Вечно 17. Мы – одинокое поколение

Только этого мне не хватало. Что за бред? Как же мне это все надоело.

– Я не пойду, – твёрдо отрезала я, сделав шаг вперёд.

– Но почему? – блондинка поплелась за мной.

– Меня это не интересует, Роуз!

– Пожалуйста! Ради меня, прошу! – она взяла меня за руки и надула губу.

Ну почему именно я?! Девушка продолжает меня умолять, но я не поддаюсь. Вдруг в памяти всплывает просьба Бена. Отлично, кажется, я знаю как заставить Роуз пойти на матч.

– Я пойду только при одном условии, – начала я.

– Проси все, что хочешь!

– Ты пойдёшь со мной на игру. «Скорпионы» против «Ястребов». Матч сезона, – повторяю слова Бена, чтобы заинтересовать блондинку.

– Зачем тебе это надо?

Роуз не проведёшь. Она знает меня, как облупленную.

– Хочу поддержать Бена, ты со мной?

Ро стоит и думает, поправляя свою розовую курточку. Чего ей стоит? Для неё это может и ерунда, но для Бена… Он же влюблён в неё!

– Договорились.

Мы улыбнулись друг другу и прошли в белый кабинет, где уже находился наш класс. У доски стоит полный мужчина с щетиной на лице. Мистер Роджерс записывает на доске новую тему и просит учеников замолчать. Мы с Роуз снимаем верхнюю одежду и вешаем её на вешалку, надевая на себя белые халаты.

– Девочки, прошу занять места, – попросил нас учитель, и мы покорно подошли к крайнему столу, на котором было полно «инструментов». Блондинка вытащила из кармана специальные прозрачные очки для опытов и нацепила на нос, затем так поступили и все остальные.

Мистер Роджерс принялся читать лекцию, объясняя, чем мы будем сегодня заниматься. Он держит в одной руке колбу с соляной кислотой, а в другой колбу с силикатным клеем. Мужчина аккуратно добавляет второе в первое и быстро начинает перемешивать смесь стеклянной палочкой. Все начинают повторять за ним.

– Ты запомнила сколько миллилитров клея? – спрашиваю я, надевая белые перчатки для опытов.

– Лучше. Я записала. – Роуз протягивает мне белый листок с записями.

Мы с подругой принялись строго по инструкции выполнять задание, пытаясь не ошибиться.

– Сколько миллилитров? – спрашивает Роуз.

– Ровно тридцать, можно, – я кивнула, и блондинка аккуратно добавила соляную кислоту в клей. Теперь дело вступаю я. Схватив стеклянную палку, моя рука начинает мешать содержимое в широкой колбе.

– Смотрите, что вышло, – окликнул весь класс учитель.

Все подняли головы. В руках Роджерса колба все с той же жидкостью внутри. Мужчина переворачивает посудину, но смесь не выливается. – Моя жидкость затвердела, опыт удался, – гордо зафиксировал мужчина.

Я посмотрела на нашу с Роуз колбу. Жидкость не затвердела. Видимо, мы где-то совершили оплошность.

– Думаешь, мы где-то облажались? – словно прочитав мои мысли, спросила Ро.

Я криво улыбнулась и вновь уставилась на стеклянный стакан. Теперь жидкость выглядела иначе. Я схватила колбу и аккуратно перевернула её. Ура! У нас получилось!

– Не все потеряно, – улыбнулась я, почувствовав гордость за нас обеих.

Возможно, мне удастся исправить свои оценки в лучшую сторону.

* * *

Кафетерий. Сегодня людей больше, чем обычно. Наверное, все уже в курсе нового меню, раз так торопливо подходят к «магазинчику», как мы называем буфет.

Мы с Роуз сидим рядом друг с другом, медленно поедая картошку фри и яблочный сок. Подруга рассказывает о берлоге боксеров, о том, с кем и как познакомилась, а я делаю вид, что слушаю её. После вчерашней моей очередной истерики, я начинаю опасаться последствий. Что будет, если об этом узнает мама? Я не хочу быть обузой. Ах, Рэйчел, ты же обещала больше не прыгать на грабли. Но папина свадьба была последней каплей. Я эгоистка, мне это известно, но ведь каждому ребёнку нужен отец, верно? Интересно, а как с такой проблемой справляются другие дети? Плачут или вскрывают вены? Смеются и радуются? Как?

Вообще-то, я знала, что однажды папа женится, ведь он ушёл к этой Изабелле, когда мне было одиннадцать, а значит, что встречается папа с ней уже шесть лет. Видимо, ему было нелегко решиться на такой шаг. Насколько я помню, отец и за мамой долго ухаживал, где-то примерно три-четыре года. Наверное, они были такими счастливыми…

Я развеяла угнетающие меня мысли и принялась теперь по-настоящему слушать Роуз.

– …И прямо на улице у них есть ринг, представляешь? Они там все собираются и тренируются, а иногда у них даже проходят настоящие бои! – блондинка откусывает картошку и радостно улыбается, будто она выиграла в лотерею.

– Господи, Роуз, ты же знаешь, что я не терплю крови… – я хотела продолжить, но меня лишили такой возможности.

– Нет-нет, там крови нет! Успокойся, дорогая, Скотт проведёт нам экскурсию.

– Он тебе правда нравится? – спросила напрямую, а чего бояться?

Подруга опустила голову вниз и закрыла руками лицо. Я замечаю, как она краснеет. Не может быть такого. Она влюблена! Теперь у меня образовалось смешанное чувство: радоваться мне или переживать? Возможно, я не права, и Скотт окажется хорошим человеком? Ладно, я даю ему шанс. Сегодня пойду и поговорю с ним, узнаю, как человека. Боже, где старая паникерша Рэйчел, которая боялась присутствие парней?

– Рэйчел… он мне очень нравится! Я не могу выкинуть его из головы! Я заболела? – с тревогой спросила та.

– Нет, Роуз, ты влюбилась.

Блондинка поправила торчащие волосы за ухо и задумчиво поглядела на мобильник. Наверное, ждёт сообщение от любимого.

– Алоха, мои милые болельщицы! – громко поприветствовал нас голос со спины.

Мы с Роуз обернулись и застали Бена и его друга Коди. На Бене майка с изображением скорпиона, поверх которой накинута куртка, и потёртые джинсы с кедами. Коди выглядел иначе. Его длинные чёрные волосы завязаны в хвостик, на нем баскетбольная форма и лёгкая накидка. Парни уселись за наш столик, причём Бен сел напротив Роуз. Совпадение или?..

– Кажется, кто-то не в настроении? – со смешком спросил Коди, смотря на наши с подругой лица.

Я натянуто улыбнулась. Да, он прав. У меня нет никакого настроения. Я очень хочу ограбить банк, забрать золото и улететь из этого города навсегда. А пока я просто сижу в школе и ем картошку.

– Ты ошибаешься, Хвостик, у меня фееричное настроение! – ответила Роуз.

Хвостик – это прозвище Коди, и я, думаю, вы поняли почему.

– А у тебя, Рэйчел, тоже фееричное настроение? – когда Хвостик произнёс последние два слова, то изменил свой голос на писклявый, копируя блондинку.

Парни начинают хихикать, а Роуз злиться. Я вздохнула и поправила свои локоны назад.