Пять свитков Танаха

Был виноградник у Шеломо в Баал Амоне. Отдал он виноградник сторожам каждый должен был принести за плод его тысячу серебрянников.

Юлиус Шнорр. Соломоново решение

Виноградник мой предо мной; эта тысяча – тебе, Шеломо, а двести – стерегущим плоды его.

Ты, живущая в садах! Внемлют голосу твоему товарищи; дай и мне услышать его!

Беги, друг мой, и будь подобен газели или молодому оленю на горах ароматных!

Книга Руфь

(Рут)

1. И было, в те дни, когда…

И было, в те дни, когда правили судьи, и когда был в стране голод. Один человек из Бэйт-Лэхема Йеудейского ушел, чтобы пожить на полях Моавитских, – он, и жена его, и двое его сыновей.

А имя того человека Элимэлэх, и имя жены его Наоми, а имена двух сыновей его Махлон и Килйон; (были они) Эфратяне из Бэйт-Лэхэма Йеудейского.

И пришли они на поля Моавитские, и стали (жить) там. Но умер Элимэлэх, муж Наоми, и осталась она с двумя сыновьями своими. И взяли они себе жен Моавитянок: одну звали Орпа, а другую звали Рут.

Юлиус Шнорр. Рут и Наоми

И прожили они там около десяти лет, И умерли они оба, – Махлон и Килйон, и лишилась та женщина обоих детей своих и мужа своего.

И сказала Наоми обеим невесткам своим: ступайте, возвратитесь каждая в дом матери своей! И сказали они ей: нет, мы с тобой возвратимся к народу твоему!

Но сказала Наоми: вернитесь, дочери мои, зачем вам идти со мной? Разве есть еще сыновья во чреве моем, что стали бы вам мужьями? Вернитесь, дочери мои, ступайте!

Но подняли они вопль и опять зарыдали. И поцеловала Орпа свекровь свою на прощанье, а Рут осталась с нею. И сказала (Наоми):

– Вот, невестка твоя вернулась к народу своему и к Б-гам своим. Возвращайся и ты за невесткой своей! Но сказала Рут: не проси меня покинуть тебя и уйти от тебя!

Твой народ (это) мой народ и твой Б-г – мой Б-г. Где ты умрешь, там и я умру, И увидела та, что она настаивает на том, чтобы идти с ней, и перестала уговаривать.

И шли они обе, пока не пришли в Бэйт-Лэхэм. А когда пришли в Бэйт-Лэхэм, то взволновался из-за них весь город, и женщины говорили: неужели это Наоми?

И сказала она им: не зовите меня Наоми, а зовите меня Мара (Горькая), ибо послал мне Всемогущий горесть великую. Уходила я в достатке, а возвратил меня Г-сподь с пустыми руками.

Так вернулась Наоми и Рут Маовитянка, невестка ее, что пришла с полей Моавитских. А пришли они в Бэйт-Лэхэм к началу жатвы ячменя.

2. И был у Наоми родственник…

И был у Наоми родственник по мужу ее, человек мужественный и знатный из рода Элимэлэха, по имени Боаз. И сказала Наоми Рут Моавитянка: пойду-ка я в поле и стану собирать колосья. И сказала та ей: ступай, дочь моя!

И пошла она, и стала собирать колосья на поле за жнецами. И случилось, что попала она на участок поля Боаза, который из рода Элимэлэха.

Боаз же как раз пришел из Бэйт-Лэхэма. И сказал Боаз слуге своему, приставленному к жнецам: чья это девица? И сказал в ответ слуга, приставленный к жнецам: эта девица – Моавитянка, что вернулась с Наоми с полей Моавитских.

И сказал Боаз Рут: послушай, дочь моя, не ходи подбирать на другом поле и не уходи отсюда, а оставайся здесь с моими работницами. А я приказал слугам не трогать тебя. А когда захочешь пить, то иди к сосудам и пей откуда черпают слуги.

И пала она ниц, и поклонилась до земли, и сказала ему: чем снискала я милость в глазах твоих, что ты обратил внимание на меня, хотя я и чужеземка?

И сказал ей Боаз в ответ: много рассказывали мне обо всем, что сделала ты для свекрови своей по смерти мужа твоего: что оставила ты отца и мать свою, и родную землю свою, и пошла к народу, которого не знала ни вчера, ни третьего дня.

Да воздаст тебе Г-сподь за твой поступок и да будет тебе сполна воздано Господом, Б-гом Йисраэйлевым, за то, что пришла ты, чтоб найти пристанище под крылами Его.

И сказала она: да найду я милость в глазах твоих, господин мой, ибо ты утешил меня и говорил по сердцу рабы твоей, хотя я не стою ни одной из рабынь твоих.

А в час еды сказал ей Боаз: иди сюда и поешь хлеба, и макай в уксус ломоть свой. И села она рядом со жнецами, а он нащипал ей обжаренных колосьев.

Она поела и насытилась, да еще осталось. Затем поднялась она, чтобы подбирать, а Боаз наказал слугам своим: пусть подбирает она и меж снопами, а вы не обижайте ее. И от пучков колосьев откидывайте ей и оставляйте, – пусть она подбирает.

Так подбирала она на поле до вечера, и смолотила она собранное, и вышло около эйфы ячменя. Когда Рут пришла в город, увидала свекровь ее то, что она собрала; да еще вынула она и отдала ей то, что оставила из еды, после того как насытилась.

Так подбирала она на поле до вечера, и смолотила она собранное, и вышло около эйфы ячменя. Когда Рут пришла в город, увидала свекровь ее то, что она собрала; да еще вынула она и отдала ей то, что оставила из еды, после того как насытилась.

И рассказала она свекрови своей у кого она работала и сказала: того человека зовут Боаз. И сказала Наоми невестке своей: благослови его Г-сподь за то, что не оставил он милостью своей ни живых, ни мертвых.

Юлиус Шнорр. Руфь на поле Боаза

И еще сказала Наоми: человек этот из нашей родни, он наш близкий родственник. И сказала Рут Моавитянка: и еще вот что сказал он мне: «Оставайся со слугами моими, пока не закончат они всей жатвы моей».

И сказала Наоми Рут: хорошо, дочь моя, что ты будешь выходить в поле со служанками его: так не обидят тебя на чужом поле.

Так и осталась она со служанками Боаза, подбирая колосья, пока не кончилась жатва ячменя и жатва пшеницы; а жила она у свекрови своей.

3. И сказала ей свекровь ее…

И сказала ей свекровь ее Наоми: дочь моя, я ведь ищу тебе покоя, чтобы было тебе хорошо. Так вот, ведь родственник наш Боаз, со служанками которого ты была, вот, этой ночью веет он ячмень на гумне.

Так омойся, и умастись, и надень на себя одеяния свои, и сойди на гумно, но не давай этому человеку узнать себя, пока не кончит он есть и пить.

И будет, когда ляжет он спать, ты выведай то место, где он ляжет, и придешь, и откроешь изножье его, и ляжешь, а он уже скажет тебе, что тебе делать.

И та сказала ей: я сделаю все, что ты скажешь мне. И сошла она на гумно, и сделала все так, как наказала ей свекровь ее. А Боаз поел и попил, и стало у него хорошо на душе, и пошел он, чтобы лечь спать.