Три кита

Сергей достал содержимое вещмешка, не поздоровавшись и намекая на неуважение к хозяину киоска.

– Семь штук, вермахт, средний сохран.

– Gott mit uns?

– Ага, с ними, с кем же ещё, по бабкам что?

– Сотка за каждую.

– Я за такие деньги сейчас их забираю и уёбываю.

– Забирай, мне с ними что делать? Не берут их сейчас, а вы их носите. Холодняк неси или запчасти к огнестрелу, тогда будут деньги. А это хлам, сам понимаешь. Сейчас медальки или бляхи все несут.

– Мда.

Сергей понял, что правда не на его стороне. Сейчас либо копейки, либо ничего. Ладно, придется сегодня пойти на коп по металлу, может, тогда хватит на нормальную еду.

– Так что?

– Ладно, давай семьсот, и я пошёл.

Усатый заулыбался. На холодное оружие Сергею не везло, за сезон пару мосинских четырёхгранников и две рукоятки от маузеровских штыков. Про огнестрел вообще речь не шла. Один хлам.

Он взял деньги. Почему-то подумал об Алине. Скоро он опять напьётся. Светило солнышко, на душе стало хорошо. Но это только если жить настоящим и не задумываться больше ни о чём.

Сергей стоял на базаре и считал старую мелочь. Если не учитывать того факта, что бляхи стоили дороже, то его финансовое положение не было настолько ужасным. Он пробежался по базару, купил гречку, четыре консервы (три банки бычков в томате и одна банка шпротов), чёрный рассыпной чай, который любил пить с похмелья, и два кирпичика белого хлеба. Пришло время самого важного. Водка. Он пошёл к бабке, у которой брал её почти каждый день. За день уходило (это если начинать пить с утра и в хорошую погоду, в хорошую погоду почему-то выпивалось больше, чем в плохую) 2—3 бутылки объемом пол литра. Две, если он пил один, а три, если пил с кем-то.

Но случилось то, чего никак нельзя было ожидать. Бабки не было на месте. Сергей впал в ступор, настроение тут же упало и разбилось вдребезги об асфальт.

Он опустил голову и уныло побрел по знакомой с детства дороге, зашёл в знакомый магазин и взял две бутылки самого дешёвого кагора. Да, дороже, но вставляет знатно.

Небо затянуло тучами, пора собираться на коп, но сначала нужно хоть немного выпить.

Глава 3

3.1

Дома ждала зелёная тетрадь. Сергей сварил гречку и открыл банку бычков в томате. Еда, которую готовишь своими руками, всегда вкуснее, и этот раз оказался не исключением. Штопор не нашёлся, поэтому первую бутылку кагора он открыл дедовским перочинным ножом, вдавив пробку во внутрь. Он налил красное сладкое вино в глубокую чашку, сразу же опустошив треть бутылки. Сергей выпил содержимое залпом, а остальное слил в армейскую флягу, которую собирался взять с собой в лес. В желудке стало тепло и, кажется, уже немного повело. Самое время прочитать, что в тетрадке. На улице небо затянуло тучами, поэтому он включил настольную лампу, от которой пошёл неприятный запах и тепло. Сергей развернул первую страницу. Рассказ был написан карандашом, печатными буквами.

3.2

Видимо, у Существа есть цель. Мы как-то взаимосвязаны, и я должен буду чем-то отплатить ему взамен, но это волнует меня в последнюю очередь. Я чувствую себя прекрасно, и все что я хочу – это… знать. Знать всё обо всем, именно в этом я вижу некий смысл, смысл моего существования, если это можно этим назвать. Все, что я хочу – достать своими конечностями до тепла, тёплого шарика, который крутится надо мной. Я хочу пожелать вам спокойной ночи. Ведь ночь важнее дня.

3.3

Алина сидела в ванной и рассматривала бледные коленки. Она не верила в Бога, но сейчас она обращалась к нему: «Если ты есть, сука, если слышишь, просто разрушь этот дом. Здесь все несчастны. Дай нам умереть, спаси нас от страданий». Финансовое положение её семьи достигло дна, долги было отдать невозможно. У матери стабильно раз в месяц случался нервный срыв, она выбрасывала вещи с балкона, рыдала, а один раз, видимо, из ненависти к себе, потушила окурок сигареты о своё лицо. Каждый день, приходя с работы, она давила на Алину. Подло давила, иногда просто не давая еду, аргументируя это тем, что «кто не работает, тот не ест». Но ей было плевать, все комментарии пролетали мимо ушей, ведь её душу пожирала боль пострашнее. После расставания с Сергеем у нее началась депрессия. В какой-то момент, ничего не объясняя, он стал просто избегать её. Иногда боль из душевной переходила в физическую, её начинало трясти, тело будто опускали в холодную воду, а сердце прокалывали старыми сломанными спицами. Найти работу ей было просто не под силу, ведь встать с кровати и дойти до туалета иногда было уже подвигом. Ванная комната изолировала от внешнего мира. Она могла сидеть там часами, и даже когда кто-то приходил домой, она говорила: «Подожди, я только воду набрала».

Вода уже остыла, и она посмотрела на лезвие, которое валялось на запылённой полке. Сколько она помнила эту комнату… По щекам потекли слёзы, или от того, что она себя жалела, или от того, что опять вспомнила Сергея. «Кроме жизни у человека нет ничего. Когда ты думаешь, что у тебя что-то есть, это не имеет никакого значения», – так он ей говорил. Единственный шанс спасти свою жизнь – убежать из этого гадюшника. Семейка отбросов, возможно, даже не заметит её отсутствия, а даже если и заметит, то ажиотаж будет минимальным. Ведь это было худшее место на земле, а другого места для неё пока ещё не существовало.

Глава 4

«Из рассказов Артёма»

«История о моем друге жерлоке»

16 марта 6102г. 9:12

Я вошел в деревню и поприветствовал своего друга Андре. Сегодня мы договаривались отправиться к разноцветному старику, что сидит на перекрестке. Андре из вида жерлоков, как бы вам объяснить… Он похож на паука, только ходит он на двух лапах, как человек, и ещё две использует как руки. Он весь зеленого цвета. Он протянул мне лапу, и я пожал ее. Я сказал, что мне нужно зайти домой, чтобы взять с собой еды, потому что идти мы будем долго.

Дома я увидел, что моя жена Жаннесса уже проснулась, она поцеловала меня в лоб и дала мне в руки рюкзак с едой. Жаннесса была беременна.

С Андре я общался без слов, так как жерлоки обменивались информацией с помощью жестикуляции и телепатии.

Его сын болел, и мы шли к старому мудрецу, чтобы он помог Андре советом. А деревня с утра всё так же прекрасна. Мы зашли на гору, чтобы осмотреть её просторы. Огромное собакоподобное существо возвышалось над лесом, в которых мы собирали ягоды и древесину для строительства. Его голова была выше облаков, и некоторые жильцы села говорили, что, если посмотришь этому существу в глаза, то увидишь будущее. Нам предстояло проделать немалый путь через поля.

16 марта 6102г. 20:29

Мы дошли до перекрестка, но старик долго не хотел отвечать на наши вопросы. Он обиделся из-за того, что я случайно наступил ему на бороду, начало которой ведет к нему домой. Говорят, он ходит туда в сезон дождей, а борода ему нужна, чтобы не заблудиться. Но все же наша компания ему надоела, и он решил ответить. Он сказал Андре, что его сын должен умереть, но он может все исправить, если пойдет на гору богов. По словам старика, у секретаря смерти в бумагах произошла ошибка. Мы поблагодарили старика и дали ему мешочек соли. До горы богов идти нужно было несколько дней через болота.

17 марта 6102г. 12:45

Через болота пробираться было очень сложно. По пути мы встретили огромного слизня метров пять в высоту и метров сто в длину. Он с нами заговорил первым:

– Здравия вам, путники, куда путь держите, если не секрет?

– И тебе не хворать, Константин, мы идем к горе богов.

Слизня я узнал. Это был мой знакомый, Константин. Он часто приползал к нам по праздникам, и мы курили вместе опиум.

– Залазьте ко мне на спину, я вас подвезу, негоже таким маленьким существам по болотам шастать, неудобно это.

Мы устроились у Константина на спине и решили лечь спать, по его словам, у горы мы должны быть под утро. Константину за помощь Андре хотел дать золотую монету, но тот отказался.

18 марта 6102г. 5:14

Мы у горы, в самом низу в сказах выбит вход. Нас встретил человеческий скелет и спросил:

– Вы по какому делу, товарищи?

– Мы к секретарю смерти.

– Товарищи, мы же вешали объявления, умереть должны все, а то, что вам негде хоронить, это проблема вашей мэрии, а не наша.

– Нет, в документах произошла ошибка.

– Откуда у вас такая информация?

– Нам сказал старик.