Мертвые могут нас спасти. Как вскрытие одного человека может спасти тысячи жизней

Мертвые могут нас спасти. Как вскрытие одного человека может спасти тысячи жизней
Клаус Пюшель

Неестественные причины. Книги о врачах, без которых невозможно раскрыть преступление
«Каждый труп рассказывает свою историю, и моя работа в первую очередь заключается в том, чтобы понимать язык мертвых и выяснять причину смерти», – говорит Клаус Пюшель, судебно-медицинский эксперт из Германии. Он уверен: какой бы неразрешимой на первый взгляд ни была задача, мертвые всегда оставляют подсказки для живых. Главное их правильно расшифровать.

Эта книга – портал в разносторонний мир судебной медицины, который позволит читателям соприкоснуться с тайнами этой профессии. Вы узнаете, как судмедэксперты, работая с мертвыми, каждый день влияют на судьбы живых. Раскрывают убийства, замаскированные под несчастные случаи, и тем самым предотвращают дальнейшие акты насилия. Или же помогают узнать больше о болезнях и предупредить их. Автор докажет, что одно правильно проведенное вскрытие может не только восстановить справедливость, но и спасти тысячу людских жизней.

В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Клаус Пюшель

Мертвые могут нас спасти. Как вскрытие одного человека может спасти тысячи жизней

Klaus P?schel

Die Toten k?nnen uns retten

© 2021 by Bastei L?bbe AG, K?ln

В оформлении обложки использованы фотографии:

eAlisa, pakirri, kaling2100 / Shutterstock.com

Используется по лицензии от Shutterstock.com

Фото на обложке Axel Kirchhoff, UKE

© Кныш Ю. С., перевод на русский язык, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

* * *

Клаус Пюшель – судебно-медицинский эксперт, работал в Косово, Египте и Сирии, а до 2020 года возглавлял Институт судебной медицины при университетской клинике Гамбург-Эпендорф в Германии. Он одним из первых бросил вызов рекомендациям RKI (Инмститут имени Роберта Коха) и провел вскрытия людей, умерших от COVID-19, чтобы узнать причины и найти способы лечения этого смертоносного вируса.

* * *

«Человеческая психика зачастую бывает непостижима», – утверждает автор. Подтверждение этому читатель найдет в описании случаев из практики, преступлений, часто имеющих остросоциальный характер. Написанная искренне, открыто и увлекательно, книга «Мертвые могут нас спасти. Как вскрытие одного человека может спасти тысячи жизней» будет интересна широкому кругу читателей – от профессионалов-врачей и юристов до людей, не имеющих отношения к судебной медицине, но интересующихся подобной темой».

    Алексей Решетун, судмедэксперт, автор популярных книг и блога @mossudmed

* * *

MORTUI VIVOS DOCENT

Мертвые учат живых

Предисловие

Германия, 28 января 2020 года. В Баварии на безоблачном небе светит солнце. Но идиллия обманчива. Согласно сообщениям прессы, опасный серийный убийца незаметно пересек границу и оставил первые следы. До сих пор о нем мало что известно. Лишь то, что он скрывается в домах престарелых и на дискотеках, в барах, церквях и крупных скотобойнях, где находит своих беззащитных жертв. Он уже орудует по всей Европе, но пока держится в тени, создавая впечатление, что его можно контролировать. Однако есть опасения, что это только начало. Что найдутся подражатели. В Китае он уже унес множество жизней. Он настолько мал, что человеческий глаз не может его распознать. Его зовут SARS-CoV-2. Через несколько недель после своего появления в Европе он поставил мат второму континенту. Сначала Азия, теперь Европа. Он быстро распространяется, унося жертву за жертвой. И сеет страх среди людей.

Страх – жизненно важная предупреждающая реакция организма при наличии угрозы. Подобно биохимическому фейерверку, высвобождаются гормоны и активируется симпатическая нервная система[1 - Симпатическая нервная система (СНС) – один из двух отделов вегетативной нервной системы. Помимо гормональной реакции на стресс («бей или беги»), СНС также отвечает за поддержание многих гомеостатических механизмов в живых организмах, обеспечивает регуляцию диаметра зрачка, моторики кишечника, функций мочевыводительной системы. (Здесь и далее примечания редактора, если не указано иное.)]. За доли секунды чувства обостряются, а к мышцам активно приливает кровь для борьбы или бегства.

Без чувства страха мы, люди, попросту не выжили бы. Страх помогает нам защитить самое дорогое, что у нас есть, – нашу жизнь.

Но страх, возникающий на пустом месте, становится плохим советчиком. Потому что независимо от того, реальная это угроза или воображаемая, тело человека всегда реагирует одинаково. Когда страх берет верх, он мешает нам мыслить здраво. Он может спровоцировать принятие неправильных решений и подпитывать теории заговора, приводить к отрицанию вместо осторожности, сужать мировосприятие и угнетать нас. В таком случае особенно важно вызвать на ринг противника страха – знание.

Одно лишь знание позволяет нам идентифицировать угрозу и, включив здравый смысл, спуститься на землю. Действовать адекватно, защищать себя, уметь противостоять опасности. Именно поэтому Институт судебной медицины при университетской клинике Гамбург-Эппендорф (UKE) так рано и глобально начал заниматься вскрытием людей, умерших от COVID-19. Мы с коллегами хотели изучить болезнь и ее течение, чтобы иметь возможность целенаправленно лечить будущих пациентов. Потому что живые всегда учатся у мертвых, начиная с самых ранних познаний в анатомии человека и заканчивая сегодняшней судебной медициной и патологией[2 - Патология – медицинская наука, изучающая закономерности возникновения, течения и исходов болезней. Она основана на сочетании патологической анатомии и патофизиологии, которые позволяют изучить как функциональные расстройства, так и морфологические изменения на разных этапах развития заболевания.], использующей самые современные методы диагностики. Mortui vivos docent – «мертвые учат живых». Это не просто избитый афоризм, это мое глубокое убеждение, результат более чем 40-летнего опыта работы в этой области и знаний, полученных вследствие исследования многих тысяч трупов.

Из всех медицинских дисциплин судебная медицина и патологическая анатомия вызывают наиболее противоречивые чувства. Печально известные осквернением трупов и подвергавшиеся обвинениям в колдовстве в Средние века, мы, судмедэксперты, сейчас оказались на волне самого настоящего хайпа благодаря триллерам и детективным романам: на месте преступления и в морге мы находим следы крови и ДНК, определяем время и причину смерти, орудуем скальпелями, пилами, компьютерными томографами, склоняемся в лаборатории над микроскопами. Мы собираем биологические жидкости, анализируем волосы на предмет употребления наркотиков и буквально суем нос в трупы, чтобы унюхать яды. Призванные встать на защиту мертвых, мы раскрываем врачебные ошибки и убийства, замаскированные под несчастные случаи или самоубийства.

Мы говорим на языке мертвых, который состоит не из слов и фраз, а из тайных, скрытых посланий тела. На секционном столе, над микроскопом в лаборатории мы проникаем в неизведанные глубины душ преступников.

Нас окружает смесь жутких эффектов и обещаний знания, справедливости, безопасности и правды. Мы. Хотим. Знать. Что произошло. На самом деле. Будь то растлитель малолетних или серийный маньяк – всякий раз, когда дело рук убийцы раскрыто, вместе с ним прекращается и след насилия, который тянется за преступником. Так что смерть одного может означать жизнь другого. Объяснение синдрома детского сотрясения[3 - Синдром детского сотрясения (синдром встряхнутого ребенка, СДС) – комплекс нарушений, которые могут возникнуть, если организм ребенка испытает сотрясение. Незафиксированная головка болтается, из-за чего разрываются мембраны клеток головного мозга и повреждается мозг в целом – происходят кровоизлияния под оболочки головного мозга (без наружных признаков повреждения). СДС служит одной из основных причин гибели младенцев. СДС не обязательно возникает вследствие грубого обращения. Он может случиться во время игры, например когда взрослые подбрасывают ребенка высоко в воздух или слишком резко его трясут; при дорожно-транспортных происшествиях в результате наезда на машину сзади.] способно спасти его брата или сестру; пожилая женщина, которую задушил ее опекун, может спасти других пациентов от насильственной смерти. И, поскольку первое убийство ослабляет сдерживающие механизмы у преступника, подталкивая его к совершению нового преступления, быстрая поимка убийцы в большинстве случаев предотвращает дальнейшие акты насилия.

Убийства, непредумышленные убийства, несчастные случаи, катастрофы – вот основные области применения судебной медицины. Но как дисциплина она редко стоит особняком. Вирусологи, бактериологи, молекулярные генетики, патологоанатомы, специалисты по тропической медицине[4 - Тропическая медицина – раздел медицины, который занимается широким кругом заразных и незаразных заболеваний, имеющих распространение в тропических и субтропических регионах. Большую долю тропической медицины составляют инфекционные и паразитарные заболевания.], антропологи, криминалисты… Как это часто бывает, именно разнообразие позволяет добиться синергического эффекта. Судебная медицина работает только в команде и в междисциплинарном контексте. Я не волк-одиночка и не солист, а дирижер в тесно сплоченном ансамбле высококлассных специалистов. То же самое и в случае с COVID-19, когда мы смогли, среди прочего, предоставить важную информацию о течении болезни, образовании тромбов и вирусном поражении органов.

Будь то коронавирус, ВИЧ или внезапная детская смерть, информация, которую мы получаем в результате вскрытия умерших, снова и снова заставляет нас удивляться новому, сомневаться в собственных знаниях, учит и помогает нам, медикам, спасать жизни, а также предотвращать преждевременные смерти путем совершенствования методов лечения и хирургических техник, распознавания, облегчения и избавления от болезней.

Итак, эта книга приглашает вас отправиться со мной на поиски улик: в типичные квартиры среднего класса в немецких городах и в уединенной сельской местности, к представителям полусвета квартала Санкт-Паули в Гамбурге и в увлекательный космос мельчайших серийных убийц – бактерий, вирусов и полирезистентных микроорганизмов. Потому что знание – это наше самое мощное оружие. Против страха. И ради жизни.

Детектив в белом

Очарование судебной медицины

По правде говоря, моей специальностью должна была стать спортивная медицина. Спорт всегда меня интересовал. Когда я был подростком, мы с отцом и старшим братом составляли половину мужской команды по настольному теннису в Вареле, что на севере Германии. Так что вскоре я прошел дополнительное обучение на спортивного врача на медицинском факультете в Ганновере, получил тренерскую лицензию Бундеслиги по настольному теннису, консультировал группу тренеров национальной сборной и в перспективе собирался получить должность ассистента врача. Все шло по плану; был взят курс на захватывающую профессиональную карьеру. Теперь оставалось лишь закончить последний год обучения. Тот самый год, когда наряду с прочими предметами в учебной программе значилась судебная медицина.

В студенческих кругах было известно, что лекции профессора Бернда Бринкманна, приват-доцента и старшего врача судебной медицины университетской клиники Гамбург-Эппендорф, чрезвычайно живые, несмотря на «мертвый» материал. Причем положительному восприятию немало способствовали включенные в программу конфискованные порнографические фильмы, а также экскурсии в квартал красных фонарей Гамбурга[5 - Репербан, или Рипербан (нем. Reeperbahn, Канатная дорога), – улица в Гамбурге, в районе Санкт-Паули. Центр ночной жизни Гамбурга, квартал красных фонарей. Немцы также называют ее «die s?ndige Meile» («Греховная миля»). На улице расположены рестораны, ночные клубы, кафе, дискотеки и бары. Есть также секс-шопы, стрип-клубы, публичные дома, секс-музеи и т. п. Уличная проституция здесь является легальной в определенное время суток.].

В то время повсеместно обсуждали сенсационное дело серийного убийцы Фрица Хонки. Хонка, родившийся в Лейпциге в 1935 году, был невысоким мужчиной с редкими, аккуратно причесанными волосами и ухоженной бородой. Глаза он обычно прятал за тонированными стеклами очков. В результате серьезной автокатастрофы получил множественные травмы лица и начал страдать косоглазием. Хонка работал ночным сторожем при филиале Shell, и его смена заканчивалась рано утром, когда полуночники собирались в таких заведениях, как Zum Goldenen Handschuh или Elbschlosskeller[6 - Zum Goldenen Handschuh – бар «У золотой перчатки»; Elbschlosskeller (Эльбшлосскеллер) – ресторан, названный в честь бывшей пивоварни Elbschloss. – Прим. пер.]. Он вливался в компанию гуляк и напивался для храбрости, прежде чем попытать удачу с дамами: случайными проститутками, одинокими женщинами, а также с теми, кто давно опустился на социальное дно, то есть с женщинами, которых никто никогда не будет искать. За порцию корна[7 - Корн – немецкий алкогольный напиток, который получают путем чистейшей перегонки спирта зерновых культур. В Германии его также называют хлебной водкой. – Прим. пер.] или пять немецких марок они шли в его крохотную квартирку на чердаке, стены которой были оклеены порнографическими снимками. Он развлекался со своими спутницами рядом с пустыми ящиками из-под пива, мусором, куклами и выцветшим изданием «Жюльетты» де Сада. Что бы ни становилось триггером – ссора из-за денег, неуместное замечание или словесные оскорбления, – поддавшись гневу, Хонка терял самообладание. Тогда он бросался на свою жертву, хватал руками за горло и начинал душить. Затем следовали несколько минут предсмертной агонии, требующей от него приложения максимальных усилий, но он не отпускал жертву, пока та не переставала подавать признаки жизни. Но это еще не все. Он складывал бездыханные трупы на доску и расчленял их с помощью пилы-ножовки. В одном случае несколько пакетов с частями тела он выбросил на пустырь, находившийся неподалеку от его квартиры; прошло много времени, прежде чем обнаруженные останки удалось соотнести с пропавшей проституткой.

Туловища и части тел следующих трех убитых женщин Хонка спрятал в кладовке своей однокомнатной квартиры. Он так и продолжал жить там, овеваемый духом одиночества и тяжелым смрадом разложения.

Однажды на втором этаже дома произошло возгорание, и на место происшествия приехали пожарные. В поисках очагов огня спасатели проникли в квартиру Хонки на чердаке, где наткнулись на ужасную находку: мешки для мусора, полные мяса, которое, как утверждал убийца, было отходами со скотобойни. Однако позже выяснилось, что это человеческие останки. Во время часового допроса Фриц Хонка, впоследствии известный как Мясник из Санкт-Паули, поначалу утверждал, что ничего не помнит.

Профессор Бринкманн был одним из экспертов, принимавших участие в этом процессе, поэтому мы, студенты, получили подробное представление о деле по фотографиям разложившихся, частично мумифицированных частей тел. Эти преступления было трудно раскрыть. Убийца, чья жизнь была разрушена в результате жесточайшего насилия со стороны родителей, помещения в лечебницу, унижения и постоянных неудач. Добавьте к этому трагедию женщин, местонахождением которых никто никогда не интересовался. Вспышка гнева и мучительное удушение, а затем – расчленение трупов.

Во время этих лекций я получил представление о судебной медицине и все глубже погружался в предмет. Этому также способствовали лекции профессора Манфреда Кляйбера о применении колюще-режущих предметов. Только скрупулезный анализ колотых ран и выводы, которые можно сделать в отношении линий разрыва кожи! Чтобы выследить смерть, требовались точные результаты исследований, знание научных фактов и логическое мышление.

Во время одной из экскурсий в Гамбург профессор Бринкманн показал нам местный институт судебной медицины, незаметно расположившийся на окраине крупной университетской больницы. Нервничая, мы спустились по лестнице к моргу, и Бринкманн провел нас в просторную холодильную камеру с несколькими трупами. Стены были выложены плиткой, а один из металлических столов покрывали брызги запекшейся крови. Там пахло, как в лавке мясника: слабый запах мяса смешивался с ароматами крови и начинающегося разложения.

В тот день мы имели дело с жертвой, которую переехал поезд. Профессор Бринкманн внимательно осмотрел труп и сделал заключение. Пока мы мысленно отмечали для себя важные детали, он схватил труп за волосы и в следующий момент поднял вверх отрезанную голову. По группе присутствующих прошел ропот. Какова бы ни была цель профессора, ему определенно удалось привлечь внимание своих учеников. В течение нескольких последующих минут он читал лекцию о линии отреза отделенной головы и объяснял отличия обезглавливания посредством топора и ножа. Задача предстоящего вскрытия заключалась в том, чтобы выяснить, имело ли место самоубийство или жертва могла быть задушена до того, как пересекла железнодорожные пути, а затем уложена на рельсы. Огромная разница. Для скорбящих, для испытавшего эмоциональный шок водителя поезда и, если все же имело место убийство, для тех, кто потенциально может стать следующей жертвой преступника.

Смерть, как я понял, не означает конец для медицинской науки. Даже если человеку, лежащему перед вами на секционном столе, уже нельзя помочь, вскрытие в любом случае даст информацию о характере травмы и течении болезни. Если правильно интерпретировать его результаты, можно реконструировать обстоятельства, которые привели к смерти в конкретном случае и в первую очередь спасти больше человеческих жизней в будущем, поймав преступника или выявив неверные методы лечения. И да, я был очарован судебной медициной.

С тех пор болезнью, с которой я чаще всего сталкивался, было насилие. Будь то низменные инстинкты или последствие угрозы: за сорок с лишним лет работы судебным врачом я убедился, что склонность к насилию дремлет в каждом из нас. Большинству людей удается ее контролировать, пока нечто непредвиденное не заставит зло пробудиться и неприкрытая агрессия не возьмет верх. Причиной может стать практически все что угодно: маргинальная и разрушенная жизнь, предчувствие неудачи или угрозы, оскорбление, страх, жажда мести, секс, ревность, алчность, политические мотивы… Ежегодно в Германии полиция регистрирует около 200 тысяч преступлений с применением насилия. Число незарегистрированных случаев гораздо выше, потому что жертвы домашнего насилия редко рассказывают об этом. По причине стыда, страха или потому, что не могут получить помощь.