Лабиринт

Владимир налил из кувшина. Судя по цвету и запаху это действительно было вино. Но вот пить его как-то расхотелось.

Ведьма похлопала по дивану, предлагая прилечь рядом. Владимир подумал и присел на край, передав кубок Ведьме. Ведьма без слов сделала большой глоток. По ее губам, щекам, бледной восхитительной шее побежали карминовые капли. Владимир с трудом отвел взгляд от Ведьмы и сам сделал глоток. Вино оказалось великолепным. Лучшее из того, что он когда-либо пил.

– Ну так зачем ты пришел, мой беспокойный? – Ведьма пристально смотрела на Владимира грешными, жестокими глазами.

– Было по дороге, – невнятно пробормотал Владимир и снова припал к кубку.

Чувствовал он себя откровенно неуютно. В этом доме ощущалась угроза. Угроза более явная и острая, чем обычно. Словно весь Лабиринт сейчас собрался здесь, в этой расстрелянной комнате для того, чтобы посмеяться над ним.

– Как будто ты знаешь свою дорогу! – улыбнулась Ведьма. – Как будто ты идешь, куда хочешь!

– А ты? – вдруг спросил Владимир. – Ты идешь куда хочешь?

– А я уже пришла, – промурлыкала Ведьма. – Многие ли могут этим похвастаться?

– Я уж точно не буду.

– Нет, так нет, – Ведьма протянула ему кубок. – Наливай!

Владимир налил и ей, и себе. Сделал глоток, второй, с трудом отказался от третьего. Ведь совсем непросто было отказаться от ведьминого вина в ведьмином доме. А может быть, даже в ведьминой спальне.

– Где ты берешь такое хорошее вино?

– Ты что? – Ведьма обиженно надула губы. – Забыл, что я только что говорила? Оно уже было здесь, когда я пришла.

– Да, – кивнул Владимир. – Похоже, тебе повезло.

– А тебе, значит, – нет?

– Неуверен.

– Тогда можешь не допивать.

– Почему? – удивился Владимир.

– Потому что это вино для тех, кому повезло.

– Но раз я его уже пью…

– Вот именно, – Ведьма погрозила ему пальцем. – Не гневи эти стены.

– Как скажешь, – Владимир обреченно махнул рукой и припал к кубку.

Пока он пил, Ведьма подползла сзади, крепко прижалась к его спине, жадно обняла за плечи, зашептала жарким, порочным голосом.

– Хочешь со мной?

– Что с тобой?

– Все со мной! Понимаешь, все!

Лишь в последнее мгновение Владимир успел промолчать. Успел не сказать роковое – хочу. Успел подумать, какова будет цена и ужаснуться безжалостным мыслям.

– Хочешь? – настойчиво повторила Ведьма.

– Нет, – тихо, но твердо ответил Владимир.

– Нет?! – захохотала Ведьма, и Владимир почувствовал, как его шеи коснулась холодная сталь. – Нет?! – Кинжал упруго уперся в кожу, обещая в любой момент потребовать верного ответа.

– Нет, – повторил Владимир. – По крайней мере, не сегодня, – зачем-то добавил он.

– Значит, – завтра! – удовлетворенно промурлыкала Ведьма и убрала кинжал, не забыв прежде оставить на шее Владимира длинную багровую царапину.

– Еще вина? – бестрепетно предложил Владимир.

– Думаешь, я опьянею?

– Думаю, ты всегда пьяна.

– Лучше всегда, чем никогда, – Ведьма погладила Владимира по щеке. – Лучше все, чем ничего. Лучше я, чем кто-либо!

– Похоже, я в лучшей в мире компании.

– Не сомневайся, мой золотой!

Владимир не сомневался. Владимир пил вино и глядел в разбитое ко всем чертям зеркало. Из цепляющихся за последние остатки гордости осколков на него смотрела Ведьма. Красивая, яркая, сильная, безжалостная. И мудрая. Беспредельно мудрая своей глубинной ведьминой мудростью. Мудростью, перед которой весь совокупный человеческий разум казался жалким и второстепенным.

Ведьма повелительно улыбалась. Она знала, что он знает. Она хотела, чтобы он знал, что она знает. Чтобы он задумался, чтобы он передумал, чтобы он страдал и каялся. Сейчас, послезавтра и всегда!

В старом, грязном, треснувшем зеркале Ведьма была прекрасней весны, звезды и листопада. Желанней тайны, мечты и крови. Важнее любви, победы и надежды. Владимир не отрывал от зеркала глаз, не смея развернуться и посмотреть зачаровавшему отражению в лицо.

– Ты же ненастоящая, – еле слышно прошептал он, надеясь, что она не услышит.

– Какая разница, если хочешь? – раздался в ответ лукавый шепот.

– Должна быть разница, – продолжил шептать Владимир, с трудом веря в собственные слова. – Должна же быть какая-то разница.

– Или нет.

«Должна, – упрямо повторил Владимир и на этот раз строго про себя. – Просто обязана быть, а иначе зачем это все? Зачем я каждый раз ломаюсь пополам для того, чтобы выбраться обратно – в светлый мир? Зачем мне, вообще, этот светлый мир? Неужели лишь потому, что он светел?

Плевать на свет! Плевать на Солнце и кольца Сатурна! Важно, что жизнь на другой стороне. Ведьма, конечно, скажет иначе, но на то она и Ведьма. На то и дана ей власть говорить то, о чем другие промолчат. И не потому, что боятся сказать, а потому, что не знают таких слов.

Владимир допил вино и прикинул, что следующий кубок может привести к трагикомическим последствиям.

– Мне пора, – он тяжело поднялся и бросил на Ведьму полный смешанных чувств взгляд.

– Тогда иди! – насмешливо улыбнулась она и послала воздушный поцелуй. – Не провожаю!