Торлон. Зимняя жара. Боец – Красный снег – Ложная правда

– Как ты догадался?

– Я серьезно.

– И я серьезно. Да. Тина и Тиса. Или лучше – Тиса и Тина. Замечательные сестренки! Одна прекрасно потакает мужским вкусам изнутри, другая – снаружи. Ты ведь не мог не заметить, как прекрасно Тина готовит?

– А почему ты так уверен в том, что Тина не ходит в баню?

Смех Бокинфала превратился в хохот. Валбур спокойно ждал.

– Ты умнее, чем я предполагал, фолдит! Разумеется, сестрёнка Тисы запросто может её подменить в бане, а та её – на кухне. И мы про это едва ли когда-нибудь догадаемся. Если не знать некоторых мелких деталей. С первого взгляда вообще никакой разницы нет. Правда, если Тиса начнет готовить вместо Тины, полагаю, кто-нибудь это заметит. По вкусу. Но я же сказал, что ты никогда не встретишь их там вместе. А вообще-то Тина, по-моему, ещё б?льшая чистюля, чем Тиса. Она раньше в таверне неподалеку от рыночной площади трудилась. Слышал, её не хотели отпускать.

– Случайно не в «Лихом воробье»?

– Ого! Откуда ты знаешь?

– Догадался.

Бокинфал перестал смеяться и глянул на собеседника из тени волос если не с уважением, то с любопытством.

– Да, ты прав. Ротрам любит туда захаживать. Собственно, он Тину к себе, насколько мне известно, и переманил. А когда обнаружил, что у той есть сестра-близнец, быстро нашел занятие и для Тисы.

Валбур в это время размышлял о том, как же хорошо он поступил, что за ночь не успел влюбиться в Тису и променять на неё Феллу. Сестра Тома сейчас сделалась для него ещё более желанной. Конечно, у неё много друзей, думал он, однако нет ничего зазорного в том, что она развлекает их своими песнями под линги. Тогда как Тиса, похоже, не гнушается никем из той своры бойцов, с которыми он провел сегодняшний долгий день. И их она развлекает собой. Тиса мила, у неё этого не отнять, и соблазнительна, и доступна… но нет, она доступна даже слишком, а потому не может вызывать у него, у Валбура, таких же чувств, как далекая Фелла.

– Кроме того, – продолжал Бокинфал, минуя вход в баню и обходя избу с угла, – у Тины есть муж, и это многое меняет.

– Муж?

– Ты снова удивлен?

– Да нет… Случайно не ты?

– Снова догадался?

– Ты?!

– Нет, конечно. – Бокинфал подошел к маленькому крыльцу с той стороны избы, где чадил всего лишь один тусклый, почти догоревший факел, и постучал. Валбур отметил, что стук не обычный, условный. Машинально запомнил. – Ты с ним сегодня не стоял в паре. Но завтра, если пожелаешь, я тебе его покажу. Отаном кличут. Плохой боец. Ротрам его пригрел исключительно ради Тины. Едва ли его когда-нибудь выставят на «кровь героев». Так что можешь сам судить о том, насколько Ротраму важна добрая кормёжка: ради одной Тины платит за троих. Правда, Тиса – тоже вещь нужная в хозяйстве. А вот и она.

За отворившейся дверью стояла та, о которой они говорили. В легкой рубахе до пола и с туго стянутыми на хорошенькой головке волосами. В руке – толстенькая свечка с метающимся огоньком. Воск свечи капал на подол платья, застывая причудливым островком. Неужели это не она только что разливала по их кружкам свой напиток?

Тиса вопросительно посмотрела на Бокинфала, кивнула Валбуру и отступила вглубь темной избы.

Они вошли, по очереди кланяясь под низеньким косяком.

Это была не баня, хотя воздух стоял влажный и теплый, гораздо теплее, чем сейчас у них в спальнях. К запаху струганных бревен примешивался аромат чего-то нежного и волнующего. Так пахло у них в туне в избах, где умирал отец семейства, оставляя после себя жену и дочерей. Запах отсутствия мужчины. Валбуру он нравился, но почему-то заставлял смущаться. Тем, наверное, и нравился.

– Мы тебя случаем не разбудили? – Бокинфал по-хозяйски сбросил накидку на маленький сундучок возле двери.

– Кто это тебя так? – сразу заметила девушка.

– Есть на свете один человек, которому я иногда готов поддаться. Хотя нет, два. Ты вторая.

– Вы меня не разбудили, но много времени я вам сегодня уделить не смогу.

– Гости?

– Не твое дело, дорогой.

– Прекрасно! Нам много и не надо. Особое внимание удели моему новому другу. Если твои умелые ручки не сделают свое дело, он нынче так наломался, что завтра вообще не встанет.

Тиса посмотрела на Валбура и пожала плечиками:

– Располагайтесь.

– Интересно, куда она спешит? – задумался вслух Бокинфал, когда они прошмыгнули за тяжелую кожаную занавеску и оказались вовсе не в помещении бани, как можно было предположить, а в уютной комнатушке с тремя лежаками, накрытыми притягательным мехом.

Понравившийся Валбуру запах чувствовался здесь слабее, однако было в окружающей обстановке нечто, что заставило его ноги приятно ослабеть, а живот – напрячься.

– Не стесняйся, приятель. Мы тут все свои, – продолжал говорить Бокинфал, с равнодушным видом раздеваясь прямо посреди комнаты и укладываясь лицом на центральный лежак. – Выбирай любой. Будет хорошо.

В последнем Валбур совершенно не сомневался. По примеру юноши он снял с себя всё, взгромоздился на мех, расслабился и понял, что лежать на животе становится все более неудобно. Но это было естественное неудобство.

– Готовы? – послышался голос Тисы снаружи.

– Ты даже не представляешь как, – пробубнил Бокинфал, упираясь подбородком в твердую поверхность и хитро косясь на Валбура. – Заходи, прелесть наша!

Сзади прошуршали легкие шаги.

– Руки вытяни вдоль тела.

Вдоль какого тела, хотел было спросить Валбур, но живительное прикосновение сильных пальцев к усталым икрам быстро заставило его собраться с мыслями. Он закрыл глаза, предпочитая отдаться пока что сумбурным чувствам, нежели оставаться наблюдателем. Пальцы мяли его мышцы, иногда причиняя почти боль. Они неотвратимо поднимались все выше и выше, пока ни дошли до тех мест, которыми не принято поворачиваться к противнику.

– Посильнее, – сказал Бокинфал.

Валбур изумленно открыл глаза и увидел прямо напротив своего, вероятно, раскрасневшегося лица тоже ягодицы, только женские, волнующе обтянутые белой, коротенькой юбчонкой, в которых в тунах обычно бегают по дому маленькие девочки. А кто же тогда массирует ноги мне, задумался он. Поворачиваться было лень. Спросить он не догадался. Так и лежал, то открывая, то закрывая глаза, принюхиваясь и прислушиваясь, подчиняясь тихим приказам и дожидаясь того момента, когда можно будет перевернуться на спину.

Он почти заснул, когда кто-то легонько похлопал его по плечу. Начал осторожно поворачиваться, представляя, каким кретином выглядит со стороны.

Над ним склонилась Фелла…

Нет, ему это только так показалось в первый момент из-за того, что у девушки были такие же роскошные, почти рыжие волосы. Не те глаза с крылатыми бровями, не тот рот… Губы даже чуть более пухлые, чем нужно. Взгляд нагловато-обрадованный.

– Вот это мужчина, – сообщила через плечо своей подруге незнакомка и сразу же ухватилась обеими руками за то, что было к ней ближе. – Вот это я понимаю.

Что именно она понимала, осталось для Валбура неразрешимой загадкой.

В себя он пришел не сразу, а постепенно, и поначалу подумал, что лежит в одиночестве. Так ему, наверное, хотелось думать. Однако Бокинфал был рядом, на лежаке, он сладко потягивался и зевал. Заметив пробуждение приятеля, сел, свесив ноги, и расплылся в широченной улыбке.

– Понравилось?