Зеркало Джека: отражение

Радиоприемник не передавал ничего кроме шорохов, заставлявших мои извилины шевелиться. Я никогда не был любителем слушать музыку в дороге, да и включи я ее – не прошло бы двух композиций, как я вытащил бы ключ из зажигания. Все, для чего я использовал машину – раз в неделю, в ночь с пятницы на субботу, ездил в круглосуточный супермаркет, купить замороженные полуфабрикаты и блок сигарет. Сейчас же, волочась по лесной дороге, я хотел включить хеви-металл на полную катушку, чтобы разогнать тянувшие лапы тени, разжечь за деревьями огонек, означавший, что я на верном пути.

Капитан молчал. Я пытался докричаться до него, маневрируя между ямами и выбоинами на все ухудшающейся дороге, но не получал ответа. В наших отношениях с Капитаном можно было отследить одну особенность – разговор всегда начинал он.

Дорога сужалась. Песок сменился гравием, я нажал на газ, чтобы не увязнуть в зыбучих камнях. Свет фар не успевал за резкими поворотами, в глазах то темнело, то на мгновение светало, когда выдавалось несколько метров прямой дороги. Я сжимал руль, приблизившись к ветровому стеклу. Я не мог упустить из вида поворот или камень, перед которым надо вильнуть, чтобы не пробить выхлопную трубу. Тени росли, отдалялись. Стоило проехать их, как я замечал острые штыри, утыкающиеся в боковые зеркала и сливающиеся со сплошной тьмой.

По спине стекал пот. Глаза слипались. Я боялся моргнуть и угодить в кювет. Посмотрев на приборную панель, я заметил время. 1:13. После разговора с неизвестным прошел целый час.

За следующий свой взгляд я жестоко расплатился. Мое внимание привлек огонек, загорающийся всякий раз, когда машину раскачивало на глубоких ямах. Бензина осталось на несколько километров.

Я заглушил мотор и вышел из машины. Изо рта валил пар. После комфортного салона с работающим кондиционером руки моментально затряслись. Я засунул сигарету в уголок губ и спрятал руки в карманы.

– Почему тебя никогда нет, когда ты нужен? – бормотал я между затяжками. – Я в полной заднице. Повернул не туда – теперь выбираться. Бензин почти на нуле. Дьявол!

На небе еле заметно светил месяц. Стояла полная тишина. Со всех сторон от меня располагались бесчисленные молчаливые деревья. Лес словно замер в ожидании.

Фитиль догорел и обжог губы. Я выплюнул фильтр и заметил рядом с собой движение. Крошечная тень пробежала у моих ног и юркнула под машину. И без голоса Капитана я догадался, что надо убираться отсюда.

Обойдя машину, я приоткрыл дверь, как показался огонь. Рассчитать расстояние было трудно, свет скрывался за стволами деревьев и уходил за поворот вместе с дорогой. Застыв, как завороженный, глядя на спасительный свет, я упустил из вида то, что происходило рядом со мной. Тени набухли, стали осязаемыми. Нечто задело мою ногу и скрылось за спиной. Я открыл дверь, чтобы сесть за руль и убраться отсюда, к огню, но почувствовал толчок. Он означал, что мне не следует садиться в машину.

Дверь осталась открытой. Я пятился, наблюдая за тем, как едва показавшийся огонь отдаляется. За спиной послышался шорох. Затем справа. Слева. Я ворочался из стороны в сторону, пытаясь предугадать, откуда последует удар, навострил трясущиеся от страха кулаки, но случившееся превзошло мои ожидания. Прямо передом мной раздался рык, и загорелись глаза.

Сердце стучало с такой силой, что я надеялся, Капитан услышит, поймет, что я стучусь к нему за помощью. Только он мог разбудить во мне смелость, отчаяние, с каким следует бороться за жизнь с темнотой и выглядывающими из нее звериными глазами.

Я пятился до тех пор, пока ни оступился, и нога поползла вниз со склона. Я удержался на ногах. Когда осмотрелся – никого не было, лишь тишина и темнота. Я хотел было броситься к машине, но почувствовал, как нечто держит меня, не позволяет сдвинуться с места.

У моего колена вилось существо и издавало знакомые звуки, какие я все никак не мог распознать. Тревога сошла, что-то подсказывало, что я в безопасности, что кому-то нужна помощь не меньше моего.

Здесь, посреди беспросветной тьмы, в отдалении от цивилизации, был кот. Я провел ладонью по загривку, мой ночной гость выгнул спину и коснулся кончиком хвоста моего лица. Впервые за долгое, очень долгое время, я улыбнулся. Жизнь в полном хаосе, окружающим тебя изнутри и снаружи – все равно, что плыть посреди мин, какие то и дело взрываются. Я слышал, что домашние животные успокаивают и дарят положительные эмоции. Но Капитан всегда был против.

Сейчас, когда голос в моей голове молчал, я взял принятие решений на себя.

– Ты, наверное, потерялся, – говорил я коту, которого едва мог различить в тени. – Пойдем, я отведу тебя домой.

Самым простым решением в данной ситуации было отвезти кота в дом, свет из окон которого все еще виднелся за лесной чащей. Я подумал, что, если кот окажется не ко двору в том доме, я заберу его с собой, где бы ни пришлось провести ближайшие дни.

Я поднялся и пошел к машине, дожидаясь, когда кот пробежит между моих ног. Я насчитал одиннадцать шагов, когда тень пропала. Я напрягся, опасаясь того, что новоиспеченный знакомый потерялся или, что еще хуже, был лишь плодом моего воображения, способом вернуться к машине и продолжить путь. Когда я сделал следующий шаг, ответ не заставил себя ждать. Я врезался в багажник и почувствовал прикосновение кота. В отличие от меня, он видел в темноте.

– Привыкай, – сказал я. – Если останешься со мной, моя неловкость не должна тебя удивлять.

Я открыл дверь и жестом пригласил кота запрыгнуть в салон. В этот раз я не наломал дров. Успел убраться из дома, прежде чем за мной пришли. Почти доехал до отеля, где отсижусь несколько дней. Вон он. Виднеется.

Кот не поддавался на мои уговоры. Я прищурился и увидел треугольную тень у своих ног, питомец сидел без движения.

– Ну уж нет. Прости, приятель, но пешком до отеля я не пойду, тебе придется залезть в машину, – я наклонился к коту и заметил ошейник, обхватил под передними лапами и оторвал тень от земли.

К моему удивлению, кот был теплым и мягким, живым, несмотря на едва уловимый вес. Первым делом я принялся разглядывать ошейник, проведя пальцами, я чувствовал выгравированную надпись. Мне стоило немалых усилий, но усердность и покорность кота дали плоды. Обычно на ошейниках оставляют номер телефона хозяина или кличку животного. В этот раз оказалось второе. Я различил буквы и удивился. Дог.

– Должно быть, твой хозяин весельчак, – я повернул кота к себе лицом, заглянув в глаза. Стоило им раскрыться, как из меня вышел весь дух. На меня уставилась пара человеческих глаз, зеленых, как изумруды. Я не успел выпустить животное из рук, как оно взмахнуло лапой и рассекло кожу под глазом.

Я оперся о машину, вытирая сочившуюся кровь. Передо мной взметнулась пыль, блеснули десятки разъяренных глаз. Я пнул пустоту и в ответ почувствовал жалящую боль. Когти впились в бедро. Я согнулся, и клыки проткнули грудь, шею. Кровь сочилась из меня, как из пробитой канистры.

Тени сгустились, окружили меня. Горящие в кромешной тьме глаза напомнили звезды.

Когда я упал на колени, в голову пришла пугающая мысль: они целятся, знают, куда бить. Я сплюнул и оскалился, почувствовав на деснах привкус металла.

Капитан молчал, он не собирался прощаться со мной. Я был готов молить о пощаде, шипение приближалось, я чувствовал шепот воздуха от вьющегося клубка шерсти, наполнявшего пространство возле меня. Раны свербели, в голове проносились картинки из жизни. Я едва сдержался, чтобы не заплакать оттого, насколько быстро они исчерпались. Моя жизнь не стоила ни гроша.

Я успел похоронить себя, когда тени вдруг растворились, звезды погасли. Стало так тихо, что я отчетливо услышал удар, пришедшийся по затылку, и мир вокруг выключился.

Глава 2. Неизвестный

Была полночь. Луна освещала поверхность лесного озера. Ветер стих, и человеку за деревом приходилось вести себя незаметно. Мэри была на другом берегу озера, она сидела, опустив ноги в воду и наблюдая за тем, как тьма поглотила их. Поначалу она сдерживала чувства внутри, лишь сжимая мокрый прибрежный песок и швыряя его в воду. Спустя несколько минут жалость к себе взяла верх, и Мэри заплакала. Неизвестный видел, как она закрыла лицо руками, как грудная клетка дрожала в свете луны. Мэри была очаровательная.

Неизвестный следил за ней из-за дерева. Он видел всплески воды, слезы, крик, согнавший с макушек сосен птиц. Неизвестный видел каждое проявление опечаленной девушки и мог наблюдать за ними вечность. Обхватив ствол дерева одной рукой, другой неизвестный залез в карман и ощутил твердость. Проведя пальцами по всей длине, он одернул руку и напомнил себе, что время еще не пришло. Он должен подобраться ближе, чтобы получить удовольствие.

Ветка под ногой хрустнула. Плач прекратился, и Мэри посмотрела на другой берег озера. Неизвестный знал, что она ничего не могла различить в глухой темноте, но все же пригнулся, спрятавшись за деревом.

– Кто здесь? – спросила Мэри, выждав некоторое время, находя в себе силы произнести следующую фразу столь же уверенно, как и первую: – Скоро за мной придет муж! Я не одна!

Голос отразился от водной глади, зашелестел ветвями и разразился воплем плача. Мэри не выдержала жестокости собственной лжи.

Неизвестный вышел на тропу, проходящую вокруг озера. Глаза его привыкли к ночи, он различал светлеющую ленту дороги, оставаясь невидимым для Мэри. Она боится, что из леса выйдет дикий зверь: волк или медведь, но она не знает, что на самом деле ее окружает лишь один хищник.

Подобравшись ближе, неизвестный заметил, что Мэри спустила платье до пояса. Она смотрела в воду, как завороженная. Аккуратная грудь выглядела белой в лунном свете.

Неизвестный не боялся оставить следы, останавливался, оборачиваясь, чтобы разглядеть узоры подошвы, представляя, как через несколько дней по ним будет идти ищейка, пока ни заскулит от безысходности.

Мэри переступила через платье, отбросила его ногой. На ней не было нижнего белья, что говорило о готовности добиться внимания возлюбленного самым беспринципным способом. Тем не менее, Мэри была одна посреди леса и заходила все дальше в воду.

Когда неизвестный поднял ее платье и вдохнул аромат слез смешанных с потом, Мэри стояла в озере по ребра. Она обернулась, услышав грохот. Черный человек бросил сумку с необходимыми инструментами рядом с ее обувью.

– Кто вы? – спросила Мэри, прикрыв торчащие от холода соски.

Какое-то время неизвестный смотрел на нее, не находя слов. Она была слишком красивой, чтобы тратить время на разговоры. Однако он хотел провести с Мэри как можно больше времени, поэтому должен был расположить к себе.

– Меня зовут Скотт. Я рыбачил на другом берегу, когда заметил тебя, – сказал он.

– И зачем вы пришли?

– Мне показалось, ты хочешь что-то сделать с собой. Что-то плохое.

Мэри задумалась. Она дрожала, но выйти из воды означало не только приблизиться к незнакомцу, но еще и сделать это обнаженной.

Наслаждаясь юным телом Мэри, Скотт снова заговорил:

– Ты плачешь?

– Нет, – ответила девушка, стерев со щеки влажный след.