Артикль. №3 (35)

– У всех есть выбор.

Безупречное туше. Майк будет доволен!

Маэстро взял ее руку, чтобы были видны оба их кольца.

– У нас есть выбор! У американцев. А еще у жителей Канады и большей части западной Европы. Однако недавно стало известно, что и восток потихоньку сдается компании «Be mine». Верно, Алекс?

– Мы начали поставки в Польшу и Чехословакию, и, будем надеяться, переговоры с Россией тоже пройдут удачно. Как раз сегодня я лечу в Москву.

– О! Желаем удачи, – Ричард скрестил пальцы, предлагая зрителям сделать то же самое. – На родине. Вы ведь родились в России?

– Да. Мои родители эмигрировали, когда мне было три года. Я знаю только «водка», «новий год» и «я ни гавару паруски».

Они немного посмеялись. Конечно, это была неправда – язык она понимала, и даже могла сносно объясниться, но шутка про водку всегда работала.

– Говорят, это уже не та Россия, о которой вам рассказывали родители.

Алекс пожала плечами. Пока были живы, ее родители не то что говорить, даже слушать о родине не желали. «Эта ненормальная страна, – утверждали они, – которая никогда не изменится».

– Рад сообщить, что водку пьют уже не все, и медведи по Красной площади больше не гуляют. Как вы считаете, улучшатся ли отношения между нашими странами благодаря «Be mine»?

– Я оптимистична. Судя по нашему опыту, трансформер действует и на политиков.

– Да, но русские не такие как наши!

Они хохотнули в унисон. Интервью получалось живое, легкое. Как приключение. Как игра.

Бабочки в животе порхали до аэропорта. Потом сдохли. Низкие тучи, казалось, стремились теснее прижаться к земле. Алекс почти вбежала в спасительный терминал, горящий разноцветными огнями, и сразу направилась в зал отдыха.

Поужинать не получилось: заказала пасту с морепродуктами, однако съела три креветки и отодвинула тарелку. Еда была безвкусной, резиновой – иногда после трансформации такое случается, но проходит через пару часов. На телеэкране шло утреннее интервью, уже со зрителями. Записанные непонятно когда, они хлопали, улыбались и хмурились идеально в тему. Алекс заметила, что несколько соседей по залу смотрят прямо на нее.

«И не скрыться никуда, – подумалось грустно, – и никогда». Майк говорит, что нелюбовь к публичности у нее из-за синдрома самозванца, который атакует всех гениев – они, мол, уверены, что созданное ими недостаточно хорошо.

Но он ошибается. Алекс в величии трансформера не сомневалась.

Она всегда выбирала скорость, технологии и комфорт: двенадцать часов до Москвы в личном купе, с кроватью и большим телевизором. Между кино и сном Алекс собиралась почитать московские журналы, чтоб расшевелить в памяти одеревеневший русский язык. Стюардесса выбрала светские сплетни, самую неинтересную тему. Хотя какая, собственно, разница? Глаза заскользили по странице.

«Жена знаменитого актера ушла к любовнику», «Звездный брак подошел к концу», «Невеста разорвала помолвку из-за брачного контракта». Ничего, скоро «Be mine» изменит и ваши заголовки.

– И-у, и-у, а-а-а, мама-а-а! – вдруг послышалось неподалеку. – Блин. И-у, а-а, мама-а-а!

Алекс выглянула за перегородку. Пассажир из соседнего купе, расставив в стороны руки, стоял перед стюардессой и старательно трясся. Та смотрела на него с приятной улыбкой, за которой читались нехорошие мысли.

– Turbulence. He suffers from aerophobia[2 - Турбулентность. Он страдает аэрофобией (англ.)], – перевела Алекс отчаянную пантомиму. – Ви бояться летать, да?

Человеческий самолет опустил крылья и хлопнул себя по лбу.

– Турбулентность, точно!

Перегнулся через перегородку между их кресло-кроватями первого класса, протянул руку:

– Александр. Алекс.

– Очень приятно.

Алекс вложила в его ладонь свою. Повисла пауза. Русский сиял как ребенок, встретивший Деда Мороза, и руку не отпускал.

– Мисс Росс, – подсказала стюардесса, – что вам будет угодно?

– Шампанского, пожалуйста.

– А мне водки! Водка, плиз! – откликнулся русский и поцеловал руку. – Очень приятно, мисс Росс.

– Александра. Алекс, – разрешила американка, изучая соседа. Медведь с детскими глазами и «Роллексом» на запястье, в вороте рубашки – здоровый крест. Звать ее «Алекс» наотрез отказался, ему больше нравилось «Саша».

– Турбулентность, Сашенька, раз на раз не приходится, – рассказывал он, выпив стопку залпом и заказав еще, – капитан вчера объяснил.

– Вчера?

– Да я на одну ночь прилетел только, – русский махнул рукой. – Проспорил. Я самолеты не очень. Короче, никогда не летал. Посмотрел, который рейс с кроватью, ну, чтобы спать. Получилось, Хьюстон.

– Ви сумасшедший? – уточнила Алекс.

Медведь пожал плечами.

– Я честный. Раз проиграл – надо лететь.

Она смотрела на его серьезное лицо и изо всех сил пыталась не расхохотаться.

– И как вам понравилась Америка?

– Не понравилась, – сразу признался великан и даже нос сморщил. – С фасада все красиво вроде, но как-то не по-настоящему. Люди улыбаются, а на самом деле наплевать им на тебя! А если кто не улыбается, жди беды. Вон, меня даже обокрасть пытались! Только не вышло.

Он предъявил красные костяшки пальцев со сбитой кожей.

Увлекательный зверь. И к тому же носитель языка. Гораздо лучше, чем светские сплетни. Она покопалась в сумке и вынула коробочку с двумя треугольниками – свой личный комплект.

– Будь моим!

Медведь уставился на золотые кольца, лежащие на бархатной подставке, потом медленно поднял глаза на Алекс. Прошла целая вечность, прежде чем он моргнул, почесал макушку и сказал серьезно: «Хорошо».

Через минуту неуклюжий попутчик превратился в самого желанного мужчину на свете. Но вместо того, чтоб продолжить беседу, он завалился в ее купе и начал целовать.

Алекс не сопротивлялась. Она последовала за ним ввысь, вдаль, в вечность. Они проваливались в бесконечную темноту космоса и выныривали к сверкающим звездам. Они бродили в туманностях и играли с метеоритами до тех пор, пока Млечный Путь не привел их в незнакомую галактику, новую, неисследованную, в которой не было ничего, кроме них – двух путешественников, держащихся за руки.

– Говорит капитан. Просьба вернуться на свои места и пристегнуть ремни безопасности. Посадка через тридцать минут.

Их пальцы были сплетены до самой земли. Саша думала, что получит трансформер обратно после посадки, но Алекс не снял кольца, даже когда они все так же, не разрывая рук, миновали таможенный контроль и вышли в огромный мраморно-стеклянный зал.