Пришедшие с другой стороны

– Территории и Арки, м-р-р… Гладь…

– Так сложилось испокон веков, что ваш род: твои предки, твой дед, а теперь и ты являетесь Хранителями этого места и Арки. Можно сказать, что Арка и есть место Силы, а место Силы – Арка. Твой дед был Хранителем этого места и окружающие её территории, – продолжал Мирон. – Больше мне толком и неизвестно. Арка была закрыта многие сотни лет назад. Все духи на этой территории появились через многие и многие годы после её закрытия. Я слышал от твоего деда, что когда-то много сотен лет назад с другой стороны Арки был большой прорыв врагов, которые пытались уничтожить всех и вся. Бывший в то время Хранителем твой предок остановил прорыв, а потом запечатал Арку. С тех пор она закрыта, никто не может через неё пройти.

– Так, не понял. А дед откуда всё это знал? Кто ему об этом рассказал? – напирал Михаил на Мирона.

– Мне он мало говорил, но как-то сказал, что это ему рассказал предыдущий Хранитель рода, а до него – предыдущий, а до него…

– Так, хватит, так мы сейчас до начала Библии дойдем, – остановил его Михаил.

– Записи посмотри и гладь, гладь … м-р-р, – вдруг произнёс наглый котяра.

– Действительно, чего это я? В шкатулке кипа исписанных бумаг лежит. Надо почитать, а потом уже выводы делать, да ничего толком не знающих домовых расспрашивать, – встряхнул головой Михаил, непроизвольно продолжив гладить кота.

– Ой! Ай, не надо… – вдруг послышалось со стороны дивана.

Все повернулись к дивану, на подушке сидела Клуша, которая со страхом в глазах смотрела на Михаила, изредка оглядывая остальных, находящихся в комнате.

– Ура, долой тиранов… – послышался голос Миньки, который едва придя в себя, всё еще продолжал свою войну, – Ай, Клуша, ты зачем меня за космы дергаешь. Ща как дам по шее!

– Тэ-э-экс, вот и террористы у нас очнулись, – протянул угрожающе Михаил. – Пора приступить к наказанию невиновных, а это вы! – ткнул он пальцем в парочка. – И награждению непричастных. Хотя, чего это я… Как раз причастным буду я. Кто против? Никто! – даже не дав никому сказать ни слова подытожил Михаил. – Будем наказывать и причащать, после смерти виновного, – ударив кулаком правой руки по раскрытой ладони левой.

После его слов от перстня, лежавшего на столе, резко ударила волна блеклого синего цвета, быстро распространившаяся кругом по комнате. Кот с мявком телепортировался куда-то в сторону лестницы на второй этаж, вылетев из комнаты, Мирон упал с лавки, а парочку домашних дебоширов просто снесло с подушки и впечатало в спинку дивана.

Офигев от такого сам, Михаил сглотнул, а потом взглянул на остальных, еще находящихся в комнате. Потом с опаской посмотрел на стол, на котором лежал перстень, но больше ничего не происходило.

Кот настороженно выглядывал из-за дверного проема, выставив только голову. Мирон кряхтя поднимался с пола, а потом попытался залезть на лавку, но у него с первого раза это не получилось, от чего он чуть не упал, выругался почти неслышно себе под нос и залез на лавку.

Клушина зеленая расцветка тела стала какого-то пепельного вида, а Минька, вжавшись в спинку пытался торсом тельца прикрыть Клушу, было хорошо видно, как прыгают его губы, его рыжие космы и так до этого торчащие в разные стороны, просто превратили его голову в рыжий шар, как будто его стукнуло током из розетки.

– Опаньки! И чего это было? – глянул Михаил на Мирона.

– Ты, Хозяин в Силу сегодня вошел, вот – гневаешься, а они тебя в твоем доме пугали. Ты можешь их уничтожить, вернее твой перстень это за тебя легко сделает. Одно твое желание и не будет их больше в этом мире. Ты здеся – царь и бог.

– Хозяин, ты так больше не делай. А то мы всё отсюда разбежимся. Далеко-далеко… – заявил кот, заглядывая в комнату.

Со стороны буйной парочки раздался скулеж и рыдания, Михаил повернул голову и увидел, что Клуша вся сжалась и лила слезы, глядя на него. Минька с мрачной решимостью в глазах защищать кикимору, заслонил её собой.

Вот только женских слез тут и не хватало, Михаил не выносил, когда рядом с ним плакала женщина. Сразу хотелось кого-нибудь убить или покалечить. Возраст и рост женского существа не имели значения. Ну не нравилось ему это, и всё!

– Отставить слезы! – приказал Михаил, – А ну успокоилась!

Клуша испуганно примолкла, а Минька настороженно смотрел на Михаила, замерев в ожидании наказания.

– Чего это они? – спросил Михаил у Василия.

– Как чего? Ждут, когда ты их того… развеивать будешь! – доброжелательно повествовал кот, так и не показавшись полностью. – Хотя… может и не надо. Но тебе решать. С другой стороны, молока и сливок будет больше оставаться…

– Ну развеивать мы сегодня точно никого не будем! Да и не знаю я, как это делать, – заключил Михаил, разглядывая парочку мелких забияк. Кинув взгляд на злополучный перстень, который так и не подавал признаков жизни.

– Тогда, давай их из дома выгоним, – прошелестел голос Василя. – Во! К водяному или лешему, пусть там у них померзнут на болоте или посреди леса, – продолжил «добрый» кот.

– У нас тут еще и леший с водяным?.. – обалдел Михаил, ошеломленно оглядывая двух домовых и кикимору, с вышедшем на середину комнаты, наконец, говорящим котом, который сел на пол и обвил себя хвостом.

– Ну как не быть, тут же место, где есть Сила, так что всё духи, которые сохранились, так они все здесь и собрались. Не все и немного, но что есть, то есть… Отдельные личности говорят, что чуть ли не с момента закрытия Арки тут живут. Хотя мне кажется, что нагло врут… – зачастил Мирон.

– Только ну их, вредные они, – продолжил Мирон, явно опасаясь, что хозяин сейчас бросится в лес, чтобы посмотреть на этих поганцев.

– Здрасьте… Вот только их тут нам и не хватало. А мамонты у нас тоже есть? – стукнул себя по лбу ладонью Михаил.

– Пра-а-а-льно. Нафига нам тут эти два лишенца. Ни поговорить, ни слово доброго сказать. Еще и догляд за ними нужен, чтобы молоко со сливками не сперли, – донеслось с коленей Михаила.

– Да, тьфу на тебя, – в сердцах воскликнул Михаил коту, который опять оказался неведомым образом у него на коленях.

– Не, мамонтов отродясь не было. Не заходили они в наши окрестности. У нас тут лес, а они того – по степям бродили. Да и где им тут прятаться? – удивился Мирон.

– Не надо на меня плевать, я еще пригожусь. Мря-у-у, – промурлыкал кот. – А выгнать их всё равно надо, чтобы не того… а то… а мы тут… А они… И вообще… – по его виду было заметно, что он целиком за такие карательные меры.

– Зачем? – не врубился Михаил, пока еще плохо оценивающий разворачивающуюся вокруг него сказку, мать его ети!

– А пусть сливки не жрут и молоко не пьют, – опять наябедничал на мелких террористов Василий.

– Я ей свои отдавал… – вскинулся Минька, но стушевался под обвиняющим взглядом кота.

– Никто твои сливки не ел и молоко не пил, – послышался обиженный голосок Клуши. – Я чуть-чуть отпила… Чуть-чуть, – показала она расстоянием между указательным и большим пальцем, куда и иголка бы не пролезла.

Михаил ошеломленно смотрел то на парочку, то на кота, услышав эту отповедь об этой скандальной и запутанной истории со сливками. Полной тайн и чьих-то лишений.

– Подождите, ну раньше дед наливал, наверное. А сейчас вы откуда сливки и молоко берете?

– Соседка наша приносит, подкармливает молоком и сливками, в память о твоём деде. Особенно этот коврик для блох, – высказался Мирон.

– Это надо еще посмотреть, мря-у, кто из нас коврик для блох. Ты вон с Минькой в тряпки для мытья пола одет. А туда же, мы такие чинные и благородные!.. – промурлыкал Васька.

– Достали! Хватит ругаться. Вообще, я спать хочу. А вы тут мне спать не даете, – вскипел Михаил, у которого от всех этих разговоров со сказочными героями, которые оказались не сказкой, всё сильнее болела голова. – Давайте все спать, а завтра будем разбираться какому коврику сливки, а кому коврику блохи на закуску. Тьфу, уже заговариваться начал: а какой ковер блохам на завтрак пойдет. Понятно? Брысь! – решительно махнул он рукой.

Минька и Клуша мгновенно прыснули с дивана, тут же исчезнув с глаз – растворившись в воздухе, оставив после себя зеленые искры, быстро растворившиеся в воздухе.

Только Михаил прекрасно видел, как их сгустки энергии, в которых они превратились, переместились явно на чердак и там затихли.

Кот спрыгнул на пол и залез на стул, который стоял рядом с диваном. Мирон вздохнул и тихо растворился в воздухе, не оставив ни следа. Наверное, в баню ушел…

Михаил еще посидел, потом спохватился и отправился спасть в свою комнату, которая была рядом со спальней его родителей, которые дед специально расположил неподалеку друг от друга, когда рождение внука еще и не планировалось, да и отец еще свою будущую жену в глаза не видел.

Он еще поворочался на кровати, обдумывая произошедшее, потом плюнул про себя и постарался уснуть, незаметно для себя провалившись в глубокий и здоровый сон.

ГЛАВА 3 ВСТРЕЧА С ВЕДЬМОЙ

Утром он проснулся и сначала не мог понять, что ему давит на грудь. С удивлением обнаружил, что на его груди сидит Васька и тихо мурчит.