Попробуй меня остановить

Набираю ответ: «Через год в твой день рождения мы будем вспоминать о нашем знакомстве и смеяться. К тому моменту я сниму квартиру, и мы сможем там поселиться вместе. Ты согласна?»

Смотрю на текст. Палец зависает над экраном. В голове буря сомнений. Я хочу удалить сообщение, что написал. Ведь мы не можем знать, как и что будет завтра. Какой, к чёрту, год? О чём это я?

Стираю. Быстро набираю новый текст.

«Увидимся завтра, снежинка. Буду ждать тебя на нашем месте за пять минут до уроков».

Отправляю сообщение, запихиваю телефон в карман джинсов и покидаю комнату.

Возможно, потом я буду спрашивать себя, почему не отправил тот, первый вариант. В чём так сильно засомневался? В себе? В своём желании быть с ней?

Не знаю, как будет потом. Но сейчас я уверен в том, что не стану держать Варю силой. Если она послушает свою мать и выберет её сторону, я приму этот выбор. Тот план, который был всего неделю назад, уже не подходит. Я не хочу выгонять снежинку из города. Не хочу ей мстить за Аверина. Не хочу, чтобы её отчислили из школы и оставили меня. Лучше сам уйду, но пусть она останется.

И из всего дерьма в своей голове я особенно чётко осознаю две вещи. Я влюблён. И потому чертовски уязвим.

И кое-что ещё: пока мне нечего предложить снежинке. Потому что я – никто!

***

Ночная смена сегодня на удивление проходит спокойно. Нет ни перепивших студентов, ни озабоченных мужиков, которые вместо того, чтобы глазеть на танцовщиц, лезут на сцену.

Обычно ночью должны присутствовать два охранника. Когда проходят выступления, их должно быть четыре. Поэтому иногда вызывают меня. Конечно, нарушают закон, ведь у меня нет ни корочек, ни подготовки. Да и совершеннолетним я стал не так давно. Спасибо Хализу, который замолвил за меня словечко своему другу – хозяину бара. В случае чего, я должен всё отрицать, и мне не положено иметь форму, но в этом баре никогда не бывает проверок… Так что у меня есть возможность быстро заработать деньги.

Около двух часов ночи шоу заканчивается. А к четырём часам утра последние посетители покидают «Зеркала».

– Твоя зарплата, – Макс кладёт на барную стойку купюру, которую я тут же убираю в карман. – Я позвоню, когда ты в следующий раз понадобишься.

– Слушай, Макс… – стушевавшись, мнусь на месте. – Может, ещё какая работа есть? Мне очень нужно. Может, не сейчас, ближе к лету. Сразу после экзаменов я буду полностью свободен.

Он задумчиво скребёт подбородок.

– Надо покумекать. Но я думаю, что-нибудь найдём.

Я жму ему руку.

– Буду очень благодарен.

Мы прощаемся, я забираю свой рюкзак и выхожу на улицу. Там меня дожидается Хализ. Иногда он довозит меня до дома, но не сегодня…

– Надеюсь, ты не собираешься за руль? – хлопаю его по плечу.

– Мне права дороже, – он тоскливо смотрит на припаркованный рядом «Паджеро». Щёлкнув на брелок, ставит авто на сигналку. – Пешком пойдём. Завтра заберу, – отмахивается он.

Мы переходим пустую дорогу. Сейчас начало пятого, все ещё мирно спят в своих кроватях. Так же, как и снежинка… Я постоянно думаю о ней.

– Кстати, как там твоя Джульетта? – интересуется Хализ, словно прочитав мои мысли. – Пожалела тебя после того, как я уделал?

– Да, хотела, – расплываюсь в улыбке, вспоминая лицо Вари, когда я пытался обвинить её в случившемся.

Помню, как она семенила за мной, пока я пытался её проводить. Как она рассматривала рану на моей губе. А я уже тогда мечтал о поцелуе и смотрел на её губы.

Улыбка сползает с лица. Каким же идиотом я был тогда, пытаясь её извести! Изводил сам себя, пропитывая сердце ненавистью к Аверину и всем, кто рядом с ним. Сейчас я почти исцелился.

Почти, потому что ненавижу только Аверина. Это никогда не изменится.

– Ну и как она тебя пожалела? – настойчиво продолжает Хализ.

– Вообще-то, это не твоё дело, – предупреждающе смотрю на приятеля.

– Да ладно, Тап! Хоть расскажи – оно того стоило? Наше представление произвело на неё впечатление?

– Нет, она на него не купилась. Конечно, не знает, что я сам всё подстроил… Но Варю именно это и отличает от других девушек. Она не будет влюбляться в парня, просто потому, что он умеет махать кулаками.

– А ты, значит, хотел её влюбить? – заключает Хализ.

– Нет. То есть да. Чёрт! Да пошёл ты!

Короче, он меня поймал, чёрт возьми!

Начинает ржать. И, наверное, слишком громко, потому что в одном из окон дома, рядом с которым мы проходим, загорается свет. Какой-то мужик начинает нас материть, и мы сразу затыкаемся и ускоряем шаг.

– Для полного счастья нас мусора сейчас загребут, – бросив взгляд через плечо, говорит Хализ. – Давай шаг ускорим. Лично я намерен попасть домой и завалиться спать… А-а, это ГИБДД, а не ППС. Всё нормально.

Я тоже смотрю назад и замечаю гаишную тачку, неторопливо следующую за нами. У меня внутри всё холодеет.

Вроде бы хотел рассказать свою историю Хализу: про маму, про её беременность, про Аверина. Попросить у него совета… Однако теперь я могу думать лишь о преследовании. Ведь я знаю, чья это тачка, помню номер ЕГО рабочей машины. Твою ж мать…

Мы проходим ещё полквартала. Тачка с мигалками вроде пропадает, и мне начинает казаться, что в этот раз пронесло, и не будет очередной стычки с Авериным.

– Давай, береги себя, Тап, – Хализ протягивает руку, намереваясь попрощаться, когда мы останавливаемся в ста метрах от моего дома. – Желаю тебе влюбить в себя ту девчонку. Ну и влюбиться самому, что немаловажно.

– Говоришь так, словно знаешь, о чём говоришь, – хмыкаю я.

– Да я женюсь скоро, – Хализ, кажется, даже немного краснеет.

– Круто, поздравляю! – я, и правда, в восторге от этой новости. – Значит, ты влюблён?

– Ага. И она тоже.

Несколько секунд молчим. Наверное, между нами это самый откровенный разговор. Лёха Хализов – здоровяк, расписанный татуировками – никогда не казался мне романтичной личностью, и теперь я немного в шоке.

– Ладно, давай, братишка! – он вновь жмёт мне руку. – Береги себя.

– Да… ты тоже.

Хализ уходит, а я тороплюсь к своему подъезду. После разговора с приятелем на душе становится как-то спокойно, даже умиротворённо.

Но ненадолго…