69 +/– 1 = Ad hoc. Второе издание

Они вышли из туалета. Навстречу шел миниатюрный Александр Крупинштейн, управляющий партнер юридической фирмы имени себя. Раньше он был партнером в Фирме Горгоноя, затем крестился, украл деньги и сбежал.

«Выкрестам доверять нельзя», – говорил Акемгоним.

Крупинштейна сопровождала жена. Ее тело являлось коктейлем рецептуры «силикон + ботокс». Она была выше мужа на полметра.

– Приятно зреть, когда большой медведь ведет под ручку маленькую сучку, – сказал Мартынов.

– Что это? – спросил Горгоной.

– «Подвиг» Набокова. Наверняка вы читали. У этого романа занятная структура.

Они встретили Сергея Желтовского, бывшего коллегу Акемгонима, зануду и девственника. Руки у него постоянно были мокрые, словно он только что их вымыл. Горгоной уклонился от рукопожатия. Мартынов сделал вид, что не узнал Желтовского.

– Мокрорукий урод, – произнес он тихо.

– Есть небольшой разговор, – сказал Мартынов Акемгониму. – Спустимся, хочу взять кое-что из машины.

На улице Петрович зашагал к черному Audi. Откуда ни возьмись, к Мартынову бросился здоровенный доберман. О таких мразях их подвергнутые фронтальной лоботомии хозяева говорили, что зверушки надежно кастрированы. Мартынов выхватил ствол и дважды пальнул. Тварь замертво рухнула под ноги Акемгониму, брызнув мозгами и кровью.

– В машину, быстро! – сказал Петрович.

– Твою мать! – сказал двухметровый обыватель, подбегая к Мартынову. Обыватель был в тренировочных штанах, пальто и кепке. В руках он держал поводок. Громила произнес еще ряд инновативных выражений не без сексистского оттенка.

Мартынов поднял ствол.

– Назад! – сказал он. – Убью, гнида!

Горгоной уселся в Audi. Мартынов не опускал пушку. Владелец начинки для пирогов из собачатины будто окаменел. Петрович нырнул в машину, завел ее и газанул.

– Я за европейские ценности, – сказал он и включил музыку. Заиграла «Dog Eat Dog» «AC/DC».

9 февраля

– А есть девушки, у которых по-настоящему большая грудь?

– Ну вот Алиса, посмотрите, у нее довольно большая грудь.

Администратор показала на увядшую женщину с обвисшей грудью третьего размера и дряблыми бицепсами. Женщина с готовностью закружилась перед Акемгонимом.

Борис облюбовал черноволосую девицу с фигурой почти как у мальчика. Горгоной не исключал, что это был мальчик с фигурой почти как у девицы.

Он взглянул на сиськи администратора под желтой блузкой и черным лифчиком. Администратор замялась, и Горгоной дал ей пятитысячную банкноту. Женщина продолжала изображать наследницу какой-нибудь европейской монархии. Акемгоним дал ей вторую банкноту и сказал:

– Пять тысяч за каждую.

Озираясь, женщина быстро расстегнула пуговицы и явила Горгоною сиськи номер четыре.

– Почему на измене, вышибала твой бобер, что ли? – спросил Акемгоним.

У администратора были относительно правильные черты физиономии, крутая задница и длинные густые волосы. Ей было лет двадцать шесть.

– Откуда вы знаете?

– Так, интуиция. Он далеко?

– Поехал забрать долг. Вместо него его брат, он смотрит телевизор.

– Пойдем, развлечемся немного. Девочки твои пусть молчат.

Они двинулись по коридору с мерцавшими лампочками. Горгоною казалось, что под ногами разбегались тараканы.

– В какую комнату ты хочешь? – спросила администратор.

– А какая между ними разница?

– Есть обклеенная фотками из Playboy, есть с большим теликом, там можно смотреть порнуху, есть зеркальная…

– Это какая?

– Зеркальная.

– Вот сюда и пошли, без разницы.

Акемгоним толкнул женщину внутрь и, щелкнув хлипкой дверной задвижкой, поцеловал. Администратор попробовала было сопротивляться. Ее губы пахли луком. Горгоной сжал женщину, нежно треснул кулаком между лопаток и проник языком внутрь ее рта.

– Я лишен некоторых предрассудков, – сказал он.

– Я никогда раньше не целовалась с мужчиной, даже не зная его имени…

– Познакомимся: великий князь Сент-Анжело. Друзья имеют право обращаться ко мне «Ваша Светлость».

Акемгоним приглушил свет.

– Вот как? Тогда я Белоснежка.

– Займемся делом, Белоснежка.

Горгоной сел на здоровенную кровать. Простыня была темная, чтобы стирать реже. Акемгоним усадил женщину себе на колени. Он снял ее вонявшую потом блузку и расстегнул лифчик. Грудь Белоснежки не особенно провисала. Форму ее сосков не тронуло грудное вскармливание. Женщина прижалась к лицу Акемгонима вспотевшей грудью, давая ему соски. Белоснежка попыталась опрокинуть его. Горгоной сбросил ее на кровать. Он скинул пиджак и расстегнул на женщине брюки. Администратор стянула их, оставшись в застиранных красных трусах.

Акемгоним быстро разделся. Минут пять они целовалась, щупая: Горгоной – вагину, Белоснежка – член. Затем Акемгоним снял ее трусы, пососал грудь женщины, надел Durex и вошел.

– Какой ты большой, – сказала женщина, и Горгоной задвигался в ней.

Неожиданно для экземпляра с крупными формами Белоснежка оказалась любительницей жесткого траха. Судя по чавкавшим звукам, взмокла она до неприличия. Ее вагина была чрезмерно разработана – из-за отсутствия должного трения Горгоной не мог кончить сверху. Он вышел и поставил женщину раком.

– Ой, – сказала она и протекла.

По-собачьи дело шло лучше. Акемгоним вспомнил стрельбу по доберману.