Утопающий

– На рынке несчастный случай, – в ее голосе читалась смесь негодования и деланного равнодушия.

– Кого-то убили? – тихо спросил Ал.

Бабушка обернулась, и к ее движениям вернулась привычная резвость. Она странно посмотрела на внука.

– Господи, нет, конечно. Там случился пожар.

Она протиснулась мимо него и начала собираться на улицу.

– Твоя лавка пострадала? – нахмурился Ал.

– Да, и еще несколько. Я оставляла часть товара на ночь, и его не вернуть, но ничего. Справимся. Собирайся в школу. Или в трусах пойдешь?

– Ну не без них же, – буркнул Ал.

Бабушка вышла и прошлепала в своих тапках на кухню, чтобы принести ему обед в школу. Ал как можно быстрее натянул на себя школьную форму, неправильно застегнул китель, наплевал на это и выскочил вслед за бабушкой как раз, когда за ней скрипнула калитка.

– Я с тобой, – бросил он, догоняя ее.

– Не говори глупостей и иди в школу.

– В школу мне еще не пора, ты разбудила меня раньше, чем нужно, – возразил Ал, перезастегивая китель.

– Ты даже не позавтракал. Еще и одет не пойми как. Холодно еще в одном кителе.

– У меня под ним свитер.

– Весна только началась.

– Мне тепло.

– Иди переоденься.

– Нет.

Бабушка остановилась и Ал еле успел затормозить, чтобы не налететь на нее. Странно, раньше она казалась выше.

– Ты не думаешь, что это те риелторы тебя подставили? – быстро перевел тему Ал и наконец высказал мысль, терзавшую ее все утро.

– Чего? – не поняла бабушка, но вновь заспешила на рынок.

– Ну те типы, которые тебе докучали. Ты не думаешь, что это странно? Они говорят, что тебе тут не рады, чуть ли не угрожают, а когда ты ставишь их на место, поджигают твою лавку.

Бабушка засмеялась. На Ала словно вылили ковшик с горячей водой.

– Сашуль, мне никто не угрожал, – все еще посмеиваясь, произнесла она. – И никуда я их не ставила. Но пусть все было бы так, поджигать мою лавку это…

Ал снова услышал ее смешок, старческий и от этого сухой, как лист бумаги. Он уже не был уверен в своей теории, ему лишь было стыдно за то, что бабушка решила, что у него просто разыгралось воображение.

Ее веселый настрой мигом стерся, как только они дошли до их места на рынке. Лавка бабушки и несколько соседних, пожар явно распространился от начала ряда, были покрыты копотью. От тех из них, которые были сделаны из дерева, остались лишь основные конструкции. А вместо продаваемых овощей и фруктов под сгоревшим брезентом осталась лишь черная каша. У лавки бабушки Ал заметил осколки стекла от ее консервов.

Бабушка помотала головой, осматривая ущерб, и зачем-то пошла ощупывать и передвигать какие-то обугленные детали своего прогоревшего бизнеса, пачкая пальцы в копоти, словно это могло что-то исправить.

– А если те, у кого сгорели лавки совпадут с теми, к кому подходили риелторы? – зашептал Ал.

– Боже, Саш, не грузи мне мозг пожалуйста, – взмолилась бабушка. – Это наверняка те подростки из магазина оставили зажигалку, пока лазали тут ночью. *** и алкаши ведь.

– Кто? – переспросил Ал.

– Наркоманы и алкаши, – повторила бабушка на русском и оглянулась в поисках знакомых, позвонивших ей.

– Что им делать здесь ночью? – закатил глаза Ал, пока она отвернулась.

– Обернись.

Ал сделал это так резко, что хрустнула шея. Бабушка и сама может не осознать, если увидит опасность. Но перед ним никого не было.

– Что я должен увидеть?

– Лужи. Ночью был дождь, а не снег. Они наверняка укрылись в палатках, чтобы бухать. Магазин-то ночью закрыт.

Подошла знакомая бабушки, и они вместе обсудили произошедшее. Ал в этом не участвовал. Он хмуро осмотрел пустой рынок, чувствуя в воздухе не только запах приближающейся весенней свежести после дождя, но и гари.

– А ты чего хмуришься? – миролюбиво спросила бабушкина знакомая у Ала. Она была выше и полнее бабушки, и похожа на пирожок.

– У нес сгорел товар и деньги, которые мы бы могли с него получить.

– Оу, – она слегка удивилась, то ли сухости, с которой говорил Ал, то ли тому, что мальчика его возраста заботят такие вещи.

– Вы тоже считаете, что это подростки из магазина виноваты? – спросил он, переводя тему.

Бабушка кинула на него взгляд, призывающий заткнуться. Ее знакомая нахмурилась.

– Конечно. И кто только этих бездельников в продавцы нанимает? – она помотала головой.

– Тебе в школу не пора? – уточнила бабушка.

Ал снова нахмурился и почувствовал, как у него устали брови.

– Если они работают в магазине, то и закрывают его. А значит, могут остаться бухать там на ночь, – произнес он на русском.

Бабушка извинилась перед своей знакомой и отвела Ала в сторону. Ему стало страшно, хотя страшнее подзатыльника он в жизни не получал. Но бабушка не закричала, а спросила:

– Хорошо, предположим, ты прав, и меня, никому не нужную старушку с рынка, захотели подставить. Что ты предлагаешь мне с этим делать?

Ал набрал полную грудь воздуха.

– Пойти в…