Регенерат

Максим широко улыбнулся, когда он вошёл и расставил руки в стороны, как бы восхищаясь тем, что видит.

– Никогда не перестану удивляться! – сказал он весело, – был человек без ног, и вот тебе на! Заходит в комнату на своих двоих! Нет, это поистине удивительное изобретение!

Они сошлись и пожали руки.

– Что-то случилось? – настороженно спросил Женя.

– Нет, вовсе нет, – сказал Максим, – просто ваша реабилитация официально признанна завершённой. Я здесь, чтобы объявить вам о начале испытаний. Это момент, конечно, не самый приятный. Скорее даже совсем не приятный. Но что делать. Именно поэтому вы здесь. Я абсолютно точно знаю, что вам сейчас страшно. Но увы, теперь уже отменить ничего нельзя, – Максим развёл руки в стороны. С другой стороны, вы здесь уже полгода. Ещё два раза по столько и всё! Начнётся свободная безбедная жизнь, с полностью восстановленным организмом. Я вам специально об этом напоминаю, чтобы подчеркнуть, насколько высока награда. Нужно просто собрать волю в кулак и потерпеть годик. Ну, точнее не годик. В течение года будет всего несколько неприятных эпизодов. А процесс восстановления не так уж и плох, ведь верно же?

Женя кивнул и вспомнил про Яну. Интересно, Максим её имел ввиду или просто говорил общие слова.

– Я всё понимаю, – сказал он Максиму, – и заднюю включать не собирался. Хотя вы правы, мне очень страшно.

– У моего визита нет цели, – сказал Максим, – медицинские данные это одно, но мне хотелось воочию увидеть ваше состояние. Знаете, что я вам скажу? Вы молодец!

– Да? – удивился Женя.

– Да! – кивнул Максим, – можете собой гордиться. Обычно в этом месте все начинают торговаться и пытаться соскочить. Или хотя бы выпросить себе какие-то особые условия. Даже те, кого сначала считали железными людьми. К вам, должен сказать, это не относилось. Но вы удивили меня.

– Я об этом как-то не подумал, – сказал Женя, – может, и правда, нужно было поторговаться?

Максим улыбнулся.

– Это бессмысленно. Всё уже обозначено в договоре. Но то, что вы об этом не подумали, вот это главное! В этом суть! Ладно, мне пора. Теперь мы с вами увидимся только по завершении испытаний. Искренне желаю вам удачи. Надеюсь, что вам повезет, и эксперименты на вашу долю выпадут полегче. Но тут я лично ничем помочь, кроме сочувствия, не могу, это не моя зона ответственности.

– Я всё понимаю, – опять сказал Женя, потому что не знал, что ещё он может сказать.

Максим пожал ему руку, ещё раз пожелал удачи и ушёл.

После визита Максима в жизни Жени ничего не изменилось. Он всё так же ходил сдавать анализы, наверное, уже по сотому разу. Посещал по расписанию комнату реабилитации, где занимался на тренажёрах. И что удивительно, за всё время он там не встретил ни одного человека. По расположению снаряжения он видел, что здесь ещё бывают люди, но расписание составлялось так, чтобы они не встречались даже мельком.

Яна совсем перестала к нему приходить, что его очень печалило.

Поначалу он был всё время напряжён. Каждую секунду ожидал, что сейчас за ним придут и уведут куда-то. Но постепенно это чувство стало притупляться, отходить на второй план. Умом он продолжал ждать, но эмоционально расслабился. Он понимал, что каждый день сокращает оставшееся время контракта. Поэтому ложась спать после очередного прожитого дня, он улыбался и считал, сколько дней прошло и сколько осталось.

Досчитать он успел только до четырнадцати. На пятнадцатый день он шёл по уже знакомому коридору, в очередной раз сдавать кровь из вены, когда это произошло. Навстречу ему выбежал человек в военной форме и в маске, с автоматом наперевес. Увидев Женю, он дал по нему очередь, прямо в упор. Расстрелял весь рожок, после чего убежал в ответвление коридора.

Женя всё это видел. Правда, как в замедленной съёмке, но видел. Чувствовал, как пули прошивают его тело насквозь, как он вздрагивает от попаданий и шагает непроизвольно назад. Как начинает падать и думает в это время, что плохая система безопасности у этой конторы, если террорист мог вот так ворваться, и бегать по коридорам стреляя в людей.

«А может война началась?» – была последняя мысль, после чего он приземлился плашмя на пол, треснувшись об него головой, и умер.

Точнее, должен был умереть.

Сколько он так пролежал – неизвестно. Сознание возвращалось медленно. Ему казалось, что он нырнул и теперь плывёт к поверхности. Очень хотелось вздохнуть, но яркая, освещённая солнцем поверхность воды приближалась очень медленно. Она была уже рядом, но он всё никак не мог вынырнуть. Воздуха в лёгких совсем не осталось, возникло чувство, что их что-то сдавливает, начала накатывать паника, что он сейчас задохнётся… Он начал плыть более интенсивно, даже судорожно, затрачивая гораздо больше усилий, чем нужно. Он вкладывал в каждый гребок все свои силы, но поверхность приближалась по-прежнему очень медленно. И вот, когда ему показалось что уже всё, что это просто иллюзия и на самом деле он очень глубоко и выплыть уже не сможет, он, буквально вылетел над поверхностью воды, разметав во все стороны снопы брызг и судорожно, полной грудью, вдохнул воздух.

И в этот момент очнулся. Он лежал всё в том же коридоре, в луже собственной крови. Дыхание было хриплым и затруднённым, было чувство, как будто он и в самом деле не дышал какое-то время. Женя закашлялся, и изо рта полетело что-то тёмное. Он вдруг понял, что это сгустки крови. Он встал на четвереньки, продолжая кашлять и отхаркивать из лёгких тёмную субстанцию.

Он весь был в липкой крови. Вся одежда пропиталась ей. Откашлявшись, он встал. Его штормило, и чтобы опять не упасть, он рукой опёрся о стенку коридора. Перед глазами всё плыло. И что было совершенно неожиданно, он вдруг почувствовал адский голод. Так, что живот втянулся и как будто прилип к позвоночнику. Наверное, это потому, что он ещё не завтракал, мелькнула мысль.

Тут до него дошло, что это и было первое испытание. В этом заключается теперь его работа. Умирать как можно чаще. Стало страшно, как никогда до этого. Пошатываясь, он двинулся дальше по коридору, в медицинский блок, куда сначала и шёл. Пусть посмотрят его, как следует, всё ли в порядке. Потому что чувствовал он себя не очень хорошо. И просто адски хотелось есть. Но все двери в конце коридора оказались закрыты. Он безрезультатно дёргал их минут пятнадцать. Стучал, пытался кричать, но последнее получалось плохо, голос хрипел и не слушался.

Пришлось идти обратно. В голове немного прояснилось, но голод только усилился, хотя, казалось бы, куда ещё?

Тревожило то, что никого не было вокруг. Закралась тревожная мысль, что в самом деле что-то произошло. Война, катастрофа, нападение террористов… да мало ли? Иначе ему должны были бы помочь. Даже если расстрел был спланирован, то потом его должны были положить на каталку, отвезти в медицинский бокс, наблюдать за восстановлением, брать анализы. Разве нет? А он один, в окровавленной пижаме мотается по коридорам. Это нормально?

Когда он вошёл в свою палату, там его ждал сюрприз. Прямо посередине стоял большой стол, которого там раньше не было, весь заставленный едой. Продукты были простые, но очень разнообразные. Всевозможные овощи и фрукты, картошка в разных видах, каши, по-разному приготовленная рыба, но самое главное – мясо! Много и разного.

Женя схватил ближайший кусок, затолкал в рот и начал судорожно жевать. Наверное, это было вкусно, но он особо не обращал на это внимания, главное проглотить как можно больше. Руки сами тянулись за новыми кусками. Он хватал, что попадалось под руку, с разных тарелок. Жареное, варёное, солёное, не важно. Главное что МЯСО!

Голод отступал очень медленно и как-то волнами. Казалось что вроде бы всё, но потом трясущаяся рука хватала новый кусок, и он начинал рвать его зубами.

Когда, спустя много времени, насыщение всё-таки наступило, не полностью, но, по крайней мере, он смог контролировать дальнейший приём пищи, он осознал, что неплохо было бы переодеться. Тем более, что кто-то заботливо разложил на кровати новую пижаму. Продолжая жевать, он стянул с себя грязную, побросал вещи в угол возле двери и пошёл в душ.

Там он с удовольствием отмокал, пока его внезапно не пронзила мысль. Он даже удивился, как это сразу не пришло ему в голову. Женя стал искать на теле следы от пуль. Но их не было! Вообще ни одного намёка! Как будто в него никто и не стрелял! Впрочем, следа от вживлённого регенератора тоже не было, но тогда это происходило под наркозом, в операционной и он не очень этому удивился. А тут в него расстреляли целый магазин, судя по всему недавно, и уже нет ни следа! Он, конечно, не знал, сколько пролежал без сознания, но кровь была довольно свежей, ещё не присохла, значит, не очень долго. Да и еда на столе была тёплой. Когда ему её принесли? Как только он ушёл? В любом случае, это было очень быстро.

Он вытерся, надел новую пижаму и понял, что опять страшно голоден. В этот раз он попытался подойти к выбору блюд более сознательно, но не очень получилось. Как только рядом оказалось мясо, так руки затряслись как у алкоголика и судорожно вцепились в ближайший кусок.

Когда он во второй раз наелся, а контролировать себя получалось уже лучше, то почувствовал внезапную непреодолимую сонливость, повалился на кровать прямо поверх покрывала и отключился.

Спал, судя по всему, не долго, но когда проснулся, то тут же почувствовал рядом чьё-то присутствие. Он резко повернулся. На краешке кровати сидела Яна и улыбалась ему.

– Поздравляю с первым испытанием! – радостно сказала она.

Он не разделял её радости по поводу произошедшего. Чего тут радостного, когда тебя убивают? Но, наверное, у неё работа такая, сглаживать углы и настраивать его на позитивный лад. Да и помимо всего прочего, он был рад ее, наконец-то, видеть. Поэтому он тоже ей улыбнулся, причём совершенно искренне.

– Привет! – сказал он, – не могу разделить твоего восторга, но я скучал.

Яна улыбнулась.

– Есть хочешь? – спросила она.

– Просто адски! – сказал он, поняв, что, в самом деле, опять страшно голоден.

Разорённые им блюда на столе уже заменили на новые, хотя в целом, ассортимент остался прежним.

– Рекомендую не налегать на мясо, – сказала Яна, – первая реакция всегда такая, но организму нужны разные вещества, постарайся разнообразить питание. Хотя, сильно себя насиловать и не нужно. Если уж очень хочется мяса, то ешь, конечно.

– А ты составишь мне компанию? – спросил Женя с надеждой.

– Конечно! Я только для этого и пришла! Голодная, просто ужас! – скала Яна весело.

Они сели друг напротив друга, на противоположных концах стола. Он хотел сесть рядом, но Яна расставила посуду именно так. К мясу его тянуло, но уже не так сильно, как сначала. Поэтому он решил воспользоваться советом и разнообразить меню. Всё было очень вкусно. Они не спеша ели и болтали.

– И часто со мной будут такое проделывать? – спросил Женя.

– Не волнуйся, не каждый день, – поспешила утешить его Яна, – даже если восстановление не сложное, как сегодня, то паузу обычно дают. Ну, ты же заметил, что тебя не с первого дня начали испытывать?

– Заметил. Но теперь вдруг стало не по себе. Если я так быстро восстановился, то меня можно хоть сейчас по новой расстреливать, – сказал Женя.