Торлон. Зимняя жара. Боец – Красный снег – Ложная правда

– Как ты узнал?!

– Он там?

Биртон встал на ноги и жестом показал Бокинфалу, чтобы тот убедился сам. Бокинфал последовал его примеру и через мгновение издал удивленное восклицание.

– Тэвил! Валбур! Поди-ка сюда!

При свете факела внутри люка был хорошо виден земляной пол, на котором, раскинув руки, возле самой лестницы лежал никто иной, как Отан, из левой ключицы которого торчала блестящая костяная рукоять кухонного ножа.

– Ты хочешь сказать, что Тина убила мужа, а потом убила себя сама? – Биртон смотрел на Валбура одновременно с едва сдерживаемым восторгом и страхом.

– Скорее, наоборот, – вмешался догадавшийся Бокинфал: – Он убил её в приступе ярости, а потом убил себя сам. Валбур, ты молодчина!

– Боюсь, что нет…

– Я точно тебе говорю! У тебя мозги варят будь здоров! Биртон, согласитесь!

– Я не про себя, – покачал головой Валбур. – Тина не убивала себя. Она сейчас жива и здорова, и думает, что мы ничего так и не узнаем.

– Тина?! А это кто тогда?

– Её сестра, Тиса.

– Ты в своем уме? – Бокинфал аж попятился.

– Да, я в своем уме. А она – в своем платье. – Валбур снова присел на корточки возле тела, взялся за подол и подставил под свет факелов темное пятно. – Вспомни. Когда мы с тобой зашли в баню в прошлый… в последний раз, Тиса встретила нас со свечой в руке. Я почему-то обратил на это внимание. А ещё на то, что свеча капала ей на подол. Это её платье. И это – Тиса.

На кухне наступило долгое молчание.

– Однако… – первым заговорил Биртон, ни на кого не глядя. – Выходит, он из ревности убил не жену, а её сестру, которую имел полное право, мягко говоря, недолюбливать за её свободное поведение. Остается только радоваться тому, что Ротрам в итоге не потерял такую замечательную повариху.

– Которая, оказывается, совершенно не против, чтобы её звали Тиса вместо погибшей сестры, – добавил Бокинфал, вспоминая ту, кого только что утешал. – И это как-то не вяжется одно с другим. Ещё и потому, что теперь совершенно непонятно, зачем, убив не жену, а её сестру, он убивает и себя. Другой бы на его месте, возможно, даже радовался бы.

– А этот фартук вам ничего не говорит? – спросил Валбур, всячески сдерживая себя, чтобы не рассмеяться, настолько явственно перед ним обрисовалась картина произошедшего здесь. Однако он понимал, что не должен так откровенно радоваться превосходству над своими новыми друзьями, один из которых, к тому же, эдель. А эдели, как известно, в большинстве своем заносчивы и горделивы. – Зачем Отану понадобилось закрывать тело свояченицы фартуком, чтобы все казалось, будто убита именно Тина, а не Тиса?

– Вопрос интересный. – Бокинфал переглянулся с Биртоном, который тем временем начал спускаться по ступеням в подпол. – И сдается мне, что ты уже знаешь ответ.

– Наша ошибка в том, что мы доверились рассказу Шилоха и считаем, что здесь до него были только убийца и жертва.

– Хочешь сказать, он врет? – уточнил Биртон, от которого над полом теперь торчала одна голова.

– Вовсе нет. Он сказал лишь то, что видел и слышал сам. По его словам, в кухне никого, кроме убитой, не было. Об Отане в подполе он понятия не имел. Точно так же он мог не знать и о том, что из кухни мог быть и другой выход.

– Через подвал? – догадался Бокинфал.

– Не знаю. Я тут никогда раньше не был. Но, судя по всему, это самый удобный путь для бегства. Найдем проход, выйдем на того, кто в этом виноват.

Они по очереди спустились в подпол и, перешагнув через труп Отана, огляделись. Высота потолка позволяла держать факелы почти на вытянутой руке над головой. При их свете стало видно, что всё пространство заставлено перегородками и столами, на которых покоились сыры, вяленые свиные окорока, большие глиняные горшки, бутыли, горы сухих фруктов на просторных блюдах, одним словом, всё, что могло пригодиться для богатой трапезы и нуждалось в холоде.

Они тщательно обследовали стены. Недолгие поиски увенчались успехом: под кожаной занавеской был обнаружен проход, достаточно просторный, чтобы по нему, пригнувшись, мог идти взрослый человек.

Биртон настолько проникся происходящим, что горячо пожал Валбуру руку. Честно говоря, Валбур и сам от себя не ожидал подобной прозорливости. Правда, ему и прежде удавалось распутывать всякие нехитрые головоломки, связанные с пропажей тех или иных вещей у соседей, с гибелью добродушной коровы, за которой ухаживала все семейство его друга Фирчера, и разные похожие житейские дела, но чтобы составить в единое целое столь разрозненные сведения и наблюдения – это ему приходилось делать впервые.

Они прошли по коридору шагов тридцать, если не больше, по прямой. Затем был резкий поворот налево и ещё примерно столько же. Представляя себе застройку дома Ротрама со стороны, Валбур убеждался, что чутье снова его не подвело.

В конце коридора их ждала преграда в виде деревянной дверцы. Валбур, шедший первым, громко постучал в неё кулаком. Никто не отозвался. Он постучал снова. Прислушались. С той стороны послышались, скорее всего, женские голоса. Там как будто спорили о чем-то.

Факелы чадили и хотелось на свежий воздух.

Валбур ударил в дверь ладонью. Ещё раз. Ещё.

Снаружи отдернули засов. Дверь приоткрылась. Валбур, не дожидаясь, когда её откроют перед ним полностью, поддал плечом и чуть не сбил с ног перепуганную Шори.

Здесь тоже был подпол, не такой большой, как под кухней, однако вполне вместительный, чтобы в нем нашли пристанище не только бутыли с какими-то пахучими маслами и напитками, но также всевозможные веники из трав, связки корней, какие-то расшитые одежды из кожи и мешковины, и даже небольшое количество оружия в виде мечей, шлемов, коротких палиц и нагрудных доспехов.

– Ну, здравствуй, красавица. – Бокинфал крепко взял девушку за локоть. – А где твоя новая подруга?

Шори испуганно хлопала глазами и только поглядывала в сторону открытого люка над лестницей.

Биртон, который тоже уже сообразил, что к чему, в три прыжка взбежал по ступеням, и Валбур услышал женский вскрик.

– Она здесь!

– А где же ей ещё быть? – усмехнулся Бокинфал.

Когда они выбрались из люка и оказались в жарко натопленной комнате, очень похожей на ту, где прошлой ночью их подвергли незабываемому массажу, Валбур увидел Биртона, который нависал над забившейся в угол Тисой, точнее, Тиной.

– Мы всё уже знаем, – говорил он громко и уверенно. – Так что не трать наше время и не отпирайся.

– Что вам нужно? Мою сестру убили!

– Интересно, кто же?

– Я не…

– Валбур, объясни ей. – Биртон повернулся, и на его лице читалась не только просьба пролить свет на происходящее, но и собственное неподдельное любопытство.

Он ещё до конца не понял, подумал Валбур и неторопливо присел на лежанку. Снова захотелось спать.

– Шилох рассказал нам, что вы с Шори первыми прибежали на его крики. Но баня находится слишком далеко от кухни. Наше жилье на таком же расстоянии, однако, когда мы ночью вышли на улицу, то ничего не услышали, хотя на кухне, сама знаешь, народу было много, и все шумели. Вот почему я… вот почему мы поняли, что ты должна была знать о произошедшем заранее. Где Шори?

Бокинфал подтолкнул потрясенную девушку вперед. Растрепанная и напуганная, она ещё больше нравилась Валбуру.

– Ты знаешь, кто это? – Он указал на гневно сверкавшую глазами Тину.

– Тиса…

– Да. Она…