Танкист. Поручик

– Почему среди пленных в лагере я не увидел ни одного инициированного? – вновь поинтересовался Нестеров.

– Командование решило, что убивать их нерационально. С пустышей опыт можно получить, либо убивая их, либо причиняя страдания. Инициированные же будут приносить опыт регулярно, полностью оправдывая свое содержание, как это делается в тех же тюрьмах.

– Практичный подход.

Угу. А если еще вспомнить количество пленных, так картинка и вовсе становится – загляденье. По самым скромным прикидкам, инициированные пленные должны приносить миллиона по три в день, а при рациональном подходе – так и больше. Сейчас практически во всех странах предпочитают переводить смертников на пожизненное, при этом даже не утруждают себя официальной заменой приговора. Осужденный так и трудится в тюрьме с висящей над головой казнью. Исключение составляют только те, кто решил заняться нелегальным оборотом опыта.

Они поговорили еще минут с пятнадцать. Пленный с готовностью отвечал на все вопросы Виктора. После чего Нестеров приказал капралу Сунь увести пленного и подвести другого. Разговор повторился практически один в один, и сведения полностью совпали. Скорее всего, причина тут в том, что допрашиваемые не видели ничего предосудительного в том, чтобы рассказать то, что и так не было тайной.

Сам Виктор их убивать не стал, позволил разобраться с палачами китайцам. Правда, при этом приказал кровожадные планы оставить при себе. Выстрел в голову из револьвера с интегрированным глушителем. Быстро и без мучений.

– Витя, а это обязательно было делать? – кивая на трупы, поинтересовался Ярик.

К слову, на время стоянки Виктор приказал Гао, все еще отвечавшему за Потапова, изъять у него всю аппаратуру. А то еще кинется что-нибудь снимать или фотографировать. С него станется. Вон и под пули лез, себя не жалея. Нестеров никогда бы не подумал, что одноклассник – настолько увлекающаяся натура. А тут гляди-ка. И куда только страх подевался. Сержанту Ли приходилось его несколько раз одергивать и затаскивать за броню.

– Ярик, мы на территории противника. Тащить с собой балласт глупо. Машины загружены по максимуму. Я вынужден экономить заряды «Перьев» на «мабутах». Кто знает, что нам еще предстоит? «Бардак» же без артефактов плавает как топор. А эти пленные, как ни крути, дополнительный вес.

– Но до этого машины вполне справлялись.

– На спокойной воде, Ярик. Ты можешь поручиться в том, что на Тайху не поднимется волнение? А нам вод озера не миновать. И потом, вот этих японцев на нашей стороне ждала смерть. И поверь, я насмотрелся на то, как любят друг друга китайцы и японцы. Я даже не знаю, кто из них изощреннее в казнях. Любой из тех, кто замарал себя умением «Палач», так просто не умер бы. Пуля в голову – это настоящий акт гуманизма.

– А что же те трое, капитан и два лейтенанта?

– А у них умения «Палач» нет. Да ты и сам видел, что в лагере они с остальными офицерами не развлекались. Так что с ними поступят цивилизованно, как с обычными военнопленными.

– Уверен?

– Более чем. Чан Кайши из кожи вон лезет, чтобы выглядеть в глазах европейцев цивилизованным правителем.

– Кстати, а много у них было опыта?

– Так, мелочь, тысяч сто на всех.

– Это как такое возможно?

– Да просто. С них регулярно снимали весь опыт и переправляли в штаб. Там за день выпадало по тринадцать с лишним миллионов. Ради такого количества можно погонять машину с сопровождением. Им оставляли только то, что причиталось в качестве премиальных.

– Ясно. Впятером – тринадцать миллионов за день! – только сейчас сообразил Ярик. – Это сколько же они народу покрошили?!

– И ты еще учти, что пятьдесят процентов уходило сразу по каналу Эфира. Выходит, что убийство одного человека им приносило порядка пятнадцати тысяч очков. Чтобы добиться такого прогресса, каждый из них успел убить минимум по пятнадцать тысяч человек.

– Вот твари!

– И я о том же.

Глава 7

Под прицелом

– Товарищ старший унтер-офицер, вас вызывает майор Уфимцев, – бросив ладонь к обрезу фуражки, произнес посыльный.

– Я понял. Сейчас буду, – подтверждая свои слова кивком, ответил Виктор.

Кто бы сомневался, что особист не оставит без внимания его персону. К слову, Виктор знавал его еще по училищу, хотя практически и не сталкивался с ним. Все их общение свелось к беседе на первом курсе. Даже после того, как Нестерова взял в оборот особый отдел корпуса на первой стажировке, он не вызывал его и не беседовал.

Но Виктор помнил, как особиста интересовала личность Григорьева. Потом в беседе с Александром Трифоновичем он выяснил, что есть у того в ДБР недоброжелатели. Уфимцев же, скорее всего, принадлежит к кругу, который не устраивают старые кадры. Так что ничего удивительного в том, что в ЧВК есть представители этой группировки. Правда, Нестеров все же не ожидал повстречать здесь именно его, а так-то прекрасно помнил, что ему следует вести себя с оглядкой.

– Разрешите, товарищ майор.

Подрос в звании их училищный «молчи-молчи».

– Проходите, Виктор Антипович, – с добродушной улыбкой пригласил хозяин кабинета, убирая со стола какие-то бумаги.

Рабочее помещение майора обустроено со знанием дела. Окон нет, освещение – только искусственное, стены обиты толстым войлоком, входная дверь двойная, с тамбуром, все с той же шумоизоляцией, забранной в дерматин.

– Товарищ майор, старший унтер-офицер Нестеров по вашему приказу прибыл.

– О каков! А я ведь помню вас еще совсем зеленым.

– Всякому фрукту свой срок. Созреваю понемногу.

– Или все же созрели? А, Виктор Антипович? – делая приглашающий жест и указывая на стул у приставного стола, произнес майор.

– Я так не считаю.

– Ну, полноте, вся грудь в крестах.

– Но при этом я все еще не офицер.

– Всего лишь формальный подход командования, – отмахнулся майор. – По старинке продолжают прикладывать к людям новой формации прежние лекала, а это в корне неверно. Ведь Эфир позволяет добиваться куда более значимых результатов при меньших затратах усилий и времени. Вот к чему растягивать курс обучения в высших учебных заведениях на четыре-семь лет? Лично я не понимаю. Если за четыре года юнкера получают высшее гражданское и среднее военное образование, значит, в гражданском вузе возможно дать его за два года. В случае прилично приподнятого Интеллекта так и вовсе за год. А семь лет обучения в медицинской академии? Это же просто смешно. Уже после второго курса студенты обладают такими умениями, что с легкостью оставят за спиной докторов с полувековой практикой. Но нет. Ретрограды вяжут их по рукам и ногам, чтобы, не дай бог, молодежь не обошла своих учителей и наставников.

– Есть старая добрая поговорка, товарищ майор: опыт, как и половое бессилие, приходит с годами. Молодежь, конечно, может нахвататься знаний, но такие знания не равняются практике, – возразил Виктор.

– Разве? Вот взять вас. Вы с легкостью оставите за спиной любого из подпоручиков и поручиков.

– Если бы они имели такой же боевой опыт, что и я, то разница была бы не столь уж существенной. А может, я им еще и уступил бы. И потом, мой пример некорректный, потому что такое количество опыта, что перепало мне, обломится разве только выходцу из весьма состоятельной семьи.

Чтобы добиться такого роста, как у него, нужно выложить за покупку опыта не менее пятидесяти тысяч рублей. Более чем серьезная сумма. А уж если посчитать с очками надбавок, которые ему удалось получить без затрат опыта, так сумма возрастает еще больше.

– Я в курсе. Это благодаря тому финту с одаренным, – по-своему понял слова Виктора особист.

– Простите, товарищ майор, но я понятия не имею, о чем идет речь. Я говорил лишь о своем умении отлично стрелять и склонности к изобретательству.

– Бросьте, Виктор Антипович. Неужели вы и впрямь полагаете, что я не в курсе обстоятельств этого дела? Уверяю вас, мне о нем известно все. Как и о создании артефактов «Модификатор» и «Камуфляж». Знаю я, и для чего на самом деле четыре дня назад вас отправлял полковник Григорьев в тыл к японцам. А вот вы не понимаете, что всякий раз он подставляет вас под удар. Причем так, что в случае прокола вся вина целиком и полностью ляжет на ваши плечи.

– Какие-то чудные вещи вы говорите, товарищ майор. Ни о каких артефактах мне неизвестно. А что до рейда, то наша задача состояла в том, чтобы освободить пленных и вручить им оружие. Насколько мне известно, часть освобожденных не остановилась на достигнутом. Они разгромили еще два лагеря военнопленных. В результате японцы вынуждены отвлечь изрядную часть своих сил, чтобы покончить с появившимися партизанскими отрядами.

– Вот, значит, как. Считаете, что я блефую?