Проклятый город

* * *

Мы переместились на небольшой холм, окружённый сотней высоких сосен и другой листвой.

Земля влажная, можно легко поскользнуться и покатиться кубарем в колючки или ещё хуже – упасть на острые камни, вскрыв себе брюхо. В воздухе отдает мхом и мокрой древесиной. Ветви деревьев слабо качаются от ветра, разнося хвойный запах по всему лесу.

Балдуин, коснувшись ладонью до ствола одного из деревьев, прикрыл веки и что-то прошептал.

Господи, он старше меня всего на пару лет, а выглядит во время колдовства таким опытным и сосредоточенным, из-за чего мне кажется, будто я его тень. От того, что я одна из могущественных ведьм, мир не меняется, надо учиться и практиковаться; увы без бабушки все гораздо сложнее…

Наконец, Блэк отрывается от дерева и снимает с себя легкую чёрную плащевку, повесив её на ветку.

– Подойди ко мне, – поманил он меня рукой и посмотрел на ствол сосны.

Неуверенными шагами приближаюсь к магу, чувствуя жар в груди, и с недоверием таращусь на обычное дерево. Оно такое высокое и старое…

– Положи свою руку на кору, сюда, – Балдуин берет мою ладонь и бережно кладёт её на шершавую поверхность сосны, я почувствовала мурашки, – сейчас самое главное. Соберись, откинь все мысли прочь. Сконцентрируйся только на желании услышать голос дерева. Поняла?

Балдуин приблизился ко мне со спины вплотную, и именно по этой причине его тёплое свежее дыхание обжигает мое ухо.

Уверенно киваю ему и прикрываю веки, концентрируясь на поставленной задаче, видя перед собой одну темноту. Моя ладонь чувствует безобидное тепло, которое проносится по всему телу, словно кто-то дунул мне горячим воздухом в лицо.

Пение птиц, шелест листьев, собственное сердцебиение осталось позади. Абсолютная тишина, как покрывало укутала меня, благодаря этому мне показалось, что я оглохла или исчезла, или переместилась в никуда. Мои волосы путает ветер, играясь с прядями, дёргая их, запутывая: они раскрылись подобно вееру и принялись блестеть на свету, переливаясь рубиновым цветом.

Один. Два. Три. Три. Два. Один.

Чей-то шепот… Я чувствую, как до моей ноги касается что-то черствое и приобнимает её, толкая вперёд. Что за?.. Теперь же касаются спины, рук, а затем происходит нечто необычное. Меня толкают в сторону, и я резко открываю глаза. Темнота. Запах смолы и дерева. Бог. Мой. Я нахожусь внутри сосны!

Паника накрывает меня с головы до ног, впоследствии мои руки автоматически начинают нащупывать кору, пытаясь протиснуться сквозь нее обратно, наружу. Боже, Боже! Дышать стало трудно, все тело налито свинцом.

– Что происходит? – судорожно выдыхая, спрашиваю я.

Сердце разрывается в груди, ноги обмякли. Господи, ничего не понимаю! Истерика сковывает меня, как тугие веревки пойманное животного.

– Успокойся… Ты должна взять себя в руки, не сопротивляйся, – отрывисто доходят до меня слова Балдуина откуда-то издалека.

Услышав знакомый голос, мне становится чуть спокойней, я выпрямляюсь и держусь за голову. Тише, все хорошо. Это иллюзия. Здесь ничего нереально. Один. Два. Три. Три. Два. Один.

Сердце постепенно стало успокаиваться, кровь больше не стучит в висках. Закрываю глаза и сосредотачиваюсь. Голоса. Много голосов. Бам – и тишина.

Слышу кончиком носа смердящий запах гнили и крови. Надеюсь, это пахнет не от меня…

В это же мгновение, широко распахнув веки, я нахожу перед собой иной мир. В хаотичном порядке стоят ели, орешники, папоротники и много другой растительности. Но меня пугает и сбивает с ног, в буквальном смысле, нечто другое… Рот так и остался открытым, а глаза наполняются слезами. Я падаю на хлюпающую землю и судорожно выдыхаю, как будто у меня началась паническая атака. Хотя, уже ни в чем не уверена. На каждом дереве повешены три-четыре женщины с бело-синей кожей, белыми глазными яблоками и разорванной одеждой. У некоторых раскрыт в крике рот с кривыми или гнилыми зубами, у других отсутсвует язык либо глаза, остальные же испачканы кровью. Эти женщины заполнили собой весь лес, словно они неотделимая часть природы.

К горлу подбирается комок, но я всей силой стараюсь не выпустить овсяную кашу наружу. Это… кошмарное ведение. Горячие дорожки слез щиплют мои щёки, а под рёбрами громко стучит: бам-бам-бам-бам-бам. Без промедления под моими ладонями что-то булькает. Я кое-как отворачиваю взор от повешенных женщин и с недоумением всматриваюсь на свои руки. Твою мать! С криком прыгаю на ноги и вытираю свои руки об кофту. Всю землю затопило грязно-красное море крови, которое мерзко булькает, подобно копящему маслу. Пузыри жидкости медленно надуваются, а после с ни менее противным звуком лопаются. И на этом я сидела?! Боже!

Внезапно, боковым зрением, замечаю какое-то движение со стороны. Нет, это вынести невозможно, хуже ужастиков.

Я нехотя оборачиваюсь за спину и взираю… Не понимаю как мне удалось сдержать крик. Повешенные женщины дёргаются в петлях, протягивают ко мне свои гнилые руки, что-то громко кричат и плачут. Казалось, весь лес слышит эти оглушающие стоны и мольбы: «Помоги нам», «Помоги», «Спаси нас», «Услышь нас», «Спаси наших детей», «Помоги нам».

Я медленно качаю головой, выпучив из орбит глаза и отступаю назад, как во что-то врезаюсь. Ох… Пожалуйста…

Обернувшись, застаю в шаге деревянный знак с надписью: «Казнь салемских ведьм за их приступление в 1693 году. Кладбище Салли Хилл». Это ведьмы?… Их так много. Не верю увиденному… История умалчивает правду, как всегда! В школьных учебниках ничего о таком не говорилось.

– Не оставляй нас, – плачет девушка с рыжими волосами.

– Помоги нам, пожалуйста, помоги…

– Спаси наших детей…

Они кричат все громче и громче. Я затыкаю уши и молюсь под нос, чтобы этот ад закончился. Мне больше не стерпеть.

– Хватит! Хватит! Я не могу! – кричу я, прикрыв веки.

Хочу домой! Хочу назад! Верните меня домой. Но не работало. Дерьмо!

– Тебе не сбежать от охотников, дитя… – вдруг говорит женский хриплый голос.

Я тут же перестаю кричать и поднимаю голову на повешенных ведьм.

– Что?.. – сглотнула комок, хлопнув ресницами.

– Они уже совсем близко. Они идут за тобой. Пророчество исполнится. Тебе не спрятаться.

Нет времени спрашивать кто она и откуда обо всем знает. Мёртвые не лгут.

– Как мне остановить их? – но она не отвечала, я подошла ближе. – Как мне их остановить?! Ответь!

Ведьма жутко смеётся, кашляя мутной кровью, затем, спрятав улыбку, говорит:

– Чтобы спастись, тебе нужно вернуться в самое начало. Тебе нужно услышать голос предков. Тебе нужно найти её…

Стоп.

– Её? Кого её?

Но ведьма не успевает назвать имя, ибо кто-то хватает меня за руку и тянет назад. Черт, нет! Нет! Мне нужно узнать имя. Казненные женщины затихают, а над ними кружатся страшные вороны, оглушительно каркающие, агрессивно работая крыльями. Нет. Я… должна… узнать… имя… Мне… нужно… имя… Нужно спешить.

1759 год. Кровавая пятница

Город пожирал огонь.

Крики, стоны и плач людей смешался с треском древесины и запахом горелой резины. Чёрный столб дыма заменил на и без того темном небе тучи. Ни звёзд, ни луны не видно. А земля пропитана кровью младенцев, жён и матёрей, детей и стариков. Хаос восседал на троне.

Кто-то спешил потушить огонь, другие же, охваченные горем и паникой, оглядываясь за спину, бежали прочь, кто куда: и в лес, и в поля. Тех, кто пытался дать отпор, сразу убивали. Выходило даже так, что среди убитых были и простые смертные. Но никого этакий факт не беспокоил. Сейчас каждый сам за себя.

– Матушка! – вопит одна юная дева, заглядывая в горящий дом, где не было проходу: огонь уничтожил все, а дым доделывает его работу.

Девушка, глотая слезы то ли от безысходности, то ли от дыхания дыма, рассматривает тени в огне, но внезапно кто-то грубо хватает её за волосы и тащит на улицу. Со звонким криком падает девушка на землю, проглотив щепотку песка. Её тело в ужасных ожогах, нарывах и ссадинах. Эта ночь поистине адская.