Зажигая пламя

– И кто это? Мотоцикл принадлежит Егору, он все время здесь стоит. А вот машина, кажется, кого-то из его дружков. Господи! – Раздосадованная Юлиана изображает фейспалм, прикрывая лицо ладонью.

Просто поверить не могу… Она же обещала, что Егора здесь не будет!

Сестра открывает дверцу, отдав Владу распоряжение отнести наш багаж в дом. Я тоже выбираюсь из машины. Нервно одергиваю сарафан, который сейчас почему-то кажется мне слишком коротким. Не знаю, кого я боюсь больше – самого Егора Грозного или его дружков. Я наслышана об этих парнях от сестры. Сказать, что она их всех недолюбливает, – ничего не сказать. Эти имбецилы часто бывают в их роскошном доме в городе и совсем не скрывают, что приезжают поглазеть на нее.

Юлиана работает моделью. И она безумно красивая, очень похожа на маму. Блондинка от природы с редким янтарным цветом глаз. Изящные брови, высокие скулы. Пухленькие губки, натуральные, без всяких там ботоксов. На ее лице вообще нет никаких апгрейдов – все свое.

На ее фоне я кажусь себе невзрачной серенькой мышкой.

– Идем, Алина! – говорит Юлиана, направляясь к дому.

Вздохнув, догоняю ее уже у двери. Пройдя через холл, мы оказываемся в гостиной, где нас встречает горничная. Она явно взволнованна. Юлиана упирает руки в бока и требовательно спрашивает:

– Кто здесь?

– Егор с другом, – отвечает женщина, опустив взгляд в пол.

– Черт! Ну ведь просила же…

Возмущенно топнув ногой, сестра срывается к двери, ведущей на задний двор. Я остаюсь на месте и сквозь панорамные окна наблюдаю, как Юлиана шагает к бассейну, где на шезлонгах лежат два парня. Даже с такого расстояния в одном из них я узнаю Егора. Высокий, широкоплечий. Беспорядочная копна густых русых волос и татуировки, множество тату на его обнаженных мускулистых руках и груди. У второго парня волосы черные как смоль, а тело тоже покрыто росписью.

Оба снимают солнечные очки и смотрят на подошедшую к ним Юлиану. Я не слышу ни слова, но и так понятно, что она просит их уехать и, видимо, отчитывает. Через несколько минут сестра резко разворачивается и идет обратно, судя по всему, так ничего и не добившись. Она входит в гостиную и натянуто мне улыбается:

– Все нормально. Я сейчас же позвоню Захару, и к вечеру этих двоих здесь не будет. – Брезгливым жестом она указывает на парней. Сделав глубокий вдох, Юлиана немного успокаивается и уже более расслабленным голосом говорит мне: – Пойдем, покажу твою комнату.

На ватных ногах иду за ней по лестнице, стараясь не отставать. За нами безмолвно следует Влад, неся мою дорожную сумку и огромный чемодан Юлианы. Мы поднимаемся на второй этаж.

– Тут наша с Захаром спальня. – Сестра указывает на дверь слева, а затем распахивает дверь напротив и кивком приглашает меня войти. – А тебе вот эту комнату приготовили.

Решительно захожу внутрь. Комната очень уютная, просторная и светлая. Кровать, комод, шкаф, туалетный столик. На окнах – легкие полупрозрачные шторы, а на стене висит кондиционер, обеспечивая желанную прохладу.

– Ну как?

– Супер! – признаюсь я.

У меня никогда не было такой классной комнаты. Мы с отцом живем довольно скромно, несмотря на его приличную зарплату, потому что большая часть денег много лет уходила на ипотеку, которую отец наконец закрыл несколько месяцев назад.

Юлиана много раз предлагала папе финансовую помощь, но он никогда не возьмет денег у сестры. Ведь эти деньги не ее, а Захара Андреевича, а отец называет их грязными, полученными нечестным путем. Он считает своего зятя коррумпированным до мозга костей.

– Устраивайся, располагайся и спускайся к обеду. – Чмокнув меня в щеку, Юлиана выходит в коридор. – Влад, пойдем.

Водитель ставит мою сумку на пол.

– Если вам понадобятся мои услуги – обращайтесь, – доброжелательно произносит он и уходит вслед за Юлианой.

– Спасибо, – отзываюсь запоздало.

Дверь закрывается. Я остаюсь одна и еще раз осматриваюсь.

Зачем-то открываю дверцы шкафа. Он кажется совсем новым. Впрочем, как и вся мебель в комнате. Подхожу к кровати, осторожно опускаюсь на нее. Матрас пружинистый и невероятно мягкий. Обводя взглядом комнату, вдруг понимаю, что возле окна, похоже, есть еще и дверь. Подскочив туда, отодвигаю шторы. И точно – здесь целый персональный балкон, он просто огромный. Пол, выложенный мозаикой из цветных плиток, круглый столик и уютные креслица из ротанга и множество всевозможных растений в горшках.

С радостным предвкушением распахиваю дверь и шагаю через порожек. Меня вмиг обволакивает ароматом хвои, а солнечные лучи нежно касаются кожи и согревают. С балкона открывается великолепный вид на сосновый лес. Просто потрясающе! Природа здесь как в заповеднике – словно никем не тронутая. Уверена, если долго смотреть на деревья, то можно будет увидеть даже белок.

Налюбовавшись видом, сажусь в одно из кресел и, расслабленно откинувшись на спинку, подставляю лицо солнцу. Как же хорошо! Может, я протяну здесь и больше недели… Если только незваные гости уедут.

Моя эйфория нарушается неожиданным взрывом хохота, который раздается где-то совсем близко. Поднявшись с кресла, подхожу к краю балкона и, схватившись за перила, смотрю вниз. Егор со своим другом все там же, на шезлонгах. Они смеются и обсуждают мою сестру, не стесняясь в выражениях.

Как же мерзко…

– Когда планируешь свалить отсюда? – спрашивает темноволосый парень, нахлобучивая солнечные очки на лицо. – Макс звонил, хотел увидеться.

Грозный не отвечает. Он расслабленно развалился на шезлонге, прикрыв глаза.

Господи, да скажи ты уже, что тебе скучно и ты прямо сейчас уезжаешь! Ну пожалуйста!

Внезапно Егор распахивает глаза. Я не успеваю отпрянуть, и мы встречаемся взглядами. На миг на его лице появляется недоуменное выражение, словно он пытается понять, кто я такая.

Наверняка Грозный меня не помнит. Мы виделись всего один раз, на свадьбе Юлианы и Захара. И несмотря на то, что Егор тогда сделал, я все же решаю забыть прошлые обиды, списав их на подростковые заскоки, и несколько сконфуженно произношу:

– Привет.

Его друг молниеносно срывает очки, вскидывает голову и тоже смотрит на меня. У обоих какие-то хищные взгляды. Без тени улыбки. Опасные…

Холодок пробегает по телу, хотя на улице градусов тридцать жары, не меньше. Я делаю шаг назад, чтобы скрыться от взглядов этих двоих, но тут же жалею о том, что спряталась. Я ведь не собираюсь их бояться, правда?

Меня неминуемо уносит в воспоминания трехлетней давности…

Отец был чернее тучи. Еще утром я опасалась, что он совсем откажется идти на церемонию и меня не пустит.

– Хорошо выглядишь, дочка, – безрадостно произнес он, заметив, как я смущенно одергиваю подол платья.

Это платье подарила Юлиана. Оно было не совсем в моем вкусе – непривычно короткое, в нем я казалась себе старше.

– Спасибо, пап. Ты тоже, – поправляя ему галстук, заглянула в глаза: – Может, пойдем уже к гостям?

– Мне и тут неплохо.

Отвернувшись, он подошел к окну. Я не видела выражения его лица, но заметила, как отец покачал головой. Вероятно, это было безмолвное проявление недовольства по поводу непозволительно роскошных автомобилей, на которых прибыли друзья городского прокурора. Да и роскошный дом будущего зятя папа оценил лишь скупой ухмылкой.

– Ты иди, Алин. Найди сестру. Позовешь меня, когда все начнется.

Мне не хотелось оставлять отца одного, но внутри все горело от желания прогуляться по дому. А еще очень хотелось выйти в сад и полюбоваться его великолепием. Да и на Юлиану в свадебном платье не терпелось посмотреть.

– Я скоро вернусь.

Отец молча кивнул, продолжая смотреть в окно.

Возможно, папа был прав и Юлиана поспешила с замужеством, но осуждать ее я не собиралась.