Мрак. Мир, построенный на лжи

– Злата, не удивляйся, пожалуйста. У меня странная просьба. Можешь считать, это научный эксперимент.

– Так, узнаю научного руководителя, – сказала Злата, улыбаясь и устраиваясь на скамейке поудобнее.

– Расскажи что-то о себе, а я попробую угадать, правда это или нет. А ты потом честно скажешь, угадал ли я.

– Это игра какая-то?

– Да. Расскажи, например, как ты решила приехать в Питер? Из… из… сейчас вспомню.

– Я приехала из Урюпинска, – сказала Злата.

Желудок сжался.

– Нет, не правда, – ликующе заявил Марк.

– Господи, чему ты так радуешься?! – удивилась Злата.

– Я сейчас кое-что понял, – сказал Марк и постарался скрыть волнение, охватившее его. Если догадка верна, то у Марка появляется сильных козырь в борьбе за справедливость. – Возможно, скоро мы все вместе будем работать в нашей лаборатории.

– Расскажи! Я очень хочу вернуться в нашу лабораторию! – искренне сказала Злата.

– Злата, я знаю, что это невежливо и даже мерзко, но поверь, гипотеза, осенившая меня прямо сейчас, в твоём присутствии, требует тщательной проверки. Мне надо ехать… Это ужасно, я понимаю…

– Все гении такие? – Злата словно ожидала подобного поворота и была готова к нему.

– Не знаю, но если гипотеза подтвердится – мы оставим свой след в истории, можешь мне поверить.

– И правильно я понимаю, что сейчас со мной гипотезой ты не поделишься?

Марк задумался.

– Ну и ладно, – Злата встряхнула рыжими волосами. По её лицу нельзя было понять, насколько она огорчена тем, что свидание закончилось так быстро. В конце концов, она знала, что Марк не простой человек и даже не простой химик. И если она хочет быть с ним рядом, то ей придётся делить его с наукой и учиться терпеть его в те моменты, когда наука будет побеждать. Может быть, химия всегда будет на первом месте в гениальной голове Марка. Надо научиться жить с этим.

– Ты не сердишься? – спросил Марк извиняющимся тоном.

– Хочешь знать правду? – спокойно и без упрёка спросила Злата. – Сержусь, но понимаю, что ничего не могу с этим поделать.

Злата попросила не провожать её, так как она хотела ещё погулять по городу, хоть и одна, но с цветами из парника. Марк поехал домой. Ему было о чём подумать.

Судя по всему, что-то спровоцировало перестройку его организма, и когда Марк слышал ложь, то его желудок сжимался! Словно Марк проглотил гадость и желудок хочет от гадости избавиться. Мрак! Связана ли эта новая способность и красные пятна на щеках? Следствием чего стало появление этой способности? Это действие последнего состава мыла? Он переборщил с гормонами? Как долго продлится эффект? Это ведь не навсегда? Ужасно замечать каждую ложь! Ведь есть ложь во благо, есть такая ложь, что лучше её не знать.

Но сейчас способность знать, когда собеседник говорит правду – сильный козырь. Теперь Марк может позвонить Артуру и предложить ему новую сделку. Или Артур восстанавливает Марка и его ребят, или руководство Корпорации узнаёт правду. Надо тщательно продумать свою позицию. И надо спешить; неизвестно, сколько еще сохранится эффект.

Мечта всей жизни свершилась так просто и так неожиданно. Марк всегда хотел сделать что-то такое, чтобы его имя запомнили и современники, и потомки. Узнав в детстве про химию, Марк позавидовал Менделееву. Его все знают. Но таблица уже открыта. Какая жалость. Как можно прославиться, когда всё открыто? Спасибо деду, тот рассказал о мире и о загадках, ждущих своего Менделеева. Марк думал, что свою часть известности он обретёт как автор лекарственного средства. Хорошо, если это будет лекарство от псориаза. Отца уже нет, но многие люди будут благодарны за открытие такого лекарства. Марк шёл путём, казавшимся ему самым коротким, хоть и не прямым. Сначала высшее фармацевтическое образование. Сделано. Потом практика в крупной корпорации для большего углубления в профессию. Сделано. Потом работа в научном заведении над конкретной задачей. Однако у Судьбы оказались иные планы на Марка.

Случайное. Случайное? Внешне случайное открытие средства, позволяющее замечать ложь. Что произойдёт с миром, если это средство станет общедоступным? У Марка по спине пробежал холодок – да так, что Марк вздрогнул.

Публикация формулы – это потом. Если Марк решит, что публикация принесёт пользу миру. Он мечтал войти в историю и обрести бессмертие, но не в качестве злого гения, погубившего цивилизацию. Возможно, будут ограничения: кому давать способность видеть правду, а кому нет. Это потом.

Первоочередная задача – понять, что привело к способности замечать ложь. С какого момента Марк стал реагировать на ложь спазмом желудка? Когда началось? Вчера, в субботу утром. Звонок Никиты. Он что-то спросил или сказал, и желудок отреагировал. Надо вспомнить, что конкретно он сказал. Часто ли желудок реагировал на слова Златы? Марк не помнил.

«Так. Накануне я проводил очередной эксперимент. Химический состав мыла в точности такой, каким он был в Лаборатории.» Технология соблюдалась в точности, это Марк мог гарантировать. Если эффект «Антиложь» связан с небрежностью или, ещё хуже, со случайностью, то повторить его будет непросто. На поиск агента, способного из обычных ингредиентов создать «Антиложь», уйдут годы. Хотя невероятно ценным является сам факт: какое-то химическое соединение делает возможным различение правды и лжи. Конечно, надо зафиксировать способность научными методами. Если она завтра исчезнет, то доказать подобную способность практически невозможно.

Первое, что спросят люди: «Ну и как ты разбогател на этом?» Если я скажу, что для меня это не главное, они скажут: «Мы так и знали, что ты заливаешь. Любой, способный замечать ложь, пойдёт и сделает на этом деньги. А если срок действия неизвестен, то не станет откладывать получение богатства на потом».

В одном Марк был прав и честен с собой. Вопрос денег его не интересовал. Хвалиться достатком? Радоваться, что ты на первом месте списка Форбса, а после смерти тебя забыли через неделю? Какая неописуемая глупость. Деньги должны обслуживать главную задачу человека. Если для этого нужно много денег, то пусть их будет много. Если для этого нужно мало денег, то пусть их будет мало. Если у человека денег становится больше, чем необходимо для обслуживания его главной задачи, то человек сбивается с пути. Деньги становятся целью. Не приведи Господи.

За размышлениями Марк не заметил, как добрался до дома. Зайти в магазин, послушать людей? Или в кафе? В кафе интереснее. Марк подошёл к знакомому кафе. Официант в чёрной маске на лице сказал, что они обслуживают гостей только на веранде. «Как странно», – подумал Марк, но официант говорил правду.

На веранде было немноголюдно. В дальнем углу за столиком сидели двое мужчин и говорили, склонившись друг к другу. «Ничего не услышишь», – подумал Марк. За другим столиком сидела большая компания – похоже на детский праздник. Пять или шесть подростков, их мамы и папы. Компания была не менее пятнадцати человек. Марк подумал, что здесь он сможет сполна протестировать свою новую способность. Главное, чтобы желудок не оторвался.

– Выбрали место? – спросил проходящий мимо официант.

– Можно вот здесь?

– Вам не помешают наши гости? – официант показал на компанию. – Тут может быть шумно.

– Ничего, они мне не помешают.

Официант положил на выбранный Марком стол меню. За соседним столом стоял такой гвалт, что Марку потребовалось время, чтобы научиться различать отдельные голоса.

– А мне родители на день рождения подарили велик, – сказал парень лет тринадцати.

«Ложь», – понял Марк. «Или не на день рождения, или… не родители, или не велосипед. Интересно, можно научиться точнее понимать, что именно в словах человека неправда?» Всё внутри Марка трепетало от предвкушения признания. Такое открытие! Состав, позволяющий замечать ложь. Без сомнения, Состав будет назван в его честь. Хотя есть шансы, что на планете Земля начнутся самый мрачные времена, каких не знала история. И тогда Состав будет назван – Мрак.

«А что будет, если я прочитаю текст, содержащий ложь? Я замечу ложь в тексте? Что если человек говорит неправду, но сам в неё верит? Даёт ли моя способность различать окончательную правду или то, во что верит человек?» – думал Марк. Количество вопросов, требовавших немедленного ответа, росло как снежный ком. Марк понял, что если не контролировать поток вопросов, то его погребёт эта лавина и никто не узнает имени первооткрывателя. Никто не узнает, что есть способ различать правду и ложь.

Предстояло поставить сотни, возможно, тысячи экспериментов. Изучить всё и досконально. А потом? Опубликовать открытие? Надо быть готовым, что многие будут огорчены. Может быть, даже злы. Политики будут в ярости. Сноудена отпустят на все четыре стороны, потому что всё, что он сказал и сделал, уже не будет иметь никакого значения. Рухнет всё. Может быть, не стоит публиковать формулу?

За соседним столом послышались детские рыдания и… неуместный смех кого-то из взрослых. Марк прислушался. Выходило так, что кто-то из детей только что узнал, что Энакин Скайуокер не настоящий. Ну в том смысле, что кино – это вымысел, Энакин Скайуокер – это роль, и маленького Энакина играет человек по имени Джейк Ллойд.

«Сейчас, когда малыш немного успокоится, они скажут, что исполнитель роли Энакина находится в психиатрической лечебнице и снова поржут», – подумал Марк.

Но нет, не сказали. Наверное, просто не знали об этом. Марк наблюдал за ребёнком и видел: магия кино рассеивается и перестаёт существовать. Грустный момент. На мальчика было больно смотреть – столь велико было его разочарование миром. Если Энакин не настоящий, если Супермен не настоящий, то зачем и жить тогда?! Взрослым это разочарование было знакомым, и, смеясь над растерянностью мальчика, они избавлялись от своего разочарования миром.

Марк попытался вспомнить, когда и как он узнал, что кино – это великая иллюзия. Марк был уверен, что переживал что-то подобное, но не мог вспомнить, когда это было, с каким фильмом, с каким героем. А мальчик прямо сейчас, в этот момент, узнал, что верил в иллюзию, в ложь, и он разочаровался в кино, в себе, в родителях, смеющихся над его беспомощностью. В один из таких моментов Марк понял, что никому верить нельзя. Как забавно устроен мир. Именно Марку выпала честь изобрести Состав.

Вспомнил. Марк вспомнил. Это был военный фильм про разведчиков или нечто подобное. Разведчик попал в плен и его убили. Марк не помнил деталей. Разведчика убили, и Марк очень расстроился смерти героя. Может быть, даже заплакал: так было Марку жалко разведчика. Родители, наверное, желая успокоить, со смехом – тоже со смехом, как и эти сейчас – сказали, что кино ненастоящее, что разведчик жив и здоров и после того, как режиссёр сказал «Стоп», разведчик встал, отряхнулся и пошёл пить кофе. Или чай. Или даже какао.

– С пенкой? – всхлипывая после плача, спросил Марк.

– С пенкой, – ответили родители, думая, что проблем решена.

Но нет.

Когда ребёнок во что-то свято верит и делает предмет веры частью своего мира, а потом эта штука оказывается ненастоящей или не такой настоящей, как думал ребёнок, то в мире ребёнка исчезает часть фундамента. Конечно, ребёнок не думает в понятиях «фундамент», «опора», но теперь он не уверен, можно ли доверять остальному фундаменту. Можно ли после этого верить родителям? Можно ли верить другим людям? Родители и другие люди знали про опасность и ненадёжность фундамента, но оказались способными придерживать знание при себе до поры до времени. А потом возвысились над ребёнком, посмеялись над его наивностью. Как им всем теперь верить? Разве можно на них рассчитывать?

Марк пытался вспомнить, когда в последний раз он погружался в кино или книгу, словно в реальность, и не мог вспомнить. Зато снова вспомнил, как над ним смеялись взрослые. Это было на даче у друзей отца. По телевизору показывали фильм «Чапаев». Само собой, все, кроме Марка, фильм видели раньше. Кто-то видел это кино десять раз, а кто-то двадцать. Все кроме Марка знали, что Чапай не доплывёт до спасительного берега. Не знал один Марк. Поэтому Марк беспокоился о судьбе героя, а все остальные помирали со смеху, наблюдая переживания Марка.