Обсессия

Этот парень себе не изменяет. Честное слово, он из тех, кто даже во время похорон выкинет дурацкую шутку про покойника. Иными словами, он бестактный.

Кэндис посигналила ему глазами, типа, это не то, что стоит обсуждать, но было поздно. Брайан подпер ладонью голову и, прожевывая листья салата, глазел на меня. И как глазел! Прямо говорил: «Ну, и что дальше? Почему молчишь? Это ведь была твоя идея расстаться. Давай, отдувайся за двоих».

Я выдержала это, не покраснела и по прежнему держала челюсть стиснутой.

– Нет, мы не расстались, – весело заявила я, и Мойс нахмурился в недоумении, – Брайан меня бросил. Так ведь, Брайан? – я облокотилась на спинку стула и с вызовом заглянула в глаза экс бойфренда.

– Да, – подыграл мне тот.

Фу, как же безапелляционно произнёс он это «да».

– Ты невероятен, – фыркнув, принялась за сэндвич, не имея никакого желания продолжать этот глупый разговор.

Даже друзьям соврал! Они-то имеют право знать правду.

Мойс понял в каком именно контексте я имела в виду «невероятный», а вот ребята нет, поэтому списали мой сарказм на женскую обиду. Тебя же бросили, несчастную, вот ты и пускаешь яд. Но я вам честно скажу, я рада, что бросила Брайана Мойса. Брук права, чувствами здесь и не пахло, потому что я не люблю его. Причём, наверное, давно… Мы привыкли друг к другу, друзья привыкли видеть нас рядом друг с другом, знакомые, по этой причине спектакль продолжался.

– Ладно вам, – примирительно цокнул Бруно, – то, что вы больше не вместе, не значит, что друзьями вы быть не можете. Я знаю многих, кто после отношений сохранял общение.

Мы с Брайаном переглянулись. Покамест к этому предложению я отношусь скептически.

– Ага, – поддержал инициативу Макс, обняв Кэндис, – мы все дружбаны.

Бред какой-то… дружить с бывшим? Это в сериалах считается приемлемым, но вот в реальности всё намного сложнее.

– Что думаешь, Эгги? – спросил Брайан, своим видом показывая, что ему это тоже важно.

Думаю, что хочу броситься под автобус… Обстановка для мозгового штурма не подходящая, да и вообще я люблю думать о серьёзных вещах дома, в своей комнате, где господствует тишина. Тишина помогает не допустить ошибку. А когда вокруг куча подростков, когда на тебя устремлены четыре пары глаз, сложно сосредоточиться, понимаете?

В итоге, глубоко вздохнув, я проткнула трубочкой сок и пожала плечами.

– Можно попробовать.

– Больше энтузиазма! – пробарабанил по столу Макс, за что и получил от Шиммер.

– Кстати, ты уже записалась в читательский клуб?

Брюнетка облокотилась всем весом на гладь поверхности и мастерски закрыла тему про наши с Мойсом отношения. Спасибо ей за это.

Коротко поведав обо всей ситуацией, я многозначительно приподняла брови и отпила яблочного сока.

– Я знал об этом, – хмуро глядя на меня, сказал Бруно, – я даже слышал, что девчонки собирали подписи для петиции, только голосов вышло ничтожное количество. Кому какое дело до читательского клуба, когда речь идёт о парнях в шортиках?

Я подхватила иронию приятеля, криво усмехнувшись.

– Зато у нас теперь есть рукоделие в расписании, – хмыкнула неоднозначно Кэндис, ковыряясь вилкой в тарелке, – это мой любимый урок. Он переплюнул даже половое воспитание в десятом классе.

Ужас, даже вспоминать не хочу. У нас было два преподавателя, мужчина и женщина, они менялись, чередуя занятия. И оба сажали нас в круг, рассказывая о вещах, про которые подростки узнают из сериалов или интернета. Мы с Бьянкой сидели, сгорая от смущения, прятали лицо, утыкаясь глазами в пол, но зато Кэндис, будучи закаленной, даже иногда поправляла преподавателей. Все просто – её мама гинеколог.

– Давайте без шуток обсудим это, – попросила я, заправив завиток морковных волос за ухо, – мне совершенно не нравится политика мистера Питерса. Такими темпами, от внеклассных занятий, кроме баскетбола, ничего не останется.

– Тебе об этом лучше поговорить с самим Питерсом, – заместил Брайан.

– Это горох об стену. Я правда решила разнообразить свои будни, а в итоге…

– Может, запишешься в театральный? Говорят, спектакли собирают много зрителей.

– Не люблю публичные выступления. Вдобавок, у меня плохо с памятью. Я тексты не запоминаю, – ответила я Кэндис, жестом поставив тайм-аут на этой идее.

Вдруг к нашему столу подошли. Я откинула голову, поглядев на незваных гостей, после чего на и без того мрачное личико опустилась тень, а сэндвич в моем пищеводе затвердел, потому пришлось сделать несколько глотков сока.

Это были Йен и Дельфи. Та самая Дельфи, которая разослала всем фотографию Бьянки. Я приложила немало сил, чтобы сдержаться и не оторвать той её пустую кудрявую голову, однако теперь, когда я наконец-то застала её в шаге, руки чешутся от желания. Обуздать его сложно.

Школьница, одетая в облегающие вещи, улыбнулась всем и спросила занята ли завтра Кэндис. Меня это не удивило – за покупками они ходят вместе, пусть и общаются в школе по типу «привет-пока».

Похоже, один только Бруно заметил мой неважный вид. Парень боднул меня локтем и спросил все ли нормально. Я быстро кивнула.

Если я сейчас подниму взгляд на эту мерзавку, держите меня семеро.

– О, Агата! – заметила меня спустя минуту болтовни Дельфи, я не шелохнулась. – Можешь составить нам компанию. Вижу, ты тоже нуждаешься в обновках.

Боже, пусть хоть ещё одна живая душа заикнётся за мою куртку, клянусь, я обрушу на их головы небеса! Сколько можно говорить об этом?! А если у меня нет денег для новой одежды? А если эту куртку мне подарила моя лучшая подруга, которой не стало? Черт… о чём это я? Глупышка. Дельфи настолько бессовестная, что даже после своего поступка, спокойно смотрит мне в глаза, не стесняется обращаться ко мне и пытаться подстёгивать. В своей жизни я видела много зла, но все равно старалась оставаться хорошим человеком. Другие почему-то поступают наоборот.

– Ты издеваешься? – дерзко выплюнула я.

– Агата, не надо, – догадался обо всём Бруно, потерев ладонью широкий лоб.

Школьница растерянно захлопала ресницами и, ища поддержку у остальных, оглядела ребят.

– Извини, если сказала что-то не то.

Я громко усмехнулась, повернувшись к той на девяносто градусов.

– Ты строишь из себя идиотку или ты такая и есть?

– Агата, хватит грубить, – отдернул меня Брайан холодным, как лёд голосом, однако он похоже позабыл, мы больше не пара. И слушаться его я не обязана.

Я резко вскочила с места и посмотрела на оторопевшую Дельфи своим самым страшным выражением лица. Даже папа иногда его пугается. В нём столько равнодушия, бесстрастия и, как однажды высказался отец, бесноватости, что народ вокруг на секунду оказывался в прострации. Я редко выпускаю свой оскал наружу, но это для меня тоже самое, что туз в рукаве. Оружие массового поражения.

– Ты забыла, что сделала неделю назад? По твоей милости фотографии моей подруги попали на всеобщее обозрение. Так какого хрена ты творишь? Будь я на твоём месте, то хотя бы не попадалась на глаза. Или что, ты должна оказаться на месте Бьянки, чтобы понять какого это?! – по спине пробежал холодный ветерок.

Голос дрогнул в конце, а говорила я быстро, проглатывая слова, и громко, отвлекая школьников от перекуса. Большинство уже во всю таращились, перешептываясь и ожидая ответа Дельфи. Бруно тоже поднялся со стула и крепко схватил меня за кисть руки, обращаясь к остальным, мол, все нормально, продолжайте ланч.

– Агата, давай ты сейчас успокоишься, а затем мы всё выясним.

– Да, Эгги… – вмешалась Кэндис, с укором глядя в нашу сторону.

Что-то знакомое промелькнуло в её зрачках. Это стеснение? Она меня стесняется? Зашибись. Либо началось землетрясение, либо это дрожу я.