Глаз Дракона. Обломки Расколотого мира

И Ларс не медлил. Он чуть наклонился вперед, хватая Анну за руки и поднимая на спину. А дальше все произошло в одно мгновение. Девушка спиной оттолкнулась от его спины, резко отцепила руки, сделала кувырок в воздухе и оказалась позади Силанта. Ларс уже видел его свирепый взгляд в непосредственной близости от себя, его меч, готовый нанести последний удар, и он уже хотел было исхитриться, чтобы парировать его, но… не смог.

Он ощутил на себе кровь, брызги умывали его лицо, покрывая красным. Рассудок помутнел, в ушах звенело от крика. Ларс так и захлебывался потоком крови, хлещущим по лицу, он даже уже и не видел ничего, но боли не было. Воин вытер лицо тыльной стороной ладони, еще держа в руках меч, но это оказалось лишним: из тела врага торчали два лезвия в районе плеч. Кровь рекой текла из ран, брызгая на лицо обоим. Двое мужчин – давних врагов, случайно встретившихся на поле боя за единую цель, застыли в его самом эпицентре, и пыл вражеских воинов стал стихать по мере заполнения окрестностей нечеловеческим, ужасным криком.

Анна звучно вытащила мечи из тела Силанта, тот заорал сильнее. Девушка отошла на шаг, и теперь уже Ларс, приходя в себя от мгновенного замешательства, поднял меч. Тот, словно почувствовав близость последнего вдоха, скорчился и что-то бормотал, словно в бреду. Без лишней жалости и лишних мыслей Ларс занес меч и пронзил… воздух.

Громкий хлопок раздался на поляне, в ушах зазвенело снова. Там, где только что стоял полумертвый враг, царили клубы дыма и расходились по окрестностям. Воины находились не более, чем в метре друг от друга, но Ларс не видел даже очертаний Анны, а в ушах звенело так, как будто приближалась сразу стая саноррунов. Он бросил меч, боясь ранить воительницу, и протягивал к ней руку, чтобы хоть как-то ощущать меру пространства. А узнать, где находились сейчас принцессы, было и вовсе непосильной задачей.

Звон усиливался. Прикоснувшись ладонью к уху, воин ощутил кровь. Струйка сползала по щеке и стекала к шее. Не в силах превозмочь туман, Ларс опустился на колени. Звон сковывал движения, пространство таяло в клубах непроглядного дыма. Стало казаться, что он остался один. Пытаясь обрести хоть какую-то опору, мужчина проскользил руками по земле. Ладони ощутили сырость, нос уловил запах ночного леса, но куда пропал мир? Ларс сильнее сжался, вновь касаясь руками ушей. Дыхание участилось, словно от непрерывного бега. Уходить… нужно немедленно уходить отсюда.

Однако этого не потребовалось. Через несколько мучительных мгновений клубы дыма разошлись сами, противный звон в ушах утих, оставляя путников слушать ночную тишь, словно ничего и не было.

Ларс с трудом поднял голову: среди редеющих клубов тумана ему привиделись два силуэта, приближающихся к приникшим к земле воинам. Беззвучное заклинание Софии справилось с трюками опытного разбойника по одному лишь желанию принцессы. Только сейчас он смог увидеть и Анну, закрывающую лицо. Она упала на колени, крепко обхватив голову руками. Он хотел было направиться к ней, но убрать руки с ушей вдруг оказалось нестерпимо больно, и мужчина зажал голову между локтей. Звуки вокруг, словно, пропали. Ночной лес, хоть и замерший, всегда, будто вел тихую беседу, но сейчас жизнь, словно пропадала в нем вместе с угасающим слухом.

Ларс осмотрелся: в расступающихся клубах дыма он смог заметить знакомые фигуры, но с приближением принцесс он признал, в чем стал уязвим:

– Ничего… не слышу…

Звон сменился шумом. Он не был навязчивым, но глушил все звуки леса и голоса принцесс. Сестры переглянулись, но Ларс не смог расслышать ни единого слова. Анна не поднималась с земли и вовсе. Где-то внутри точечным уколом о себе напомнил страх.

София присела рядом и заглянула прямо в глаза воина. Она что-то говорила, но ему оставалось лишь пожимать плечами и отрицательно крутить головой.

Девушка вздохнула и развела руки, словно указывая на опустившуюся ночь, и мужчина потупил взгляд. Им предстоял непростой путь среди ночи по зарослям, а он сейчас на пару с Анной лишились одного из самого важного органа чувств.

София еще переминалась с ноги на ноги какое-то время, но после решительно дотронулась до Ларса, убирая его ладони с ушей и помогая ему встать.

Уставшие ноги, словно наполнились силой земли, вбирая все ее соки. И чем дольше оставался воин на своем месте, тем сильнее ощущал прилив неизвестной силы, словно впервые ступил сюда. Они зашагали. София отводила Ларса в сторону от места боя. И чем дальше проходил он, тем сильнее очаровывался лесом. Такой знакомый и такой другой он представал сейчас перед ним – его запахи, его сырость, его скромность, темнотой укрывающая истинное богатство.

Только сейчас, будто бы впервые, Ларс ощутил его. Находясь сотни раз под зеленым куполом леса, всегда разным, но всегда знакомым, никогда он не был близок настолько, как сейчас. Звуки не проявлялись.

София усадила Ларса возле одной из палаток. Ночь темным покрывалом уже накрыла окрестности, но воин, будто, видел, все.

София что-то говорила, хмурясь и, вероятно, сбиваясь в словах, руки ее дрожали. Лишь заметив это, Ларс вновь вернулся в реальность. Он не мог слышать слов, но когда принцесса сорвалась с места, бросился следом.

Мария стояла чуть в стороне, бледная и напуганная, украдкой поглядывая в сторону. Именно туда, минуя сестру, и пронеслась София. Ларс, уже догадываясь, куда они направляются, обогнал девушку и в два шага оказался возле Анны.

Воительница оставалась на том же месте, где они оказались после хлопка, на коленях, закрывая лицо руками. Ладони ее дрожали, словно от непреодолимого усилия. Сквозь пальцы девушки тоненькими струйками просачивалась кровь.

– Анна, – Ларс коснулся ее руки в попытке открыть лицо, но встретился с небывалым сопротивлением, будто девушка не пряталась за ладонями, а сдерживала ими целую бурю.

Подоспела София. Переведя взгляд с мужчины на девушку, она опустилась рядом и что-то говорила. Ларс не сводил глаз с Анны. Ее губы скривись от непреодолимой боли, и если бы он мог слышать, то, вероятно вновь оглох от ужасного крика.

София казалась растерянной. На ее лице читалась боль и безграничное сочувствие, она хотела помочь хоть чем-то, но все ее мысли прерывались ровно в тот момент, когда лес пронзал пронзительный крик воительницы. Которого он не слышал.

– Т-ш-ш, – Ларс все же приблизился. Очень осторожно, едва заметно он вновь коснулся руки воительницы, закрывающей лицо. София внимательно следила за каждым его движением, оставаясь в стороне. Он коснулся ее ладони. Анна вздрогнула, но на этот раз не противилась помощи. Она замерла, но оставалась безучастна.

– Мы поможем, – Ларс не слышал своего голоса, но она должна была слышать, и он продолжал. – Убери руки, это не больно…

Она что-то заговорила. Наверняка, снова упрямилась, но София вступилась за него, и вскоре воительница притихла. Ее губы все еще корчились от боли, сдерживая крик, и Ларс ощутил в своей груди предательский стук бешеного сердца.

Он обернулся, София кивнула в ответ на его беззвучный вопрос, и Ларс очень плавно потянул ладони воительницы с лица. Теперь она ничего не говорила. Руки ее сжались в кулак, и Ларс ощутил на своих ладонях липкую кровь. Нос уловил солоноватый запах, а глазам представилась ужасающая картина: кровавые слезы тонкими струйками падали с тяжелых ресниц воительницы, также пропитанных кровью. Глаза были закрыты, веки дрожали в страхе открыться, дабы не вызвать очередной приступ красных слез.

От ужаса принцесса попятилась. Ларс бесшумно сглотнул и потянулся за чистыми бинтами. Анна в поисках новой опоры тянула вперед руки, касаясь его лица, а слезы так и продолжали катиться градом из глаз. Казалось, что они обжигали собой кожу, оставляя вместе с кровавыми дорожками кислотный след.

– Я вытру кровь, – Ларс предупредил, чтобы она не пугалась прикосновений, но воительница не позволила:

– Нет! Уходи! Оставь меня, – он прочитал по губам ее выпад, ее рука оттолкнула его, но он лишь покачал головой:

– Держись, – Ларс больше не мог это видеть. Он схватил ее за протянутую руку и привлек к себе, ведя в сторону чужого лагеря. Вокруг были раскиданы тела мертвецов, но сейчас это волновало всех в самой меньшей степени.

И она пошла. Скорчившись, прижалась к нему и дрожала, всхлипывая на каждом шаге. Под ногами оставались кровавые следы от слез, но для Ларса это была уже маленькая победа. Анна шагала, ведомая, а, значит, позволяла ему стать ближе хотя бы на время ее беспомощности. И сейчас он не вправе подвести ее доверие.

Принцессы двинулись следом. Мария держалась отстраненно, София поспевала за воином. Наступившая темнота ограничила видимость. Ларс шел практически вслепую, направляясь по памяти к первой палатке из чужого лагеря. Но стоило ему лишь подумать о свете, через мгновение перед воином в воздухе парил небольшой светящийся шарик. Он излучал теплый дневной свет, почти как настоящее солнце. Ларс обернулся, София подошла ближе, одобрительно кивнула и одним взмахом руки пропустила маленькое солнце вперед. Замаячили первые очертания лагеря.

Ларс добрался до первой палатки и усадил Анну возле останков костра. Она прятала лицо, отворачиваясь, свободной рукой смахивала кровь. Ларс сел рядом. Принцессы устроились по краям. Перед ними порхал волшебный источник света.

– София, ты можешь что-то сделать? – не отпуская руки от воительницы, Ларс обратился к принцессе. – Это была разновидность дымовой смеси. Она взрывается от удара о землю и обездвиживает противника. При особом составе оглушает, ослепляет, иногда вызывает галлюцинации… насчет последнего, видимо, нам повезло.

Девушка помедлила, прежде чем ответить. Она то и дело смотрела на Анну и отводила глаза, словно от стыда.

– Не знаю, – одними губами прошептала принцесса, но Ларс понял. София неуверенно пожала плечами, перевела взгляд на него и покачала головой.

Ларс вздохнул. Ситуация безвыходная, но как быть? От кого ждать помощи, когда свои силы на исходе?

Анна отцепила руку. Она опустила голову, но лицо больше не закрывала. Кровавые слезы продолжали жечь щеки, но девушка свыклась с болью. Ларс поднялся. Он протянул Софье бинт и указал на Анну, настаивая на самой минимальной обработке ран. Принцесса тотчас заняла его место и принялась что-то объяснять воительнице в своей учтивой манере. Ларс прошел вдоль лагеря. За ним увязался волшебный шар, освещая путь. В брошенном лагере могли остаться какие-то вещи, возможно, обереги или, на счастливый случай, даже целебные отвары. Ларс принялся за поиски.

Глухота создавала ощущение мнимой безопасности, и Ларсу стало казаться, что у него гора времени на поиски зелья. Беспокойные мысли об Анне сменились сосредоточенностью на деле, а о своей беде он и думать забыл.

Он обошел четыре небрежно укрытые палатки, но кроме горсти монет и тупых кинжалов ему не встретилось ничего полезного. Он обернулся уже, чтобы направиться к последней, как к его ногам прилетел резной кинжал. Недоуменный, Ларс вынул оружие и обернулся в сторону Анны. Она что-то кричала ему, уже не скрывая своей боли, и махала куда-то в сторону. София рядом вскочила и вглядывалась туда, куда указывала воительница.

И Ларс сорвался с места. Буквально в пяти шагах от него, едва различимый на фоне ночи, корчился один из недобитых врагов. Ну, конечно, он не слышит, темнота скрывает лишнее под холодным покрывалом, но Анна не могла упустить добычу. Ее безупречный слух вновь выручил воина. Это был их шанс, возможно, единственный шанс на спасение, и Ларс решительным шагом направился к нему.

У вражеского воина была повреждена нога, и он едва полз. Настигнув его, Ларс направил лезвие к его шее, но вместо удара резко поднял на ноги. Тот что-то кричал ему, возможно, просил о пощаде, возможно, предлагал сделку за жизнь или еще что, но ему было нужно лишь одно:

– Я не слышу тебя, можешь кричать что угодно. Но у меня нож, и у тебя нет выбора, дружище. Мне нужно вернуть слух, а ей зрение. Ты поможешь нам, иначе…

Парень поморщился и плюнул под ноги, презрительно скривившись. Ларс усилил хватку и направил нож к горлу врага. Тот посмотрел на воина с вызовом, огрызнулся и попытался вырваться, но вдруг вмешалась София.

Она подошла к мужчинам, Ларс крепче ухватил пленника, и провела рукой перед глазами противника. В мгновение ока сопротивление с его стороны пропало, и Ларс разжал руки. Тот встал на ноги и стал копошиться по карманам, извлекая различные склянки с жидкостями самых разных цветов. После того, как закончил, он опустился на колени перед принцессой и стал ей что-то рассказывать, поочередно показывая на снадобья. Софья при этом выглядела крайне сосредоточенной, разглядывая каждую склянку.

Парень закончил говорить. Принцесса оставалась задумчива, до сих пор не сводя глаз со снадобий. Ларс переводил взгляд с нее на источник информации и обратно. Конечно, ей нужно было удостовериться в правдивости его слов, ей нужно было знать наверняка, что полученные сведения помогут…

И она решила. Спустя мгновение София подняла с земли бутыль с ярко-синей жидкостью и протянула его говорившему. Без единой эмоции на лице паренек принял снадобье и за один присест осушил содержимое.

Секунда, вторая, третья… Враг повалился на бок, покрываясь красными пятнами по всему телу. На четвертой язвы превратились в волдыри, на пятой – волдыри лопнули. На шестой вместо говорливого парня на поляне остался кровавый труп, изуродованный до неузнаваемости неизвестной болезнью.

София отвернулась, борясь с подступившей тошнотой, Ларс подошел ближе, но с принцессой заговорила Анна. Она не видела, что происходит, но по звукам агонии и их предыдущего разговора исход понять ей было не трудно.

София слушала воительницу и еле заметно кивала. После кроткого ответа повернулась к склянкам. Перед ними осталось три бутыли: с прозрачной, белой и розовой жидкостью. Вероятно, умерший успел назвать принцессе предназначение каждого, но девушка медлила. Ларс, нахмурившись, следил за каждым ее движением, но София собрала все склянки и понесла их к Анне. Они снова о чем-то говорили.