Нареченная

– Корона Эстуса! – благоговейно вырвалось у меня. – Вблизи она еще красивее!

Я долго смотрела на нее, чувствуя, как на глаза набегают слезы. Всего семь поколений назад в Короа шли непрерывные гражданские войны за власть. Правители появлялись и исчезали, предоставляя нам воевать между собой и оставляя беззащитными перед другими государствами, которые могли легко захватывать наши земли. И наконец династия Барклая – того самого Барклая, потомком которого и был Джеймсон, – победила оставшихся врагов, и хотя сражения были жестокими, народ был благодарен за то, что появился настоящий правитель. Люди собрали остатки золота и драгоценностей, переплавили их и выковали корону. Один священник благословил ее, и все пришли на коронацию короля Эстуса, и люди признали его власть.

Корону Эстуса выносили только раз в год, в День коронации, и лишь те, кому повезло родиться в благородной семье, могли мельком ее увидеть.

– Ваше величество, спасибо! Должно быть, вы очень мне доверяете, если позволили взглянуть вблизи на такую особенную вещь, и я просто сражена… – У меня не было слов выразить охватившее меня благоговение, но я понимала, что мне оказана великая честь. Я повернулась к королю, плохо видя его сквозь слезы.

А он взял мою руку и снова поцеловал:

– Да, Холлис, я вам доверяю. Все так, как я сказал: вы постоянно готовы отдавать. Отдавать ваше время и вашу привязанность, ваш смех и вашу заботу. Вы уже принесли мне тысячу таких даров. Именно поэтому я должен сказать, что увидеть корону Эстуса – это не подарок вам… подарок здесь.

Он махнул рукой в сторону стены слева от меня – там сплошь стояли полки с драгоценными украшениями. Ожерелья из сапфиров и кружева из бриллиантов лежали передо мной. В этой комнате и не нужны были окна – тот слабый свет, что бросал фонарь, заставлял их ослепительно сверкать.

– Это драгоценности королевы. Каждый год короли Короа и Изолта встречаются, чтобы заново подтвердить мирный договор. Король Квинтен прибудет с ежегодным визитом в конце этой недели, и я хочу, чтобы вы при этом присутствовали.

Отчасти я готова была потерять сознание. Отчасти мне хотелось, чтобы мои родители очутились здесь и увидели все это. И при этом меня переполняло желание надеть ожерелье с розовыми камнями и бриллиантами.

Я подошла поближе к нему, отчаянно боясь дотронуться до любой из этих драгоценностей.

– Вы уверены? Я знаю, что они очень ценные.

– Нет никого другого, кому я мог бы их доверить. И, честно говоря, с того вечера в бальном зале я постоянно воображаю вас с чем-то вроде них на шее.

Он обвел жестом полки с украшениями, как будто предлагая мне их все сразу.

Удовлетворенная ответом, я крепко сжала губы и осторожно подняла руку, чтобы коснуться пальцем гладких холодных камней, хотя сначала заколебалась между розовыми и красными.

– Вот это…

– Прекрасно!

Ошеломляющая мысль о том, что я надену ожерелье, которое было изготовлено для королевы, заставила меня вздрогнуть всем телом, и я резко обернулась и обняла Джеймсона:

– Вы чересчур добры ко мне!

– Но вы счастливы?

– Даже слишком счастлива! – ответила я, прижимаясь к нему и вдруг кое-что осознавая. – Джеймсон… мы же ни разу еще не оставались наедине…

– Да, вы весьма добродетельная леди, – улыбнулся он. – И я даже удивился, когда мне удалось на этот раз убедить вас ускользнуть от всех.

– Вы очень умны.

И поскольку мы стояли так близко друг от друга и словно очутились в собственном мире, я, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня, потянулась к нему. Первый поцелуй – прекрасная вещь, а уж первый поцелуй с королем – это и вовсе изумительно. Джеймсон привлек меня к себе, придерживая мой подбородок, и отодвинулся, когда счел, что поцелуй был достаточно долгим.

Что-то изменилось в его взгляде, как будто он наконец принял решение.

– Вы должны быть готовы, Холлис, – произнес он очень серьезно. – Для нас вскоре многое изменится.

Я сглотнула:

– Для нас обоих, ваше величество?

Джеймсон кивнул:

– В ближайшие недели я намерен сообщить всему Короа о том, как я очарован вами. И это будет означать многое. Одни начнут искать вашей благосклонности, а другие будут проклинать ваше имя. Но все это не имеет значения, Холлис. Я хочу сделать вас своей невестой.

Мне понадобилось собрать все свои силы, чтобы прошептать в ответ:

– Для меня это высокая честь… но боюсь, я недостойна…

Он покачал головой, аккуратно поправил мои волосы:

– Думаю, многие, кто выходит замуж за королей, чувствуют то же самое, но вам незачем тревожиться. Просто вспоминайте о моей прабабушке Альбраде. Говорят, она была бледной, как изолтенка, когда произносила свои клятвы, – пошутил он, – но подумайте, какой легендой она стала!

Я попыталась улыбнуться, но мне даже вообразить было трудно, чтобы я могла оказаться настолько храброй, чтобы выиграть войну.

– Я не солдат, – прошептала я.

– А я и не хочу, чтобы вы им стали. Я прошу лишь, чтобы вы оставались той, какая вы есть. Именно за это, милая Холлис, я и полюбил вас.

За это полюбил, за это полюбил, за это полюбил…

Его слова эхом отдавались в моем сердце, и мне хотелось найти способ запечатать их в какую-нибудь бутылку. Он был достаточно добр, чтобы дать мне несколько мгновений, пока я не возьму себя в руки, а потом продолжил:

– Я вырос один, без братьев и сестер. И мои родители слишком рано умерли. А вы дали мне в этой жизни именно то общество, которого я жаждал. И это все, о чем я вас прошу. Все остальное излишне. Если вам кажется, что вы можете найти счастье, став моей подругой в этом мире, все будет прекрасно.

Джеймсон говорил так искренне, с таким чувством, что мои глаза снова стали мокрыми. Его нежность ошеломляла, и когда я посмотрела в его глаза, то почувствовала уверенность, что смогу справиться с любой задачей, пока я рядом с ним.

И это было такое странное ощущение, такое невероятно новое… В то мгновение я поняла, что это и должно быть любовью. Она была чем-то бо?льшим, чем просто слабость в коленках, нет… Джеймсон вселил в меня неколебимую решительность… и только он один был способен на это.

Не в силах произнести ни слова, я лишь кивнула, однако ему и этого было достаточно.

– Но я прошу вас пока держать это в секрете. Лорды все еще пытаются убедить меня жениться на принцессе из Баннира ради безопасности наших границ, но меня тошнит от этой мысли. Мне нужно какое-то время, чтобы убедить их: мы с вами сумеем сделать Короа достаточно сильным и без того.

– Да, я буду молчать, – снова кивнула я.

Он посмотрел на меня так, словно готов был еще раз поцеловать, но передумал.

– Я должен отвести вас обратно, пока кто-нибудь не усомнился в вашей чести. Идемте, милая Холлис, вернемся к безумию.

Когда дверь в Парадный зал распахнулась, я покраснела, потому что все взгляды сосредоточились на нас. И мое сердце безжалостно колотилось, и я гадала, может ли кто-нибудь заметить это.

Они ведь смотрели на свою королеву…

Глава 7

В последующие дни Делия Грейс постоянно следовала за мной. Иной раз я что-нибудь напевала, делая вид, что не слышу ни единого ее слова, или погружалась в какое-нибудь занятие и постоянно улыбалась. Сегодня я занималась вышивкой для нового платья, но как я ни старалась сосредоточиться, Делия Грейс не позволила и дальше игнорировать ее.