Кошмары в Салли Хилл

Мои глаза устремляются на её лицо. Столько эмоций… Наши разговоры всегда заканчиваются ссорами, это необратимо, как, к примеру, закат или восход, как смена времён года.

– А ты скажи им, что я наркоманка. Ты же всегда так оправдывалась, – не скрывая ненависть, отвечаю я и прыгаю вниз прямо на подстриженную лужайку. За столько лет мне довелось научиться прыгать со второго, с третьего этажа прямо на ноги подобно кошкам, но так было не всегда… Некоторое время даже было больно сидеть. Благо мой дом одноэтажный, но суть не в этом.

Не оглядываясь назад, я помчалась подальше от дома, на запад, где начинался лес. К моему везению, на небе плыли серые тучи, и солнце не могло ослепить прохожих людей, насылая дикую жару. Однако воздух был горячим, скорее всего, ночью пойдёт сильный ливень с грозой. Город я знаю как свои пять пальцев, поэтому мне не в новинку видеть дома соседей, небольшие магазинчики с постаревшими вывесками и уличные распродажи, где порой можно найти что-то стоящее. Например, фотоаппарат я купила за двадцать пять долларов у людей, живущих в квартале от нас, а чёрный фонарик, с помощью которого можно осветить небольшую комнатку, удалось приобрести на прошлой распродаже, летом две тысячи семнадцатого года, почти даром.

Прохожу мимо белого двухэтажного дома с раздвижными воротами. Здесь проживает семья Грин – их родственник (племянник хозяина дома, пожилого Оливера Грина) десятая жертва. Одиннадцатой стала выпускница старшей школы – Дакота Блоуф, её труп нашли на опушке леса, почти разложившимся. Подробности состояния тела опустили, но я уверена – ничего хорошего не нашлось, поскольку у каждой жертвы отсутствовали конечности, а в единичном случае (у пятого тела) не было глаз и рта. Покопавшись в старых газетах, в интернете и у дяди Боба в его рабочем кабинете, я смогла разыскать фотографии почти всех несчастных. Но я не спешу сдаваться. Все только начинается.

Погрузившись в мысли, я и не заметила, как уже прошла мимо старой водонапорной башни (а водонапорная башня считается границей с лесом Салли Хилл). Конец августа, некоторые пожелтевшие листочки опали на землю, и изредка слышится их шелест. В нос ударяет сладкий запах цветов, затем он сменяется сыростью, а потом хвойными деревьями.

На секунду перед глазами потемнело, но, моргнув несколько раз, завеса пропала, а лес будто стал контрастнее. На первый взгляд довольно милое местечко.

Пройдя двадцать метров, я вышла на небольшую поляну, окружённую высокими соснами и кустами можжевельника. Тучи немного рассеялись, и свет упал на моё бледное лицо, отчего я резко прищурилась и опустила голову вниз. И не зря…

– Что это тут у нас?.. – разговаривать самой с собой стало обычным делом. Я присела на корточки и сняла рюкзак со спины, доставая книгу «Следы нашей фауны», лупу и блокнот.

Черт возьми, ставлю голову на отсечение, если перед моими глазами не след мохнатого друга. Да, это точно он – слишком огромная, вытянутая человеческая стопа с подушечкой, которая четко выражена и углублена в землю. Размер когтей (тут я достала железную линейку) восемь сантиметров. Нет, быть того не может! Мои движения стали резче, страницы разрезали горячий воздух. Внутри непонятное ощущение восторга и страха, ведь то, что я вижу, по сути не должно существовать, но с другой стороны, я могу доказать человечеству свою правоту. Невероятно, это первая зацепка за столько лет… Сглотнув кислый комок в горле, я перевожу взгляд с картинки из учебника на живой след оборотня. И так несколько раз, пока я просто-напросто не шлёпнулась на землю.

В голове все перемешалось. Мысли летали, сбивая меня с толку, не давая сконцентрироваться. Это след того самого монстра! Глазам своим не верю! Боже, чего же я жду? Хватаюсь за фотокамеру и встаю на ноги, фокусируя её над огромным следом волка-мутанта. Щелк. Сделана фотография. Щелк, щелк. Ещё две.

«А мне никто не верил, называют сумасшедшей! – вспоминаю я мысленно, продолжая фотографировать, только уже вблизи. – Выкусите, уроды! Всем докажу! Все ещё на коленях ползти будут».

Вдали послышался какой-то шум, затем щебетание лесных птиц. Не обращая внимание на звонящий телефон в кармане рюкзака, я хватаюсь левой рукой за лупу и принимаюсь разглядывать след. Ничего примечательного нет. Да, если мне и везёт, то только частично. Сорвать куш в казино не удаётся.

Телефон продолжает вопить, как мама во время нашей с ней ссоры. И мне это слегка надоело, поэтому немедленно выключаю его, не взглянув на экран. Все и так понятно, наверняка беспокоит мама. Ей не нравится все, что я делаю. Видите ли своим поведением я лишний раз доказываю свои странности. Да и плевать. Посмотрев по сторонам, кое-как встаю на ноги и плетусь к одному из сосен, у столба которого безмятежно валялся валун. Гм, а со стороны он не казался таким тяжёлым… Прикрыв глыбой след, я быстро начала собирать вещи, чтобы отправиться дальше. Уверена, наш волк-мутант где-то ещё мог засветиться, а судя по следу, он направлялся на восток. Восток… Насколько мне известно, там только разрушенная церковь.

Дотянувшись рукой до лупы, я хочу было встать и выпрямиться, как вижу перед собой чьи-то ноги. Судя по обуви, мужские. Классические ботинки с инициалами «B. H.» были из чистой кожи, дорогие и пахли… самоуверенностью. Мои глаза плавно поднимаются от его классических брюк к белой рубашке с пиджаком, а затем к необычно белому лицу, как у мертвеца. Боже, а ему что здесь надо?..

Мы смотрим друг на друга с лёгким шоком и недоумением, размышляя над первым вопросом из двухсот других. Пока каждый из нас думал, я успела разглядеть черты лица незваного гостя: пухлые губы, ровный нос, кожа шёлковая, глаза карие, отталкивающие, но безумно красивые. Смотришь в них и чувствуешь пробегающие мурашки по спине. И его острые скулы, очень подходящие ему. Это же никто иной, как Билл Хофер – сын нашего мэра, настоящий разгильдяй и засранец. Что сын влиятельного человека делает в лесу?..

Наконец Хофер моргнул и шмыгнул носом, словно давая понять, что сейчас пойдёт вопрос.

– Ты ещё кто такая? – выпустил тот самоуверенно и грубо, под стать ему самому.

Только сейчас вспоминаю, что все ещё сижу на корточках перед этим упырем, потому немедленно выпрямляюсь, оценивающе осматривая лицо Билла. Ха, и что все в нем находят?

– Я должна ответить? – выгибая одну бровь, усмехнулась я.

Солнце окончательно вырвалось из плена угрюмых туч и теперь светит во всю, отчего мои красные пряди засияли, как рубин. Холодный взгляд парня упал на рюкзак у моих ног, затем на лупу в левой руке, и его губы расплылись в усмешке.

– Я слышал о тебе. Психопатка, которая видела оборотня, – обнажил белые зубы Билл в зловещей ухмылке, которую я всем сердцем ненавижу. – Что, ведёшь поиски, маленький следопыт?

Как же хочется ему показать след, но почему-то не стану этого делать. Импульсивность в сторону. Как будто я слышу из его ядовитых уст что-то новое. Единственное, меня злит его усмешка. А возможно, я просто его не перевариваю, как и всё остальное, впрочем. Недоверие – иногда, хорошее качество.

– Ну со мной все ясно, а что делает здесь сын влиятельного человека? И не говори, что приходишь сюда в дорогом костюме, чтобы подумать о своей жизни?

Уголок рта Билла двинулся в смешке, только теперь он смеялся над моими словами в его адрес. И он даже не удивился тому, что мне о нем кое-что известно. Самоуверенный тип.

– А это уже не твоё дело, – спрятал руки в карман штанов Хофер.

– Я же следопыт, а совать нос не в свои дела – моя обязанность, – съязвила я, довольно ухмыляясь.

Рост Билла был почти два метра, он выше меня почти на две головы, и эта разница в росте внушала дикую неуверенность, но я успешно скрыла это за маской безразличия.

– Мне плевать, – отмахнулся парень, пожав плечами.

– Видимо, это наследственное, – бросила я, нахмурив брови.

На бледном лице Билла чётко выразился злой оскал. Я прямо-таки вижу играющие скулы, раздутый нос и бешеные глаза. На мгновение подумалось, не он ли оборотень? Если да, то как он так хорошо сохранился?

– Что ты сказала?! – подошёл он вплотную, но я даже не шелохнулась, зато внутри подкашивались коленки. Почему его глаза такие безумные?..

– Я сказала, что наплевательски относиться ко всему – ваше семейное хобби, так понятнее?

Хофер скорчил ненавистную рожу.

– Лучше закрой рот. Тебе повезло, что ты неуравновешенная, иначе я бы сровнял тебя с землей, – длинный указательный палец парня ткнулся в мою щеку, образовав ямочку, а после грубо оттолкнул.

Вот козел. Складываю руки в кулаки, пытаясь сохранять над собой контроль.

– О, я в этом не сомневаюсь, богатенький козел, – процедила сквозь зубы я, оттолкнув парня назад. Тот не сводил с меня злобного взгляда. Мы жгли друг друга одними глазами, этого было достаточно, чтобы понять – ненависть с первой секунды знакомства.

Я подняла рюкзак и в последний раз бросила на брюнета с растрёпанной челкой взгляд, а затем развернулась спиной и помчалась в противоположную сторону от места, где была найдена первая зацепка.

Два года назад

Я не думала, что идти через лес придётся так долго, ведь обычно это занимало минут десять. И хоть все твердят «в лес ходить небезопасно», меня тянуло сюда, как магнитом.

Солнце прячется за рощей с каштанами, тени падают на дорогу, поэтому в этой части леса немного прохладно и зябко. Не верится, сегодня я сбежала из дома. Мой первый побег. Думаю, ребята обрадуются.

Я перепрыгнула небольшую яму, пригнулась, чтобы пройти через ветви ивы, и была уже совсем близко к кладбищу, поскольку в воздухе ясно стоял запах серы. Не знаю почему, но на нашем кладбище этого запаха хоть отбавляй. Тем более вокруг кладбища росли как сорняки мертвые деревья, буквально – никаких листочков, побегов или других намёков на жизнь, тупо голые, устрашающие ветки и корни. Мне рассказывали, сюда в тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году даже приезжал режиссёр с командой, чтобы снять какой-то ужастик. Но раз никто ничего о фильме не слышал, значит, прокат провалился. То ли режиссёр плохой, то ли место гнилое. Кто знает?

Спустя десять шагов стали заметны первые могильные плиты. Такие грязные, обваленные, а надписей почти не видать. Здесь я, не считая похорон моего дедушки, бываю в третий раз. Мы с друзьями часто тусуемся в этом месте, как и полагается отбросам общества вроде нас. И дело не в том, что я гот, просто здесь тихо и спокойно. Но в то же время ощущается чье-то присутствие. Так, например, всю дорогу складывалось ощущение, что кто-то за мной следит. Либо заигралось воображение, либо… Неважно, лучше прогнать плохие мысли.

Почва под ногами стала мягче. В двух метрах стояла тележка с цементом и лопатой, а рядом с ней вырытая яма, которая ждёт своего вечного гостя. Как прискорбно.

Спустя, как показалось, двадцать минут мои ноги привели меня к цели. Рядом с разрушенной церковью, на развалинах, сидят три человека – Кейт, Филипп и Брайс.

Светловолосая девушка с чёрной помадой на губах и тенями осматривает зажигалку в руках низкорослого Брайса с пирсингом в носу. Третий худощавый парень осматривает периметр, и когда тот замечает меня, расплывается в улыбке.

– Призрак явилась, – ухмыльнулся он, перебросив ногу на ногу, отчего его кожаные брюки издали неприятный скрежет. Призрак – мое второе имя, которое я получила из-за своей бледной кожи и умением неожиданно появляться. Так однажды я напугала Филиппа, а тот, в свою очередь, завизжал как девчонка. С тех пор один его глаз вечно косится в мою сторону.

Кейт, или иначе Кобра, оторвалась от металлической зажигалки с черепушкой.

– Принесла? – кивнула она, и я полезла в карман своих брюк. Все скукожились. Кобра считает себя готом, но не трогает шелковые нити белокурых волос, отказываясь говорить об этом. Никто и не пытается.

– Разве это так необходимо для обряда? – внутри все ещё играла неуверенность и плохое предчувствие, но ребята лишь фыркнули.

Кейт встала с холодной глыбы и спрыгнула на траву, медленным шагом приближаясь ко мне. В лицо ударился запах её духов, и нос зачесался. Я уже достала пакетик с маленькими белыми таблетками, как их из рук резким движением вырывает у меня Кобра, внимательно всматриваясь в содержимое пакетика. Она, не издавая ни единого звука, раздала всем по одной таблетке и протянула его мне, почти с вызовом смотря мне в глаза. Утопаю в сомнениях.