Пограничники Беларуси. Июнь 1941 – август 1944

Начальник заставы младший лейтенант Тихонченко Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 августа 1941 г. награжден орденом Ленина…

Начальник охраны тыла Западного фронта полковник Сухарев

Военный комиссар полковой комиссар Шевченко[47 - Шевченко Василий Федорович, 1908 г. р. В 1938—1939 гг. – военком 58-го погранотряда погранвойск НКВД Приморского округа, в 1939—1940 гг. – заместитель начальника 1-го отдела Политуправления погранвойск НКВД СССР. В 1940 г. – помощник по комсомольской работе начальника Политуправления погранвойск НКВД СССР – начальник 4-го отдела. В 1940—1941 гг. – помощник по комсомольской работе начальника Главного управления политпропаганды войск НКВД СССР – начальник 5-го отдела. В 1941 г. – помощник по комсомольской работе начальника Управления политической пропаганды войск НКВД СССР – начальник отделения по работе среди комсомольцев. В 1941—1942 гг. – военный комиссар войск НКВД по охране тыла Западного фронта. С 1942 г. – ответственный редактор журнала «Пограничник» Политуправления погранвойск НКВД СССР. С марта 1947 г. – начальник Политуправления по Дальстрою МВД СССР. С мая 1953 г. – начальник Центрального государственного исторического архива в Ленинграде.]

Из описания боевых действий пограничников 2 комендатуры 87 пограничного отряда

[Не ранее конца июня 1941 г.]

…Во время начала войны я дежурил по заставе. Точно в 3—45 22 июня я услышал отдаленный гул моторов. Выйдя на крыльцо заставы и взглянув в сторону границы я увидел 6 бомбардировщиков с зажженными красными и белыми сигнальными огнями. Забежав обратно в дежурку я быстро позвонил на комендатуру по команде «Воздух», но телефонист мне ответил, что сообщение уже передала 8-я застава…

В 4—00 я услышал выстрелы из орудий и эхо, раздавшееся по лесу на сопредельной стороне. Выскочил на крыльцо заставы услышал шипение летящих снарядов, а затем их разрывы.

Снаряды ложились не дальше 30—50 м от конюшни и щебень от разрывов повыбивал окна заставы. Когда я забежал в заставу, то мне уже подавать команды в «ружье» не пришлось, потому что все уже были на ногах. На заставах 9-й и 8-й завязалась сильная ружейная перестрелка. Туда была выслана группа пограничников из состава хозотделения под руководством заместителя политрука Никифорова. Начальник заставы лейтенант Погибенко и политрук заставы мл. политрук Ивченко находились на квартирах от заставы примерно 25 м. Сразу же после огневого налета немецкой артиллерии на заставу явился лейтенант Погибенко и взял командование заставой на себя. По приказанию коменданта, капитана т. Бирюкова нужно было эвакуировать штаб комендатуры в тыл, что и было проделано. Связь с заставами сразу же была прервана, а наш узел связи взорван нашими связистами.

Заняв оборону за городом (нас было 9 человек во главе с ст. лейтенантом Катаевым) мы расположились справа от дороги, идущей на Ломжу. Налево хорошо была видна дер. Старо-Русса, которая горела. В 7 часов иди немного позднее начался бой за г. Кольно…

Подошедшие немецкие части наткнулись на нашу оборону, сначала слабую, организованную только нами, а затем уже все более и более усиливающуюся стрелками-курсантами школы младшего начальствующего состава РККА. Всего курсантов прибыло к нам на подкрепление около 300 человек со станковыми пулеметами и минометами. Кроме этого они прикатили 2 орудия ПТО, одно поставили рядом с нашей группой (на левом фланге у нее), а второе – по левую сторону шоссе. Немцы стали разворачивать действующие два пехотных полка на более широком участке фронта с целью взять нас в окружение, в то же время вели сильный огонь из минометов, полевой артиллерии и артиллерии из дотов, установленных по ту сторону границы. С нашей стороны кроме 8 минометов школы МНС развернулся и действовал артиллерийский дивизион полковой артиллерии. Развернув прямо свои орудия из парка, он бил по немцам, занимающим оборону, т.е. в наступление дальше они не пошли. В 10—11 и 12 часов дня была самая сильная перестрелка из всех видов оружия.

Немцы стали бросать на шоссе мотоциклистов с целью прорвать нашу оборону по тракту, но все было безуспешно.

Личный состав школы стал выходить из строя и чем дальше, тем труднее становилось доставлять боеприпасы, которые расходовались очень быстро.

Миной разорвало ездового и сильно ранило правую лошадь в телеге, на которой везли патроны. Их нужно было доставать самому. Ползком по канаве я быстро добрался до повозки и взял 2 ящика патронов, попеременно тянул их к себе в дот. На левой стороне шоссе в стрелковом окопе увидел станковый пулемет, стоящий без действия. Быстро перебрался через шоссе под мост, взял пулемет и 3 коробки боеприпасов. В 12—30 перестрелка начала стихать, как с нашей стороны, так и со стороны немцев.

В 14—00 прибыли к нам 2 стрелковых батальона 310-го стрелкового полка и снова начался бой.

В 21 час комиссар полка дал приказание пограничникам отойти на формирование в г..Стависки, куда мы и отошли под командованием ст. лейтенанта Китаева.

В пункте формирования были уже пограничники из других застав. Здесь нас собрали около 60 чел. и дали приказание – отходить на формирование в Дзержинский погранотряд на старой границе. По пути следования нами была ликвидирована парашютная группа немцев численностью 15 чел. около г. Волковыска. Операцией руководил один ст. лейтенант, фамилию я его не знаю, но он служил в Августовском погранотряде. Бой начался неожиданно: нас обстреляли из автоматов и миномета из одной деревни, расположенной около шоссе. Разбившись на три группы, мы окружили хутор, где были немцы, гражданского населения не было ни одного человека… Наша группа не уходила до тех пор, пока десант не был уничтожен. В Дзержинске проходила эвакуация штаба отряда и здесь нас объединили под командованием ст. лейтенанта Самойленко…

Лейтенант Гуров

Из описания боевых действий пограничников 87 пограничного отряда на границе в первый день войны

27 июля 1943 г.

…Утром 22 июня, примерно в 3—40 на заставах началась сильная артиллерийская и пулеметная стрельба, а в след за этим ожесточенная бомбардировка г. Ломжа. Немедленно было отдано приказание грузить на машины боеприпасы. Когда боеприпасы были уже погружены, мы получили новое приказание командира отряда: ехать на помощь 19-й заставе. На линии границы уже шел ожесточенный бой. Пограничники вели по наступающим фашистам огонь из всех видов оружия. Мы присоединились к группе сержанта Иванова и вступили в бой. На правом фланге прорвались вражеские танки и пехота. Вражеская пехота стала окружать нас. Пограничники стойко отражали все атаки противника, нанося ему огромный урон. Но сильно поредели и ряды пограничников, многие были убиты и ранены. Через некоторое время из всей группы в живых осталось только 4 чел. мл. сержант Шкаруб, принявший командование группой после гибели сержанта Иванова, решил отойти к соседнему селу и закрепиться на его окраине. Около села мы были встречены огнем вражеского станкового пулемета и автоматчиков. Нам пришлось уклониться влево и войти в кустарник. На опушке кустарника мы обнаружили трех вражеских автоматчиков, которые нас не заметили. Мл. сержант Шкаруб приказал открыть по фашистским автоматчикам огонь. Двух автоматчиков убили, одному удалось убежать. Боеприпасы у нас были на исходе, и мы решили двигаться по направлению к г..Полина. На окраине города обнаружили три фашистских танка, 7 мотоциклов и автомашину. Город горел, зажженный вражеской авиацией. Подошли ближе. Видим, около танков лежат только пятеро солдат. Решили их уничтожить. Вот мы уже в 40 м от них. Один из солдат, сидевших в кузове автомашины, стоявшей на некотором расстоянии от Тагилова, что-то крикнул. Лежавшие около танков солдаты вскочили на ноги. Мы немедленно открыли по ним огонь. Четырех убили, а один раненый, успел скрыться за танк. Солдаты, сидевшие в кузове автомашины, открыли по нам сильный огонь. Мы, пользуясь кирпичными строениями, с боем стали отходить. В этой схватке были убиты мл. сержант Шкаруб и красноармеец Ильин. Километрах в 17 за г. Полина на дороге показались наши машины. Мы сели на попутную машину и доехали до дер. Любча. В деревне и около деревни скопилось много людей и машин. Вскоре показались вражеские самолеты, которые подвергли ожесточенной бомбежке деревню и колонну машин.

После налета мы под командованием майора танковых войск (фамилии его не знаю) стали двигаться по направлению к г. Минску, а затем – на Могилев…

Младший лейтенант Мареев

Из статьи о подвиге пограничника Ломжинского пограничного отряда И.И.Мергалеева, опубликованной в газете «Комсомольская правда»

10 ноября 1942 г.

Вчера в редакцию с очередной почтой принесли небольшой потрепанный конверт, на котором значилось: «Из вражеского тыла. Смоленская область». Письмо было доплатное. На нем нет штампа города, из которого его отправили. Видимо, его много недель несли люди, решившие во что бы то ни стало доставить конверт по адресу. Они с опасностью для жизни пересекли линию фронта, добрались до Москвы и где-то здесь опустили письмо в почтовый ящик.

Редакция глубоко благодарит этих неизвестных людей, которые из скромности даже не сообщили нам своих имен. Благодаря им мы получили один из тех волнующих документов, который не забудется в истории Великой Отечественной войны.

Письмо написано давно, оно датировано 27 августа 1941 г. Его авторы – старший сержант Златов и красноармеец Шатько. Вот что они пишут:

«Дорогие товарищи! Мы пишем эти строки в глубоком тылу у врага, где нам пришлось остаться, потому что мы были ранены и отстали от своей части. Мы все же уверены, что это письмо дойдет до вас. Нам очень хочется рассказать о подвиге одного героя-пограничника, которого мы видели в бою в Западной Белоруссии.

В те дни наши славные пограничники первыми встали на защиту наших рубежей. Только по их трупам фашистские полчища продвигались вперед. Все пограничники были спаяны, как одна семья, они дрались, как львы, предпочитая смерть фашистскому плену.

И вот нас ранило около местечка Слоним. Мы отстали от своей части. Солнце уже зашло, как будто бы оно попрощалось с внешним миром.

Мы двигались по проселочной дороге. Видим – стоит пограничник, ремонтирует повозку. В повозке у него – ручной пулемет и несколько гранат. Мы ему помогли отремонтировать повозку. Вдруг послышался звук мотора. Скоро подъехал мотоциклист-разведчик и говорит: – В километре от вас немец. Пограничник посмотрел на нас и говорит: – Вы раненые, поезжайте, а я останусь.

И он снял ручной пулемет, снял гранаты и пошел по направлению к мостику, который виднелся на шоссе. Мы запротестовали, но он в порядке приказа заставил вас ехать. Мы только увидели, как он приспосабливал пулемет за кустами возле шоссе.

Не прошло и часа, как мы догнали свое отделение. Я доложил лейтенанту, который шел с нашими красноармейцами, обо всем, что мы видели. Только я кончил доклад как мы услышали взрыв гранат и очереди пулемета. Тут же было послано шесть человек на помощь пограничнику с тем, чтобы одновременно разведать силы противника. Прошло тридцать минут. Все стихло. Через час из-за кустов вышли все шесть человек. Они доложили: – На дороге одиннадцать убитых гадов…

Но пограничника на месте боя не нашли. Только найден был разбитый ручной пулемет, была видна кровь и лежала на дороге маленькая записка…

Мы взяли эту записку и прочитали ее. Она нам всем запала в память, и мы решили ее во что бы то ни стало сохранить и переслать через фронт, как драгоценный документ. Эту записку мы прилагаем к своему письму. Вот что в ней написано:

«Товарищи! Если я умру за Родину в борьбе с германским фашизмом, то передайте привет всему советскому народу. Мой адрес: Казахская ССР, Западно-Казахстанская область, Джаныбекский район, Таловопий мясосовхоз №452, Мергалееву Григорию Илларионовичу»…

Мы не знаем, какая судьба постигла героя-пограничника Ивана Илларионовича Мергалеева, возможно, он пал смертью под пытками фашистов, которые могли захватить его раненым.

Мы на всю жизнь запомним его, героя-пограничника, который ради защиты своей Родины и своих товарищей, то есть нас, раненых, принял с врагом неравный бой и вышел из него победителем.

Вечная слава и вечная благодарность герою Ивану Илларионовичу Мергалееву! Если есть на войне люди, которые хорошо знают этого героя, пусть они тоже напишут в «Комсомольскую правду» и расскажут о нем подробно!

Старший сержант Златов, красноармеец Шатько»

Из материалов редакции газеты «Комсомольская правда» о подвиге пограничника Ломжинского пограничного отряда И. И. Мергалеева

12 ноября 1942 г.

В письме, подученном из вражеского тыла от ст. сержанта Златова и красноармейца Шатько. Товарищи Златов и Шатько рассказали о подвиге пограничника Ивана Мергалеева, который, идя на самопожертвование, прикрыл отход группы раненых, вступив в бой с большой группой немцев. Не зная судьбы Ивана Мергалеева, т. т. Златов и Шатько обращались через газету ко всем воинам Красной Армии, знающим что-либо об этом скромном герое, с просьбой рассказать о нем.

Вчера в редакцию «Комсомольской правды» прибыли политработники из части пограничников, которой командует т. Демченко и с ними сам т. Мергалеев. В дружеской беседе выяснились интересные подробности событий, о которых рассказали в своем письме т. т. Златов и Шатько. Вот что сообщил нам т. Мергалеев:

«Я встретился со ст. сержантом Златовым, красноармейцем Шатько и другими ранеными воинами в один из трудных дней, когда немцы, ворвавшиеся на нашу землю, бешено рвались вперед.

Я тогда служил в транспортной роте. Выполняя боевое задание, в памятный день 24 июня я направлялся с повозкой в м. Слоним. Немецкая авиация мешала ехать – все время обстреливала дорогу. Мне сказали, что в м. Слоним высадился немецкий парашютный десант. Обстановка была серьезная, но я был готов ко всему: у меня в повозке, кроме моей винтовки, был ручной пулемет с тремя дисками патронов и шесть гранат.

Решил объехать м. Слоним стороной. Свернул на проселок. Тут у меня сломалась повозка, пришлось ее ремонтировать. Подходят четверо раненых красноармейцев. Один из них ранен тяжело. Ст. сержант, – это и был т. Златов, – помог мне отремонтировать повозку. В это время подъехал наш мотоциклист и сообщил, что приближаются немцы.

Как быть? Если не помочь раненым спокойно отойти, их ожидает верная гибель. А бросить их на произвол судьбы я не мог. Поэтому я отдал приказ раненым сесть на мою повозку и уезжать, а сам приступил к выполнению боевой задачи.

Вышел к магистральному шоссе, замаскировал в кустиках ручной пулемет, приготовил к бою гранаты. Знал, что живыми вряд ли выйду из боя. Поэтому тут же написал записку, которую потом подобрали и сохранили наши бойцы, записку, в которой прощался с Родиной.

Прошло некоторое время. Слышу шаги. Выходит на шоссе отряд немцев, все с автоматами. Подпускаю их метров на пятнадцать-двадцать и решаю пойти на хитрость: бросать гранаты так, чтобы они рвались позади немцев, пусть думают, что их окружают. Бросил одну гранату, вторую через головы фашистов. Расчет оказался верным. Человека четыре тут же свалилось, а остальные открыли из автоматов огонь, куда придется. Они думали, что против них много русских.