Звездные мошенники

– Кластер, – сказал он неожиданно. – Такая вот смешная мысль… Я как-то прекратил контакты. Не подумай, я не имею в виду серьезные авантюры. Черт, я почти никогда не подключаюсь к Нарко или автогипнозу, если уж на то пошло. Я в том смысле, что, вообще-то, мне кажется, много времени прошло с тех пор, как мы, ну, знаешь, отказались от физических прикосновений.

– Сид! Если ты намерен и дальше вести себя неприлично, я переключусь на свой Псих-кан.

– Я не хотел переходить на личности, Кластер. Просто подумал… Cколько времени прошло после первого нашего контракта с ЦентрПрогом?

– А что? Понятия не имею. Это было так давно. Какая разница? Господи, Сид, сегодняшняя жизнь так полна, так насыщенна…

– Не пойми меня неправильно. Я не собираюсь что-нибудь менять или совершать идиотские поступки. Просто размышляю, знаешь ли.

– Бедный Сид. Если бы ты мог проводить больше времени на потрясающих каналах вроде Псих-кана, а не тратить время на скучный старый Офис…

Сид хохотнул при помощи связок.

– Кластер, мужчине надо стремиться к успеху, и эту возможность ему дает работа. Если бы я расслаблялся на Ситкомах, и ничего больше, то не чувствовал бы себя счастливым. К тому же Индексирование – очень важное дело. Если все, кто занимается этим, уволятся, где окажется ЦентрПрог? А?

– Я об этом не задумывалась, Сид. Наверное, это важно.

– Черт возьми, детка, верно! Еще не построен компьютер, который справился бы с Индексированием, а также Оцениванием, Суждением и Критикой. Пройдет немало времени, прежде чем компьютер сможет заменить человека.

Сид снова хохотнул: Кластер частенько рассуждает как ребенок.

И все-таки давно это было. Забавно: так мало думаешь о времени, когда твоей жизнью управляет «Жизненное программирование». Программа настолько насыщенна, что грезить о прошлом просто некогда. Тебя выдергивает Сон-стим, ты торопливо завтракаешь (Вег-каша, ха! Это мы еще посмотрим!), потом подключаешься к каналу Офиса. Все это держит тебя в тонусе, пока не приходит время отдыха. Потом ужин с Кластер и сразу же – вечерний раунд Ситкомов, Социо или Нарко, все, что пожелаешь.

Но как давно это было? Без сомнений, очень давно. Если измерять, скажем, в годах, как некогда делали люди.

Годы и годы. Да, ей-богу. Годы и годы.

Внезапно Сид ощутил дискомфорт. Как давно это было? Ему исполнилось примерно двадцать восемь лет – слова с трудом приходили на ум, – да, двадцать восемь, когда он впервые встретил Кластер. Потом наступила их первая годовщина – дикие времена, которые они проводили с друзьями у телевизора. А потом предложили «Жизненное программирование». Они с Кластер оказались среди первых подписавшихся.

Господи, как же давно это было! Телевизор. Представить только: ты сидишь. От этого образа – ты торчишь на жестком стуле, а вокруг открытое пространство – Сида передернуло. И разные люди поблизости – лица прямо перед тобой и все такое. Таращишься на экранчик размером не больше пяти квадратных футов. Как, ради всего святого, люди это терпели?! Впрочем, они не знали ничего другого и привыкли. Человек ко всему приспосабливается. Людям приходилось выживать в таких примитивных условиях. Надо отдать должное старшему поколению. Сиду и Кластер повезло жить во времена, когда появилось «Жизненное программирование». Им на собственном веку довелось почувствовать разницу. А вот те, кто помоложе…

– Сид, – жалобно позвала Кластер, прерывая ход его мыслей. – Теперь я могу вернуться к лечению?

Сид в раздражении отключился. Его проблемы не интересовали жену. Она настолько погрязла в Псих-кане, что вряд ли могла осмысленно обсуждать ситкомы. Ну и ладно. Сид Трондайк не из тех, кто позволяет собой помыкать. Он ткнул в кнопку коммуникатора, назвал номер. Ответил оператор.

– Мне нужен офис Общ-инфо, – сказал Сид.

На мгновение повисла пауза.

– Номер недоступен, – ответил записанный голос.

– Какого черта?! Я хочу с ними поговорить! Что это за ерунда насчет прекращения выдачи Проте-сина?

– Эта информация недоступна.

– Послушайте, – настаивал Сид, прилагая усилия, чтобы успокоиться. – Я хочу поговорить с кем-нибудь из Общ-инфо…

– Сейчас линия доступна.

На экранах появился незнакомый опознавательный символ.

– Я хотел бы выяснить насчет этой истории с едой… – начал Сид.

– Это временная мера, – ответил измученный голос. – Из-за чрезвычайных обстоятельств.

– Что за чрезвычайные обстоятельства? – Сид воинственно уставился на символ. Тот едва заметно всколыхнулся. Мгновение спустя сквозь прилегавший к телу пластиковый кокон Сид явственно ощутил встряску.

– Что… – ахнул он, – что это было?

– Причин для беспокойства нет, – сказал голос Общ-инфо. – Вас полностью проинформируют по обычным…

Тряхнуло еще раз. Сид снова ахнул:

– Какого дьявола?..

Символ Общ-инфо исчез. Сид моргнул и переключился на канал монитора. Он должен с кем-нибудь поговорить. Если опять позвонить Кластер, та взбесится, но…

– Сид! – В слуховые каналы Сида ворвался резкий вопль жены.

«Вот сейчас точно кричит вслух», – подумал он ошарашенно.

– Они вломились ко мне! – заорала Кластер. – Когда я почти дошла до кульминации…

– Кто? – требовательно вопросил Сид. – Что там происходит? Что ты несешь?

– Ни опознавательного символа, ничего, – взвыла Кластер. – Сид, там было л-л-лицо.

– Чего? – Сид моргнул. Никогда раньше он не слышал, чтобы Кластер произносила бранные слова. Случилось что-то серьезное. – Успокойся, – проговорил он. – А теперь скажи мне, что именно произошло.

– Я же сказала: л-л-лицо. Это было ужасно, Сид. На Псих-кане. И он кричал.

– Что кричал?

– Не знаю я. Что-то вроде «валите отсюда». Ох, Сид, меня никогда так не унижали…

– Послушай, Кластер… – сказал Сид. – Переключись на какой-нибудь приятный Нарко, отдохни. Я с этим разберусь.

– Лицо, – всхлипнула Кластер. – Огромное, мерзкое, волосатое лицо…

– Довольно! – рявкнул Сид и отключил символ жены, нетерпеливо ткнув пальцем. Женщины иногда сыплют ругательствами, словно наслаждаются этим.

И что теперь? Он еще не разобрался с проблемой Вег-каши, а тут такое – почтенную замужнюю даму оскорбили в ее собственном коконе. Мир катится ко всем чертям. Но это мы еще посмотрим. Решительно дернув стопой, Сид переключился на Полицейский канал.

– Я хочу сообщить о преступлении.

Опознавательный символ полиции внезапно исчез. А потом появилось лицо.

Сид хватанул воздуха, выпав из ритма респиратора. Это был не Полицейский канал. Лицо с шевелящимся ртом уставилось на него. Бледная физиономия, заросшие бородой впалые щеки, провалившиеся губы над беззубыми деснами. На середине предложения включился звук: