Орбитальный самурай: Особая работа

– Да что там такого-то, что ты чуть не раскричалась?! Подумаешь Отто трахает "поляка". Постой, у тебя что, какие-то комплексы? – последнее она спросила изумлённо, остановившись на каком-то стеклянном мосту, проходящем под потолком большого автомобильного тоннеля.

У меня на мгновение вылетело из головы, всё кроме её лица. До чего же она была в этот момент очаровательна. Всё-таки очень они похожи, с этим телом, в которое ненароком попал. Большее количество азиатских черт у неё только экзотики добавляли.

– Сестрица, ты чего замолкла? И почему на меня уставилась?! Отвечай, давай! – потребовала она сразу.

– Коу, я же всё-таки мужик и смотреть…, – начал было объясняться.

– Ты что, в меня втюрилась?! – засмеявшись, перебила она меня.

– Нет, конечно! – поспешно ответил на её вопрос, чувствуя, как лицо предательски краснеет.

– Я как-то не думала с девушками…, – растерянно проговорила она почему-то перестав даже улыбаться.

– Господи…, – простонал на её слова.

– И вообще, мы сёстры! – выдала Коу в завершение, куда бодрее, чем предыдущую фразу.

– Я не про это говорил! Боже! – начал стонать дальше.

Никто меня в этом мире не понимает!

– А про что? – заинтересовалась она тут же и попыталась заглянуть мне в лицо.

– Ну, как-то странно смотреть, как мужик с мужиком. Это….

Произнести, что именно, у меня никак не получалось.

– Кстати, а как ты всё это увидела? – вдруг заинтересовалась мелкая обстоятельствами.

– Нашла, у кого спросить! Кусты взяли и исчезли, а там они, того…, – попытался объяснить невнятно.

– Странно, конечно. Теперь хоть понятно, почему Отто постоянно опаздывает. Зато можно вычислить по задержкам, кого и когда он…, – стала она делать умозаключения.

– Остановись! Девушке неприлично говорить всякие пошлости. И кстати, откуда ты знаешь, что он такой прогульщик? – остановил её.

– Тоже мне секрет! Это вся школа знает, да и ты мне про это говорила, – ответила она об этом, как об очевидном предмете.

– Сколько уже повторять, я не твоя сестра! – попытался донести свою ситуацию и незнание окружающего мира.

– Ещё скажи, что не помнишь свои рассказы, о том, как "поляк" своей задницей вертел вокруг Отто? – задала она вопрос совсем уж не из той оперы.

– Они что, голубки? И почему "поляк"? – раз уж её убедить не получилось, постарался разузнать подробности.

– Ты серьёзно не помнишь? – удивилась она в ответ.

Им то ли кол на голове тесать?!

– Да сколько раз уже говорить…, – начал было вновь своё объяснение.

– Ладно-ладно, но ведь бабушка рассказывала, что такое с людьми бывает, лопаются сосуды и им всякое мерещится, – выдвинула она железный контраргумент.

Сам на эту тему задумывался, но потом отгонял. Чур, меня, чур!"

– Тьфу! – начал уже сердиться на Коу.

– Значит, врачи не помогут? – и столько мольбы было в её взгляде.

Даже совестно стало её разубеждать.

– Не знаю. Не хотелось бы. Знаешь, как-то страшновато думать, что ты просто выдумка, или не дай бог дополнительная личность! – рассказал о своих опасениях.

– Ну вот…, – приободрилась она.

– Ты на много-то не рассчитывай. Вдруг и вправду всё не так просто! Если что, прости, попытался поубавить у неё оптимизма.

– За что? – удивилась она.

– За всё! Ответь лучше на вопрос, а? – потребовал продолжения информационного банкета.

– "Поляк" – это кличка, родители у него эмигранты из Польши, а у вас в классе он один такой. Отто, точно никакой не гомосексуалист! Он вообще готов залезть на всё. Да и его сегодняшний партнёр, тоже не факт, – выдала она очередную порцию информации.

– Это как так-то?! А как же…, – выпал после этого в осадок.

– Святая простота! Ты действительно ничего не помнишь. Фамилия у Отто – Шванков, – опять она сказала для них очевидную вещь, и совершенно непонятную для меня.

– И? – поинтересовался у неё.

– Значит его отец Рихтер, правая рука Кохаагена, далеко не по самым его светлым делам, – наконец она объяснила, что это значит.

– Всё равно не понимаю. Он что, угрожает родителям этого "поляка"? – продолжил выпытывать из неё подробности.

– Вряд ли, судя по его поведению. Похоже, тебе вообще всё рассказывать придётся. Ладно, пошли в школу, по дороге буду объяснять, – не согласилась она с моим умозаключением.

– Постой, а что это за дорога под нами? – поинтересовался про местность.

– Транспортный хаб, между европейским и азиатскими кластерами. У нас свой, японский сектор, – последней фразой она заткнула меня и не дала задать так и не сорвавшийся с языка вопрос.

Блин, чувствую себя полной деревней, впервые попавший в столицу нашей родины. Хм, бывшей родины. Опять не то…. Как это бывшей? Родина она одна! Хотя, родился-то я в СССР, а его-то как раз и нет. Так что, можно сказать, и не ошибся. Опять же, смотря как посмотреть. Здесь вон, живее всех живых, хоть и тоже не супер. Как всё сложно!

Да…. От рассказа Коу, уши чуть в трубочку не свернулись! Если думал, что там, у нас в Европе, разгул толерантности, с их третьим полом и остальными заморочками, то здесь это уже пройденный этап. Наступила эпоха беспредела равноправия! Докатилось уже до того, что у них здесь теперь в порядке вещей не только раздельные счета в ресторане получать, но и мужикам через постель даже со своими начальниками обходить женщин на карьерной кривой. На Марсе тот ещё Вавилон, вот и сюда и такая мода добралась. Стрёмный мирок, с моей точки зрения, а с другой стороны, не мне им указывать, как жить. Тем более, это ещё светлая сторона, а не "сумерки в подворотне".

Японцы сюда, "голоногих" не запускали. Посчитали, для выполнения их функций вполне и южных корейцев хватит. Старая вражда этих народов никуда не делась и здесь. Со временем, правда, пришлось на тайцев и индонезийцев перейти, когда тех стало дешевле завербовать. Вот и выходит, представителей страны восходящего солнца здесь не так и много, да и те из родовитых семей, потому и местная Академия имеет статут элитной школы. Своих детей они как попало учить не собирались.

Естественно, в результате, сюда же потянулись и отпрыски самых обеспеченных и влиятельных людей колонии. Потому и Отто сильно не беспредельничает, слишком много мажоров, можно и нарваться, хоть и главарь местной банды. Горе же тому, о ком узнают, что он не настолько влиятелен, что бы Кохааген его папаше по шапке не настучал за дела его сынка, ну, или хотя бы просто удивился. Поскольку же мы изгнаны, то ещё бабушка надвое сказала, причём в прямом смысле, вступятся за нас или нет. Так что лезть к тем "голубкам" было верхом безрассудства.

Ко всему этому примешивалась автоматизация, всего и вся. На нынешней момент, из-за этого, в колонии образовался излишек рабочих рук, и, как в любой рыночной экономике, это сказалось на зарплатах. Заработать на обратный билет до Земли стало крайне проблематично, если не идти в горняки. А вот потерять место, на раз. Оттуда и пошли "трущёбы" с их баллонированным воздухом.

Казалось бы, что мешает поработать ручками, а потом улететь? Один очень маленький фактик – желание жить. Это когда турбиниум упакован, он прямо-таки расчудесное топливо, а вот добыть его, та ещё проблема. Сам он пронизал мелкими прожилками постоянного его спутника. Как только уменьшалось давления в результате добычи, мелкие частички этого вещества, под действием заряда, находящегося в них, буквально разлетаются, не хуже обычных газов, во все стороны. Только действие их на окружающие предметы похлеще чем "графитовых бомб".