Матабар. II

– Я в последний раз напоминаю тебе, Богдан, – холодным, как сталь, тоном, произнес Дэвенпорт, – чтобы ты воздерживался в этом доме от подобных высказываний.

Маг просверлил военного таким горячим взглядом, что будь он Эан'хане, а не звездным магом, то, наверное, либо проклял, либо прожег насквозь.

– Спасибо, дорогой, – поблагодарила его Атура и перелистнула страницу книги. – Может, господин Эгобар, вы, все же, еще раз подумаете, перед тем, как…

– Я выплачу все до последнего ксо, – перебил Ардан и, не заботясь о том, как выглядит, сметал еду с той скоростью, с которой ковбои ели на коротких привалах и, залпом осушив морс, взял в руки посох и направился прочь из зала.

Перед самым входом до него донесся железный голос Дэвенпорта.

– Нас ждут долгие две недели.

И, наверное, с этим Арди мог в полной мере согласиться.

Закрыв за собой двери, он какое-то время молча стоял в проходе и пытался унять бешено бьющееся сердце. Да, Скасти точно назвал бы такое поведение глупостью, но…

Покачав головой, Ардан направился на поиски библиотеки. Он собирался извлечь максимальную пользу из уплаченного десятка эксов, составлявшие едва ли не весь его бюджет.

Глава 32

Ардан закрыл книгу и, откинувшись на спинку кресла, помассировал глаза. Те слегка устали от света масляной лампы, чадящей на столе, отбрасывая пляшущие тени на крышку, обитую зеленым сукном.

Не без помощи Татьяны он, все же, отыскал путь в библиотеку особняка герцогини.

Та представляла собой настоящий лабиринт знаний, сродни святилищу, где прошлое, настоящее и возможное будущее сливались в гармоничном шелесте книжных страниц. Ее просторы казались Ардану настолько грандиозными, что за последние дни он не раз понимал, что заблудился в чарующих пространствах переложенных на бумагу мыслей.

Бесконечные ряды возвышающихся деревянных книжных полок выстроились в не знающим границ помещении, а их темные полированные поверхности мягко поблескивали в лучах окружающего света. Каждая полка была плотно заставлена томами разного размера, корешки которых отличались разнообразием цветов и текстур, намекая на те огромные миры и истории, что таились в их объятьях.

Между высоченными книжными шкафами кружились колонны с ячейками для свитков, на каждом из которых красовались причудливые ярлыки и отески на стольких языках, что Арди сомневался возможно ли было найти специалистов для перевода хотя бы половины из них.

Свод же библиотеки терялся где-то сверху, среди сумрака и потемневших от времени мозаик, и многие верхние полки словно тянулись к нему, держа свои сокровища в недосягаемости от редких посетителей. Чтобы как-то исправить ситуацию, по всему помещению были расставлены лестницы, оснащенные роликами. Те плавно скользили, позволяя искателям с легкостью подниматься наверх, получая вожделенный доступ к самым стеснительным, спрятавшимся от взоров чужаков, манускриптам и томам.

В воздухе витал пьянящий аромат старой бумаги, кожаных переплетов и слабый намек на полированное дерево. Мягкие шаги по мраморному полу и шелест переворачиваемых страниц создавали нежный фон для этой «пещеры знаний». Несопоставимо большей, чем в доме Атта'нха.

Здесь, в царстве букв, легко потерять счет времени и пространству, чем Ардан и довольствовался уже пятый… хотя, нет, – шестой день к ряду.

Его расписание мало чем отличалось от того, каким оно сформировалось в поезде. Подъем, небольшая зарядка, водные процедуры, завтрак в компании все тех же лиц (Атура читала книги, Дэвенпорт газеты, а Урносов… был Урносовым и это о многом говорило), а затем путешествие до библиотеки.

Признаться, Ардан надеялся отыскать здесь трактаты о Звездной Магии, учитывая ту славу великих Звездных Магов, коей пользовались Анорские, но… Было бы глупо предполагать, что все свои знания эти господа станут хранить именно здесь, куда, насколько понимал Ардан, мог попасть любой гость особняка.

Так что в царстве рукописей он не нашел ничего, что касалось бы Звездной Магии напрямую. Но это не означало, что Арди не мог отыскать для себя чего-то интересного.

С того момента, как Волчица научила его читать, он уже больше не мыслил себя без книг, так что, после стольких лет, был рад оказаться с ними наедине, где их никто не отвлекал и не мешал их длинным разговорам.

За эти шесть дней он успел прочесть собрание сочинений из пяти томов о истории Империи, несколько монографий о политическом устройстве мира, включая куда более широко освещенный ход истории, нежели его показывали в школьных учебниках.

Он изучил несколько дневников известных путешественников из Императорской Географической Гильдии. Просмотрел записи ученого, пытавшегося перевести язык Фае (что сильно позабавило Арди, учитывая насколько сильно ошибался в своих предположениях видный лингвист), после чего с довольно живым интересом проглотил кипу очерков, журналов и даже учебников, освещавших развитие технологий.

Теперь его уже не удивляли ни отопление, ни канализация, ни наличие в особняке лифта, который Ардан хотел бы посетить, но тот находился в вечно запертом западном крыле.

Некоторое время юношу терзало любопытство, что могло находиться за дверьми коридора, ведущего туда, но каждый раз, стоило ему оказаться по близости от прохода, как рядом, напоминая чем-то Цасару, возникал Дэвенпорт.

Так что Арди отмахнулся от этих мыслей, как от не имеющих для него никакого значения.

Ну и, пожалуй, самым приятным приобретением в библиотеке, помимо вороха новых знаний, стала карта Метрополии, которую юноша перечертил в свой блокнот.

В доме, без обсуждения, сформировалось негласное правило. Ардан должен был в обязательном порядке явиться на завтрак (однажды он проверил свою теорию на этот счет и сразу направился в библиотеку, но за ним явился все тот же Дэвенпорт), после чего был предоставлен самому себе.

Обед и ужин ему приносила Татьяна. Обед, обычно, в библиотеку, а ужин на тренировочную площадку – пожалуй, самое полезное для Арди, из того, что находилось в особняке.

Собственно в данный момент, допив кисловатый яблочный сок, Ардан закрыл труд на тему изменения флоры и фауны восточного материка после войны Эктаса и Галеса. Посмотрев на настенные часы, показывающие отметку в пять часов вечера, он поднялся на ноги и направился на выход.

Порой ему, конечно, хотелось прийти на площадку пораньше, но как и в случае с западным крылом, пока стрелка не коснется цифры «5», двери, ведущие в подвал, оставались закрытыми, а Дэвенпорт нес свой угрюмый дозор.

Посуду он оставил на столе.

Раньше порывался отнести на кухню, но из бесед с Татьяной понял, что подобное не очень удобно работникам дома, потому как у них свои, отлаженные процессы. Так что ему пришлось смириться с «дворянской» участью, что шло в разрез с законами охоты, но ведь и Ардан уже давно не живет среди зверей.

Закрыв за собой высокие, украшенные лакированными панелями двери, Арди не смог удержаться от того, чтобы в который раз полюбоваться работой резчика. Стоило створкам захлопнуться, как древесный барельеф мгновенно сложился фигурой раскинувшего крылья двухглавого феникса, смотрящего на запад и на восток, что, если верить учебнику истории, символизировало бескрайние просторы Империи, чьи берега ласкали сразу оба океана.

В когтистых лапах феникс держал скипетр царей прошлого и сферу пламени – новая жизнь Императоров. А на крыльях мифическая птица несла гербы королевств, царств и народов, некогда «вошедших» в состав нового государства.

Этот символ юноша видел и прежде, ведь именно так выглядел герб Империи Новой Монархии. Но еще никогда прежде тот не выглядел в его глазах столь величественным и в чем-то, даже, красивым.

Постояв несколько мгновений, отдавая дань уважения работе мастера, Ардан зашагал по коридору, цокая каблуками по белому мрамору.

Он спустился по лестнице, огороженной кованными перилами с позолоченным бортиком, в подвал, хотя больше этому помещению подходило бы название «подземный этаж».

Лестница заканчивалась просторным коридором, освещенным безжизненным, белым светом Лей-ламп, провода от которых змеились вдоль потолочного плинтуса.

Пройдя вперед, Ардан оказался у массивных, монолитных металлических дверей высотой от пола до потолка и толщиной сантиметра в три. Наверное, такие бы могли выдержать попадание снаряда тяжелой артиллерии, но при этом открывались так же легко, как и самые тривиальные их сородичи.

За ними, тонущий все в том же безжизненном свете, находился просторный зал. Впрочем, в данном случае, слово «просторный» скорее принижало достоинства помещения, нежели описывало его в достаточно мере.

От входа до противоположной стены Арди насчитал что-то около ста двадцати метров, при этом в ширину зал достигал почти сорока.

Кроме проводов Лей-ламп на стенах виднелись и другие. Те спускались до самого пола, соединяясь с невысоким, не больше ладони, бортиком, расположившимся по периметру всего зала.

Сперва Ардан не понимал в чем суть этого устройства, но как только решил призвать Ледяную Стрелу, дабы использовать её в будущем как точку опоры при расчете убойной силы заклинаний Незнакомца, как все стало понятно.

Стоило заклинанию, сформировавшему перед ним ледяной снаряд, отправиться в короткий полет, как бортик запылал белым светом и накрыл все помещение едва различимым мерцанием прозрачного купола. Стрела врезалась в него и даже не то, что заставила вздрогнуть, а попросту растворилась в пелене, став её частью.

Ардан в тот день настолько поразился увиденному, что не сразу осознал и второй удивительный феномен тренировочного зала. Та Лей-энергия, что он использовал для воплощения печати, никуда не исчезла, а зависла в пространстве, причем оказалась настолько концентрированной, что юноше буквально не составило ни малейшего труда забрать её обратно.

В следующий раз, разумеется.

Потому как в первый он прозевал окно возможностей. Потраченная энергия Лей, после того, как барьер поглощал заклинание, сохранялась в пространстве ровно двенадцать секунд. А затем растворялась.

Но даже так – зал, в глазах юноши, являлся самым настоящим сокровищем, поскольку позволял колдовать не заботясь о том, что он останется без лучей в звезде. И, учитывая, что в кошельке у него повесилась муха и звенело немногим больше двух эксов, то недооценить размах приятного сюрприза оказалось попросту невозможно.