Откровение Элохим

– Какой восхитительный день!

Её лицо за долгое время озарила улыбка. Другая мысль пришла, заменяя восторг.

–Я поставлю памятник! Из большого, тяжёлого камня! – Она улыбнулась шире.

Не замечая, что говорит вслух.

– Я поставлю вам памятник, месье де Брезе!

– И надеюсь, его тяжесть придавит ваши кости в вашем склепе!

Почти выкрикнула она и её брови грозно сошлись на переносице.

И перед её глазами возникла картина из прошлого. Как будто это было только вчера, и его голос режущий, словно нож по её сердцу, каждым сказанным графом словом.

"Как же вам повезло, дорогая. Теперь вы графиня де Брезе". Её глаза вспыхнули огнём. Взбудораженная воспоминаниями, она продолжила говорить вслух.

– Я поставлю вам памятник!

– Чтобы быть уверенной, что если вам вздумается оттуда вылезти, он вам преградит дорогу! – Презрительно закончила она.

– Он будет очень большой! – Добавила она. Закончив свою невольную речь, и не замечая, что говорит вслух сама с собой. Вздохнув с ещё большим удовольствием полной грудью аромат промозглого дня.

Памятник на удивление всем был действительно очень большой и тяжёлый, его с трудом установили. Когда рабочие закончили с установкой, она отпустила их и осталась одна у могилы графа.

Она заговорила тихо, её обращение было к графу. Словно усопший граф мог её услышать.

– Надеюсь вам нравиться ваш памятник?

– Я надеюсь, месье! – Добавила она, нахмурив лоб и сверкая глазами, едва слышным, дрожащим голосом.

– Надеюсь, он раздавит вас, в вашем склепе! – Если вы вдруг намереваетесь вылезти оттуда, то эта глыба закроет вам дорогу!

Её пробила нервная дрожь, а дыхание стало прерывистым от чувства ненависти к нему. Ей стало тяжело дышать, губы сжались и посинели. А кулаки, сжавшись, впились ногтями в мясо. И вдруг в порыве глубокой ненависти к нему. Она не сдержалась и плюнула ему на могилу.

– Это всё что ты заслуживаешь от меня! – Выкрикнула она, выпрямившись. Словно встала, наконец, за эти годы с колен. И облегченно выдохнув, уже спокойно и презрительно добавила.

– Это всё что вы заслужили от не достойной вас, месье де Бризе!

– Надеюсь, вас сожрут черви!

Она метнула свой взгляд, словно кинжал, на памятник. Словно проверив ещё раз напоследок, так ли он прочен и велик. И убедившись, что это так, гордо вскинув подбородок вверх, резко развернулась и зашагала твёрдо прочь. Она больше не оглянулась.

Разбирая уже теперь свои дела Пуатье поняла, что муж не оставил ей и её детям ничего! Он не только не оставил им средств, но и оставил непомерные долги! Заложив так же и их имение. Всё было им проиграно в азартных играх. Сумма долга была велика и если не будет выплачена, то она и её дети могут попросту, лишится всего. Включая поместье. Она сидела в кабинете по столу и на полу валялись накладные, долговые бумаги и бумаги на поместье, заложенное за долги.

Она не могла в это поверить. Она сидела, молча уперев голову рукой. Дела обстояли хуже некуда.

Что ей делать?!

Куда она пойдёт, потеряв имение?!

Где будут её дети?!

Что будет с ними?!

Несмотря на холод к своим дочерям она всё же любила их. Стараясь всегда о них, заботится, дать должное образование и воспитание.

И больше всего её беспокоил тот факт, что потеряв имение, девочкам врят ли будет святить хорошая партия в браке.

Боже! Кому они будут нужны?! Думала Пуатье в отчаянье.

Кто женится на них?! Если в свете узнают о почти полном их банкротстве!

К тому же бедняжки и без того были далеко не красавицы.

Кроме прочих проблем с имением вскоре тёмные тучи сгустились и над её любимым отцом. Его обвинили в заговоре и вместе с другими заговорщиками усадили за решётку. Ему могла грозить казнь.

Но, полного обвинения ещё не было выдвинуто, а значит, была надежда.

Она сидела мрачная и одинокая в кабинете, в очередной раз, разглядывая бумаги. Словно отчаянно надеясь найти выход, надеясь на чудо.

– Что же мне делать?! Боже мой! – Вырвалось у неё отчаянно.

Ситуация казалась, была безвыходной. Она совсем отчаялась. Обхватив голову руками, она сидела так, не шевелясь и уставившись в одну точку. Сколько времени она так сидела, она не знала, но вдруг она вздрогнула. Её охватила злость на себя за слабость и бездействие.

– Надо что-то делать!

– Надо ехать в Париж! – Вдруг произнесла она вслух, говоря сама с собой.

– В Париж, к королю!

– Больше никто не сможет мне помочь, только король! – Решительно закончила она.

Но, вставал вопрос. Как?

И тогда, она вспомнила. Она решила обратиться за помощью к одной даме. Она вспомнила, что эта дама была знатного, но давно обедневшего рода и поэтому была пристроена в свиту к одной невероятно богатой и знатной 60 летней вдове. С высоким званием и столь же большим карманом. Которая всеми силами пыталась молодиться и тратила на наряды, румяна и драгоценности уйму денег. И собирала вокруг себя уйму дворянок в своей свите, показывая всем тем самым своё высокое положение. Они же, за определенную плату, выказывали ей своё восхищение и не скупились на лестные похвалы.

Вдова обожала бывать в обществе и при дворе. Пуатье немедленно написала своей знакомой письмо с просьбой, чтобы та порекомендовала её на место в свите. Ответ пришёл, не заставив себя ждать. Ответ был: «Что Пуатье может в скором времени приехать и будет, несомненно, украшением свиты и вдова с удовольствием её примет». Дальше были прочие светские новости и любезности. Письмо заканчивалось на том, что её будут с нетерпением ждать. Пуатье оставив распоряжения в поместье, выехала уже через несколько дней и уже на недели была принята на своё новое место.

Вдова оказалась полноватой маленькой 60 летней женщиной с чрезмерно розовыми щеками, причина которых было очень большое увлечение вдовой румянами и столь же большое преобладание пудры.

Отчего её лицо было белым, словно полотно. Всем своим странным видом и образом она напоминала сову увешанную драгоценностями. К ним она питала особую страсть и любовь, увешивая себя ими столь расточительно, что напоминала рождественскую ёлку. Однажды оставшись с одной из дам свиты вдовы в комнате старой дамы девушки увидели на туалетном столике престарелой дамы прекрасное колье с брильянтами. Камни были изумительной красоты и чистоты. Солнечный свет упал на прекрасные камни, и они заискрились тысячами огней. Девушка, что была с Пуатье, восхищённо ахнула! Сказала с восхищением, обращаясь к Диане.

– Боже мой! Дорогая, посмотрите какая восхитительная красота! Боже! Какой блеск!

– Они стоят целое состояние!

Она не сводила восхищённого взгляда с камней. Пуатье посмотрела на каменья, искрившиеся на солнце, и вдруг перед её глазами встала сморщенная шея вдовы, переходящая в столь же сморщенное лицо, и брильянты, свисавшие на этой старой увядшей шее. И бриллианты вдруг потускнели в её глазах и потухли. Она просто ответила.