Небесные огни. Часть вторая

Вытащивший из его бедра свое копье дикарь попытался ударить еще раз, но неожиданно захрипел и закатив глаза повалился под куст. За ним стоял молодой парень-подсобник с окровавленным кинжалом в руке.

– Мистер Фотергилл, вы можете идти? – спросил он, спокойно присев и рассматривая рану англичанина.

Тот, кривясь от боли, достав из кармашка рюкзака индивидуальный перевязочный пакет, протянул его парню.

– Бинтуй поверх штанины, Педро, – сказал, закусив губу, Фотергилл. – И потуже!

Внезапно впереди по тропе, скрытой тропическими зарослями, метрах в трехстах дальше, куда успела уйти основная часть группы, раздались дикие вопли, беспорядочная стрельба и шум завязавшейся схватки.

– На них напали индейцы! – воскликнул англичанин. – Им не вырваться!

Поддерживаемый Педро, уже успевшим наложить повязку, они бросились обратно по тропе, стараясь уйти подальше, пока их не обнаружили воины неожиданно напавших в сельве на европейцев племени аборигенов. Продираясь напролом через гущу папоротников и кустарника беглецы слышали леденящие душу крики, понемногу стихавшие по мере их продвижения к спасительной реке.

Спустившись по склону с пригорка, где начиналась и уходила вглубь нескончаемых джунглей стена леса, два человека оказались на берегу реки, несущей свои воды далее в Амазонку по руслу, изгибающемуся на протяжении более двухсот километров. На последних метрах к трем лодкам, вытащенным на отмель с охранником-белым при них, у едва переставлявшего ноги англичанина совсем отказали силы и он, споткнувшись об корягу, растянулся на земле.

– Мистер Фотергилл, нам надо уходить отсюда! Чарльз, вы слышите меня?! – стал его трясти Педро, пытаясь привести в чувство и озираясь, крикнул охраннику. – Эй, помоги мне!

От суденышек к ним подскочил заросший косматой черной бородой крепкий малый в старом военном френче и сапогах, сообща подняв с парнем раненого и доведя того до одной из лодок.

– Что ты делаешь?! – вырвалось у охранника, когда он увидел как Педро начал остервенело прорубать днища двух других суденышек топором, взятым из лодки. – А как же остальные?! И где они, я слышал в сельве выстрелы, что случилось?!

– Они им больше не понадобятся! Дикари напали, только нам удалось уйти! – не переставая рубить, ответил парень. – Садись за весла, за нами может быть погоня!

Они общались на дикой смеси английского и португальского языков, но прекрасно понимали друг друга.

Вдвоем европейцы сноровисто столкнули на воду суденышко с опять пребывавшим в беспамятстве Фотергиллом, закинули туда свои карабины и, орудуя веслами, стали плыть по течению реки к Альтамире, ближайшему городку в этой глуши, лежащему в пятистах километрах к северу.

Ближе к концу XIX века эта область Амазонии вплоть до Манауса привлекла пристальное внимание бразильских плантаторов из-за повышенного интереса к натуральному каучуку со стороны промышленников США и Европы. С этой целью вдоль берегов и притоков полноводной Амазонки были расчищены от леса земли и посажены на обширной территории десятки тысяч каучуконосных гевей, что сулило большую прибыль через несколько лет. Вслед за плантаторами и их пеонами[2 - Пеон – батрак на плантациях в Латинской Америке. (прим. авт.)] в Манаус и прилежавшие ему земли потянулись старатели, рабочие сопутствующих фабрик и мастерских, праздный и распутный люд. В городе открылись театр и рестораны, забила фонтаном ночная жизнь. Не редкостью стало появление здесь иностранцев-инвесторов и исследователей-ученых из Старого света, к тому же Бразилия в последнее десятилетие принимала очередную волну эмиграции. По берегам Амазонки и ее многочисленных притоков были снаряжены команды ботаников для выяснения возможности создания новых плантаций гевеи. Вот и группа Чарльза Фотергилла под этим прикрытием отправилась в верховья реки Шингу, на самом деле имея совсем другую цель. Ее послала тайно в эту страну одна из британских масонских лож и Банк Англии, на который имел влияние финансовый клан семейства Ротшильдов, получив через свою агентуру в Бразилии сведения о том, что в этом районе непроходимых лесов может находиться затерянный в сельве Эльдорадо, мифический «Золотой город», исчезнувшей в незапамятные времена Атлантиды. Хозяева Фотергилла прекрасно отдавали себе отчет о возможности получения в результате этих изысканий информации о революционных технологиях древней цивилизации, больших количеств золота и артефактов. Снарядив секретную экспедицию британских ученых, масоны и Ротшильды отдали ее под руководство профессионального английского разведчика, кем и являлся в действительности Фотергилл.

Напротив, подсобный рабочий группы Чарльза Фотергилла Педро, спасший раненного британца, случайно попал в эту историю. Вообще-то его звали Соломон Розенблюм и родился он в Одессе в Российской империи в 1873 году. Не по годам шустрый и смышленый еврейский юноша принимал самое активное участие в 1892 году в революционной студенческой группе «Друзья просвещения», в результате чего был арестован царской охранкой. Так или иначе, решив более не испытывать судьбу, после освобождения он по подложному паспорту ушел за границу, нанявшись матросом на английский пароход, следующий в Южную Америку. В Бразилии, где он сошел на берег, работал вначале в порту, потом на строительстве дорог, на плантациях, а год спустя устроился подсобником в экспедицию британской разведки. Представившись новому работодателю как Педро, Соломон сразу понял, что изучением тропических растений в иностранной поисковой партии и не пахнет. Но виду не подал, прилежно выполняя свои незамысловатые обязанности в группе. Был исполнителен, вежлив с остальными, не раболепствовал и соблюдал дистанцию, чем снискал со временем уважение наблюдательного Фотергилла. Проявив хладнокровие и недюжинную для своих младых лет смелость смог сохранить жизнь своего патрона.

Трое беглецов добирались по Шингу до Альтамиры в течении почти трех месяцев. Португалец и Педро гребли по очереди, сменяя друг друга. Чарльзу меняли повязки на ране при ночевках на берегу. Питались рыбой, варя ее в котелке или жаря на вертеле над углями костра.

Им повезло. Они ушли от дикарей целыми, а может тех вполне устроили захваченные трофеи и мягкое, нежное мясо убитых белых. И рана на ноге Фотергилла не воспалилась, помогли компрессы из целебных трав, в которых разбирался охранник-португалец, перебравшийся в эти края десять лет назад и научившись этому у местного знахаря.

В одну из последних ночей перед Альтамирой европейцы решили не ночевать на суше. Стояло безветрие, ярко светила луна. Англичанин сидел на корме, грести была очередь Педро.

Неожиданно послышался мощный всплеск и к бородачу, устроившемуся на носу лодки, из воды метнулось гигантское извивающееся тело. В мгновения ока ноги охранника остались торчать из пасти громадной змеи, два зеленых глаза которой, не мигая, смотрели на оцепеневших в непередаваемом ужасе оставшихся в суденышке людей. Голова реликтового пресмыкающего величиной с взрослого мужчину исчезла как кошмарное видение вместе с португальцем за бортом….

…Спустя время двое заросших нечесаных людей в грязных лохмотьях из утреннего тумана причалили к лодочной пристани Альтамиры, провожаемые долгим взглядом непроспавшегося с вечерней гулянки похмельного сторожа. Фотергилл от ночной драмы заработал на всю жизнь заикание, Соломона Розенблюма долго преследовал лицевой тик.

Английский разведчик по достоинству оценил услуги своего подсобного рабочего. По прибытию обоих в Лондон после их приключений патрон Педро предложил тому работать на разведслужбу Великобритании. Ей были нужны инициативные хладнокровные сотрудники, способные к освоению других языков и быстрой адаптации в незнакомой обстановке. Подыскали Соломону и молодую, состоятельную вдову, фамилию которой он взял себе, став Рейли. А имя свое изменил на Сидней для большей благозвучности. Пройдя специальную подготовку, этот малый плодотворно поработал во Франции, на Дальнем Востоке, в США. Действовал и в России наездами с 1897 по 1925 год, где провел немало операций, как против царского режима, так и против коммунистов. Только в 1925 году после предварительного ареста и содержания в тюрьме на Лубянке чекисты ликвидировали этого несомненного врага Советской власти.

* * *

РСФСР

Москва

посольство Германской Империи

6 июля 1918 года

Подъехав к особняку германского посольства в Денежном переулке массивный черный «Паккард» остановился у кромки тротуара. Из представительского авто вышли два человека в кожанках и кепках с портфелем и прошли в двухэтажное здание.

– Господин посол, к вам посетители, – постучав в дверь кабинета, сообщил его секретарь.

– Я же просил, никого не принимать, – раздраженно ответил граф Вильгельм фон Мирбах, подтянутый мужчина с короткой стрижкой и при аккуратно подстриженных усах. – Сейчас в Москве время неспокойное, «товарищи» же предупреждали.

Последнюю фразу немецкий дипломат произнес с легкой издевкой, просматривая лежащие перед ним на столе бумаги.

– Они из ВЧК, представились как Блюмкин и Андреев, – смущенно пояснил секретарь.

– Проси?, – принял решение посол. – Я выйду к ним в гостиную.

Граф встретился с нежданными визитерами в светлой пиджачной паре, вопросительно глядя на них.

– Мы привезли вам бумаги, свидетельствующие о шпионской деятельности вашего родственника Роберта Мирбаха, – заявил ему назвавшийся Блюмкиным чекист, из-под куртки которого был виден военный френч.

Адъютант военного атташе лейтенант Леонгарт Мюллер, как и советник посольства доктор Курт Рицлер, присутствовавший при разговоре, перевел германскому послу слова официального представителя ВЧК.

– Я никогда с ним не встречался, – ответил немецкий дипломат.

– Советское правительство готово принять меры, – добавил второй чекист Андреев, отвлекая внимание на себя.

Внезапно Блюмкин выхватил револьвер и несколько раз выстрелил в Мирбаха. Не растерявшийся Мюллер в ответ пальнул в чекиста из «парабеллума», оказавшегося у него в кармане.

Германский посол остался лежать, распростершись на полу гостиной, остальные немцы бросились вон из помещения.

Скрючившись от боли и пули в ноге, Блюмкин метнул им вслед бомбу. Раздался взрыв, во все стороны засвистели осколки.

Воспользовавшись паникой сотрудников посольства чекисты выскочили из особняка и умчались на авто, впопыхах забыв в гостиной свой портфель, в котором позднее обнаружили их мандаты-удостоверения.

Этот террористический акт был подготовлен левыми эсерами в надежде разрыва хрупкого Брестского мира между РСФСР и Германией и начала всеобщего восстания против засилья партии большевиков.

Яков Гершевич Блюмкин, короткостриженный молодой человек с решительными манерами, был родом с Черниговской губернии Российской империи. Он родился в 1898 году в еврейской семье приказчика и домохозяйки. Окончив перед Первой мировой войной духовное училище работал электромонтером. Принимал участие в отрядах еврейской самообороны против погромов в Одессе, воевал с матросами-анархистами против войск украинской Центральной Рады. В 1918 году примкнул к партии левых эсеров, а не к национально-политическому объединению «Бунд», как это делали его сверстники из еврейской молодежи. Прибыв в Москву, был направлен своей партией на работу в органы ВЧК в отдел по борьбе со шпионажем. После убийства Мирбаха сбежал из столицы, опять оказавшись на фронтах гражданской войны, но спустя два года вернулся и покаялся властям, заложив многих своих товарищей по восстанию левых эсеров. Удивительно, но не шлепнули и простили. За него замолвил слово сам Лейба Троцкий, сделав этого афериста начальником своей личной охраны. Живший какое-то время вместе со своей семьей в Львове еще до Первой мировой войны, Блюмкин учился в немецкой гимназии и быстро овладел иностранным языком, говоря на нем без акцента. Эти и другие способности пригодились ему, когда шустрого Яшу в 1923 году определили на учебу в разведшколу Иностранного отдела ОГПУ. Позже по личной рекомендации Троцкого направили на учёбу в Академию Генерального штаба РККА на восточное отделение. Там Блюмкин к знанию иврита и немецкого добавил владение китайским и монгольским языками, а также навыки оперативно-агентурной работы разведчика-нелегала.

Но еще больше рассорить большевиков и кайзеровскую Германию была заинтересована Великобритания, поскольку это всецело отвечало ее геополитическим интересам и интересам финансового клана семьи Ротшильдов, контролировавших экономику этой империи. А известный разведчик «Интеллидженс Сервис» Сидней Рейли, действовавший в это время на Украине, в Петрограде и Москве, оказывал большую помощь оружием и деньгами контрреволюции, в том числе левым эсерам. Этот Рейли, известный в молодости как Соломон Розенблюм из Одессы, по странному стечению обстоятельств приходился двоюродным братом нашему Якову Блюмкину.

* * *

Северная Норвегия

губерния Нурланн

окрестности Уфут-фьорда

июль 1878 года