Мгновенно исчезнувший

Высокое небо, полупрозрачным куполом накрывшее Кловелл, казалось бесконечным. Разноцветные пятна, которые Тео приметил еще ночью, никуда не делись, став теперь только более отчетливыми и яркими. Они плавно перетекали, смешивались, отделялись друг от друга, образуя извилистые узоры и странные рисунки. Порой казалось, будто пятна подрагивали, принимаясь складываться в буквы, но разобрать хоть что-то в небесных посланиях мужчине так и не удалось. На просторных улицах было свободно. Мелькающие время от времени прохожие оставляли на Тео неприятное и отчего-то даже пугающее впечатление – их действия словно были доведены до автоматизма. Фальшивые эмоции казались нарисованными на пластиковых лицах, будь то раздражение от плохого дня или мимолетная радость в честь повышения по работе. Ни один житель города не реагировал на шумы появляющихся на небе объектов. Ни один не оборачивался, чтобы поглядеть на разноцветное тело Тео, не улыбался и не ворчал вслед странной парочке. Ничего.

– Завтра будет дождь. И очень жарко, – между делом изрек юный ученый, складывая руки за спиной. Тео несколько мгновений удивленно глядел на него, после чего ускорил шаг, чтобы не отставать.

– И каким же образом ты это определил? По направлению ветра? Или, может, по поведению тех крайне подозрительных деревьев?

Мужчина кивнул в сторону рощицы, располагающейся ниже по улице, там, где в Основном Кловелле находился трапециевидный сквер с фонтаном, что не работал уже более десятка лет. Здесь же очертания несчастного сквера угадывались с трудом; вся его поверхность была покрыта плотно стоящими растениями с тонкими, но очень длинными стволами. Одутловатые кроны покачивались на хлипких ножках, шелестели, скрипели и позвякивали, время от времени странно пульсируя. Тео не был уверен в том, что эти безумные штуки не могли оказаться конечностями закопанного под землю чудовища. Стоило отметить, что подобный поворот событий его бы даже не удивил.

– Это цветы, – дружелюбно отозвался Норман, проследив направление, в котором указывал его собеседник. – Они распускаются весной, обычно в середине апреля. Думаю, что тебе обязательно понравится, как они выглядят. Да и весна вот-вот наступит. Я предупрежу тебя заранее, чтобы ты не удивился их запаху и семенам.

Мужчина глубоко вздохнул. Он живо вообразил себе, каким ужасом могли обернуться столь невинные замечания юноши. Скорее всего, весной жители Побочного Кловелла не покидали своих домов без противогазов и бронежилетов. Солнце, резво сияющее наверху, скрылось за одним из цветных образований; его лучи приобрели голубой оттенок, наполняя улицы скребущимся изнутри холодом. Тео сделал вывод, что перетекающие пятна являются не чем иным, как облаками, и никакой опасности не представляют. Светофор на другой стороне дороги запиликал. Несколько раз моргнул, прежде чем переключиться на красный свет, в то время как Норман замер на краю тротуара, расслабленно покачиваясь взад-вперед.

– А я думал, у вас все наоборот должно быть. И дорогу вы переходите на красный, – смущенно поделился своими домыслами Тео, поправляя сползшие на кончик носа очки. Растянувшееся перед парочкой шоссе пустовало, и было абсолютно неясно, зачем светофор исправно работал в том месте, где машины появлялись в сотню раз реже пешеходов. Норман неподвижно стоял на месте. Он дожидался разрешения двинуться, и мужчина заключил, что к правилам дорожного движения в Побочном Потоке относятся намного строже, чем в Основном. Лишиться головы или попасть в тюрьму только за то, что ты торопился перебежать дорогу, казалось до глупости отвратительным.

– Я мог бы с тем же успехом подивиться, что вы этого не делаете, – с громким смешком парировал молодой человек, делая шаг вперед, стоило сигналу смениться на зеленый. – К сожалению, я знаю об Основном Потоке не так много, как мне хотелось бы. Впрочем, чем больше в наших мирах общих правил, тем лучше.

Тео согласно кивнул, засеменив следом. Как только шоссе осталось позади, слуха мужчины коснулся едва различимый звук, напоминающий цоканье копыт. Впрочем, имелось в этом шуме что-то ненатуральное. Татуированный повернул голову, пытаясь идентифицировать источник, – он начал свыкаться с мыслью, что все вокруг него не поддавалось никакой логике, однако любопытство успешно брало верх над здравомыслием. Тео жаждал впитать в себя как можно больше новой информации, даже если это вынуждало его каждую секунду внимательно осматриваться, принюхиваться и прислушиваться. В дальнем конце дороги показалось средство передвижения. Сперва оно напомнило мужчине обыкновенный автомобиль, но по мере приближения его силуэт становился все более странным, неестественно удлиняясь и растягиваясь. Тео потребовалось больше пяти секунд, чтобы заметить, что у транспорта напрочь отсутствуют колеса, но он вовсе не парит над поверхностью асфальта, а скорее непостижимым образом переливается по нему. Будто… густая жидкость? При появлении объекта Норман напрягся, после чего подозвал собеседника к себе одним жестом. Так же молча он ухватил того за запястье и бесцеремонно утащил в сторону – подальше от дороги.

– Молчи, не двигайся с места и не рассматривай это. Отвернись, – едва слышно, но четко процедил юный ученый сквозь зубы. Мужчина поспешил выполнить его приказание. Любопытство клокотало в груди Тео, но идея ослушаться настоятельного совета в подобной ситуации казалась ему абсурдной. Норман знал, о чем говорил.

К побрякивающему звуку добавилось гудение, отдавшееся волной раздражения в области затылка, – мужчина отчетливо ощутил, как сердце в его груди забилось быстрее, чем прежде. Норман, стоящий напротив, прищурился, неотрывно глядя в сторону дороги и удерживая Тео, чтобы тот не мог повернуться. Пугающее транспортное средство становилось все ближе. В то мгновение, когда оно оказалось прямиком за спиной мужчины, татуированный почувствовал нахлынувшую волну паники и беспомощности. Редкие горожане вокруг двигались, как ни в чем не бывало, изредка бесцельно переговариваясь между собой, и казалось, будто странный объект не беспокоил никого из них. Только одна невысокая фигурка, подробно разглядеть которую близорукому Тео помешало расстояние, замерла на месте так же, как это сделала парочка, потупив голову и опустив глаза в землю. Тарахтение постепенно смолкло. Затишье свидетельствовало о том, что средство передвижения уже достаточно далеко, но Норман отпустил мужчину только тогда, когда оно и вовсе скрылось из виду. Тео метнул любопытный взгляд в сторону незнакомой фигурки, однако та успела раствориться в теплой пустоте улицы.

– И что это было? Почему, кстати, только мы этого опасаемся? Я не заметил, чтобы оно вызвало страх хоть у кого-то из мирного насе…

Норман негодующе сверкнул глазами, тотчас же прижимая палец к губам собеседника. Кое-кто из прохожих замер неподалеку, фокусируя на парочке бессмысленный взгляд, но уже через мгновение снова двинулся вперед, неловко покачиваясь из стороны в сторону. Юноша пробормотал что-то под нос. Отступив от мужчины на расстояние нескольких шагов, он наконец сумел хоть немного расслабиться. Тео же недовольно нахмурился, припоминая, что сам Норман разрешил ему задавать любые вопросы.

– Прости, я немного нервничаю, – поспешил объясниться юный ученый, переплетая пальцы на руках. – Мне меньше всего на свете хотелось бы навлечь на тебя неприятности из-за собственной неосторожности.

Солнце игриво блеснуло на стеклах очков мужчины, после чего скользнуло вниз по ткани его толстовки, приятным теплом касаясь кожи ладоней. Тео улыбнулся, пожимая плечами:

– Значит, мне не стоит спрашивать тебя ни о чем?

– О нет, что ты. Я же обещал. Я никогда не пустословлю, особенно в таких важных делах.

В голосе Нормана появились отчетливые нотки возмущения, в то время как сам парень скрестил длинные руки на груди.

– Просто я думаю, что первое время нам стоит быть более внимательными к мелочам. Если ты спрашиваешь меня о чем-либо на улице, убедись, что никто не подслушивает. Говори негромко – так, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Мирное население города едва ли представляет для нас серьезную опасность, но, как ты мог уже заметить, оно функционирует, словно единый организм. Ты можешь завести с каждым из них беседу о погоде, новом печенье, которое начали продавать в пекарне на углу, или, к примеру, о том, какой цвет будет модным в следующем сезоне, но на более вразумительные темы с ними лучше не пытаться говорить. Все, что ты произнесешь в их присутствии, может быть сочтено чрезмерно вызывающим. Чрезмерно подозрительным! И эти гадкие марионетки поспешат тотчас же донести на тебя Власти. И вот тогда будет действительно страшно.

Тео закусил губу. В молчании парочка минула сквер с цветами невероятного размера и свернула на дорожку, ведущую к парку.

– Лучше всего на секретные темы общаться дома, но в экстренных ситуациях нам приходится заниматься этим прямо на улицах. Тогда мы вынуждены искать наименее людные места, где возможность попасться сводится к нулю. Правда, и это не всегда помогает, так как вездесущие Представители могут оказаться где угодно. Для них ничего не стоит влезть на вершину высокого дерева или опуститься глубоко под воду. Это действительно досаждает. Поэтому я не понимаю, какого черта нам понадобилось покидать надежное убежище и прямо сейчас самостоятельно добираться до места.

Юный ученый всплеснул руками, после чего ссутулился, пряча тонкие кисти в карманах медицинского халата. Дорожка постепенно сузилась, и теперь парочка едва помещалась на ней, шагая бок о бок.

– Выходит, мирные жители не совсем разумны? Я заметил, что они не реагируют практически ни на что вокруг, – брови Тео удивленно поползли вверх, в то время как он сам поднялся на бордюр, пытаясь удержать на нем равновесие. – Они выглядят, как… боты? Типичные игровые боты, точно. Я привык, что в нашем городе многих напрягал мой внешний вид, но здесь всем абсолютно все равно. Понимаю, ваши горожане наверняка насмотрелись на куда более странные вещи, чем я сам, и все же… Значит, Власть их не пугает? Или у них в программе заложено отсутствие возможности нарушить закон?

Норман легким движением поддержал балансирующего мужчину за предплечье, помогая тому не упасть.

– Никто не знает. В массовых казнях нередко страдали и мирные жители, но, тем не менее, мы никогда не замечали в них тяги к переменам. Не замечали желания добиться минимальной справедливости, отстоять свои права на свободу. Они совершенно безынициативны и при этом с покорностью ручных обезьянок готовы докладывать Власти о мельчайших наших нарушениях. Сами по себе они доставляют мало неприятностей, однако нам было бы куда удобнее существовать, являйся население Кловелла полностью нейтральным. Я уж не говорю о том, что оно могло бы нам помогать.

Юный ученый хмыкнул. Крепче сцепил пальцы на руке собеседника, когда тот оступился.

– Да уж, действительно тяжело, – Тео прыжком спустился с бордюра на твердый асфальт. Несколько мгновений он в задумчивости кусал нижнюю губу, пытаясь понять, что именно не дает ему покоя. – Значит, всякий, кто принимает определенные меры предосторожности…

Порыв ветра взлохматил челку мужчины, отрывая ее ото лба, вздыбил тонкие пряди и унесся прочь, шурша и поскрипывая ветками по плотным живым изгородям. Тео вздрогнул всем телом.

– …Является вашим союзником или вашим врагом?

Перед глазами мужчины тотчас же возник образ крохотной фигурки, что испуганно переминалась с ноги на ногу, утыкаясь взглядом в землю. Кем она была? Не мог ли столь безобидный с первого взгляда человек представлять для них реальную угрозу? По спине Тео поползли мурашки.

– Думаю, ты прав. Мирные жители не чувствуют или не хотят чувствовать угрозу, исходящую от Власти. Им привычнее считать, что все порядки этого мира абсолютно логичны и нормальны. Если им скажут отрезать себе пару пальцев во славу Власти, они едва ли подумают ослушаться, – Норман неспешно отпустил чужую руку, после чего извлек из кармана устройство, отдаленно напомнившее Тео компас. Парень внимательно вгляделся в подрагивающую стрелку. – Тем не менее, наши враги могут по праву считаться ничуть не менее разумными созданиями, чем мы сами. Их права так же ограничены, как наши, они тоже вынуждены опасаться за свои жизни и стараются не нарушать законы. Несмотря на это, они невероятно опасны. В то время как Власть не преследует никаких определенных целей, а просто довольствуется своими безграничными возможностями, наши враги невероятно умны. Мы не знаем, на какую подлость они способны, и не представляем, как далеко они могут зайти для того, чтобы добиться желаемого.

Тео замер на месте, внимательно глядя Норману в глаза. Тот поежился, но все же остановился в нескольких шагах от собеседника, ожидая очередного каверзного вопроса.

– Что им нужно? – отчетливо вымолвил мужчина. – Я не буду спрашивать, что нужно вам, но объясни мне хотя бы цели ваших врагов. Что они хотят получить?

Норман поморщился, отчего его идеализированное лицо приобрело неприятный вид. Рука ученого между делом скользнула в складки халата, и компактный прибор пропал из виду.

– Тебя.

Пару мгновений в воздухе висела напряженная тишина, нарушаемая лишь мерным гулом оставшегося позади города. После этого Тео шумно выдохнул, и на его бесцветных губах возникло подобие улыбки. Передернув плечами, мужчина поспешил нагнать собеседника, непринужденно шагая по краю асфальтовой дорожки. Та часть парка, в которой сейчас очутилась парочка, казалась Тео смутно знакомой; он с трудом припомнил, как они с Нормой несколько лет назад пытались устроить здесь пикник. Впрочем, зеркальное расположение аллей и многочисленных клумб путало, заставляя сомневаться в достоверности воспоминаний. Норман пытался выглядеть невозмутимо. Бегающие глаза, впрочем, выдавали его любопытство, и голова юного ученого постоянно склонялась в новой попытке заглянуть в непроницаемое лицо татуированного. Парень рассчитывал на гнев. Рассчитывал на возмущение или хотя бы на новый поток вопросов со стороны собеседника, однако Тео оставался абсолютно равнодушным, только время от времени оглядываясь вокруг себя. Норман начинал нервничать.

– Нам далеко идти?

Это был единственный вопрос, заданный мужчиной. Он вновь осмотрелся и прищурил глаза под стеклами очков. Солнце на высоком куполе неба снова спряталось за цветным облаком – насыщенно-красным на этот раз – и его длинные лучи окрасились хищно-алым, погружая пустынный парк в атмосферу легкого безумия. Ветер утихомирился, воздух вдруг показался удушающее теплым, словно желе. Норман переплел пальцы на руках, внимательно осмотрелся и, наконец, улыбнулся.

– Уже почти пришли.

Стук ботинок об асфальт разлетался по разбегающимся вдаль дорожкам. Парочка минула залитую солнечным светом поляну и вышла к высокому дереву, у подножия которого красовались уютные скамеечки, стоящие друг напротив друга. Тео попытался сохранить внешнюю непоколебимость, однако восторженный звук все-таки сорвался с его губ. Внимание мужчины привлекла вовсе не подозрительная пара людей, сидящая на дальней лавочке, но массивная крона растительного гиганта, переливающаяся всеми цветами радуги, как колоссальный мыльный пузырь. Тео в очередной раз за последние сутки ощутил себя застрявшим в одном из самых безумных снов, которые ему только доводилось видеть. Выдохнуть он сумел с трудом.

Необъятный ствол дерева, имеющий приятный красноватый оттенок, был неотличим от обычного, удивляя разве что размерами, но то, что красовалось на его толстых ветках, отнюдь не напоминало листья. Крона двигалась. Трепыхалась на ветру, покрываясь мелкой рябью, и казалось, что ее вот-вот сдует прочь, после чего она так же легко примется парить по небу над городом, не коснувшись земли.

– Надеюсь, это хотя бы не цветок? – с насмешливым сомнением в голосе поинтересовался Тео, после чего перевел взгляд на людей, к которым приблизился почти вплотную.

Норман рассмеялся. Покачал головой и поспешил усесться на свободную скамейку, жестом приглашая мужчину сделать то же самое:

– Что ты, нет, конечно. Это всего лишь жалкий сорняк. Такие иногда вырастают в садах у нерадивых хозяек, которые не умеют своевременно обрабатывать почву. На подобные мелочи тебе не стоит обращать внимания. Хотя, знаешь, для хозяйства они могут оказаться весьма зловредными. Не волнуйся, если ты вдруг решишь заняться садоводством, я обязательно напомню тебе обо всех мерах предосторожности.

Тео был готов поклясться, что Норман издевается над ним. Так или иначе, дальнейшее обсуждение этого вопроса в сложившейся ситуации казалось неприемлемым. Люди, сидящие напротив, сохраняли отточенную холодность; мужчина отметил, что в их профессиональной выдержке сомневаться не приходится. Одна только мысль о том, что они в течение долгих лет вынуждены были терпеть нерадивого Тейлора, уже делала их героями в представлении Тео.

Оба незнакомца носили идентичные черные костюмы – на поверхности одежды при всем усердии невозможно было различить ни единой складочки. Их глаза скрывали обтекаемой формы очки, в которых мужчина мог угадать очертания собственного отражения. Тем не менее, друг от друга эти двое отличались разительно: сидящий справа мужчина казался высоким и крайне громоздким из-за необъятной ширины плеч да лишнего веса, в то время как фигурка слева определенно являлась девушкой, притом такой тощей и маленькой, что ее ноги не дотягивались до асфальта даже самыми носочками. Возраст обоих незнакомцев остался для Тео тайной. Солнечные очки мешали составить полноценное впечатление об их лицах, но что-то невзначай подсказывало татуированному, что он является самым взрослым участником таинственной встречи. В изящных ручках девушки красовались две сахарные ваты. Оттенок сладости имели откровенно ненатуральный, поэтому мужчина невольно задался вопросом, из чего эти самые ваты изготавливают в столь странном месте, как Побочный Кловелл. Все более разумной казалась версия о том, что пищевые продукты здесь могли просто-напросто расти на кустах или деревьях. В здоровой лапе второго незнакомца были зажаты два вафельных рожка с высокими шапочками мороженого, щедро приправленного сладкими шариками, и, так как лакомства оставались нетронутыми, Тео заподозрил, что они и вовсе несъедобны. Несмотря на это, Норман с широкой улыбкой забрал у мужчины свою порцию мороженого, бесцеремонно набивая им рот.

– Я думаю, что для начала нам стоит познакомиться. Уверен, что я в представлении не нуждаюсь, да и о Тео вы наслышаны, но тем не менее, – юный ученый с откровенным удовольствием смаковал сладость, ерзая на скамейке. Его свободная ладонь взметнулась в воздух, указывая на татуированного. – Это Тео, наш долгожданный путешественник между мирами. У него есть еще и полное имя, и даже самая настоящая фамилия, но все же называйте его просто Тео. Так всем будет удобнее.

– Приятно познакомиться, – неожиданно смутившись, буркнул мужчина, тотчас же опустив взгляд к собственным ботинкам. Он не мог видеть глаз незнакомцев, однако отчетливо ощущал, как те с интересом разглядывали его, словно музейный экспонат. Более того, Тео был готов поклясться, что девушке что-то в нем не понравилось. Ее губы раздраженно сжались.

– Эй, парень, тебе нечего стесняться, здесь все свои, – незнакомец прозвучал дружелюбно и мягко. Тео поспешил вскинуть голову, изучая великана внимательнее, чем прежде. Не осталось и капли сомнения в том, что именно он являлся обладателем низкого, раскатистого голоса, который мужчина слышал еще в Основном Потоке, а потом и у них на кухне вечером сегодняшнего дня. – Мое полное имя Джеф, но ты можешь звать меня просто Джеф. Я рад встрече с тобой, Тео.

Шутку Джефа проигнорировали все, однако Тео был единственным, кто даже не сумел понять ее. Великан протянул свою огромную ладонь. Мужчина поторопился с удовольствием пожать ее, чувствуя себя совсем маленьким рядом со столь удивительным человеком. Улыбка Джефа, застывшая на его широком, поросшем неравномерной щетиной лице, была искренней, и Тео ощутил отчетливое облегчение, разливающееся по телу. Мысль о том, что люди Нормана в конечном счете окажутся ничуть не более серьезными, чем сам Норман, успокаивала и давала надежду на вполне мирное сосуществование.