузе с жабо обращались в поисках любовницы – молодой, здоровой, хорошего воспитания и без лишних претензий. А тот, кто не хотел разочаровать предмет страсти, шeл к Эльге.

Она раскланялась с парой старых клиентов, наметила, к кому подойти, чтобы напомнить о себе, и теперь присматривалась к новым лицам. Пат Локбер, тридцать шесть лет, недавно развелась – эра Либле обещала их познакомить. Две дамы под миндальным деревцем увлечены болтовнeй с модным молодым художником. У обеих наверняка внуки в школу ходят, но порой женщин в возрасте посещают очень смелые желания…

Эльга перевела взгляд на троих мужчин, живо обсуждающих что-то у стены, украшенной видом бухты Лок-Мар. Один – зять владельца верфей на Брикском море, другой – довольно известный врач, специалист по медицинским прагматам. Доктор Бескьед, кажется. Третий был Эльге незнаком. Рост немного выше среднего, русые волосы, широкая спина, отлично пригнанный костюм сторрианского кроя, энергичные жесты. Он о чeм-то увлечeнно рассказывал, а Эльга не могла отвести от него глаз.

К собеседникам подошeл официант, мужчина повернулся, чтобы поставить на поднос пустой бокал – и Эльге показалось, что еe ударили промеж глаз.

Рик?!

Не может быть…

Она понимала, что привлекает внимание. Когда так смотрят – с безумным напряжением, едва ли не с ужасом, через весь зал, застыв, как в столбняке, – трудно этого не заметить. И незнакомец заметил. Слегка нахмурившись, взглянул на Эльгу в ответ. Но она уже справилась с собой. Послала ему вежливую полуулыбку – извините, недоразумение, и отвернулась. Чувствуя, как бешено стучит сердце – где-то в горле… в голове, в каждой вене, в каждом сосуде…

Не он. Конечно, нет.

Всего лишь похож.

Память подвела еe…

Эльга сделала глоток, поборов желание осушить бокал залпом.

Она должна знать наверняка. Надо попросить, чтобы их представили. Или просто подойти и заговорить. Но сначала – успокоиться…

Ей не дали времени.

Мужчина подошeл сам, прихватив с собой доктора Бескьеда.

– Эра Муар, простите, что нарушаю ваше уединение, – неловко начал эр Бескьед. – Но мой хороший приятель просто-таки жаждет с вами познакомиться…

– Рикард ди Ронн, к вашим услугам. – Мужчина склонил голову.

Эльга увидела его лицо – и всеми чувствами провалилась в полынью прошлого: тeплые ладони на щеках; глаза, пронзительные, тeмные, глубокие, зовущие, как морская бездна, в которой так сладко – и так горько! – тонуть…

Он и сейчас смотрел внимательно, цепким, оценивающим взглядом с отчeтливым мужским интересом, но без тени узнавания.

Эльге показалось, что она оглохла, онемела. Однако слова полились с губ легко, как ручей по камушкам:

– Рада знакомству, эр ди Ронн. Что привело вас на нашу планету?

Она научилась владеть собой. Девочка, что легко краснела и загоралась, как спичка, от одного взгляда… та девочка навсегда осталась в Биене. Вросла корнями в скалу, будто деревце у портальной рамы.

– Работа, эра Муар, – сказал ди Ронн. – Проект по восстановлению сётстадских Врат.

– Вот как… Кем же вы работаете, если не секрет?

– Главный конструктором, – ответил, будто между делом, откровенно разглядывая новую знакомую. – Я много слышал о вас, эра Муар.

– Надеюсь, хорошего?

– Любопытного. Говорят, вы готовите сладости… особого рода.

– Иногда и только для друзей. Маленькое невинное увлечение.

– Невинное? Я заинтригован.

– Могу как-нибудь приготовить и для вас. Если мы подружимся.

Она вела привычную кокетливую болтовню, а внутри всe туже сжималась невидимая пружина.

Ди Ронн хмыкнул:

– Предпочитаю полагаться на собственные силы. Впрочем, для дружеских экспериментов я открыт всегда. – Он выделил голосом слово «дружеских». – Сладости приятнее пробовать вдвоeм. Вы согласны, эра Муар?

Сколько раз ей делали подобные предложения, и обиняками, и в лоб…

Эльга негромко рассмеялась:

– Да вы бесстыдник, эр ди Ронн.

Потом посмотрела ему в глаза и сказала твeрдо, без улыбки:

– Я не ем сладкого.

Он хотел ответить – судя по лицу, что-то язвительное.

Помешала эра Либле:

– Вы уже познакомились? Чудесно! Идeмте играть в лото.