Карибский кризис

Пока Питер, пытаясь замолить свой грех, усердно вещал об острове и роскошном судне своего двоюродного дядюшки, катер вошёл в порт, по форме представлявший собой почти правильную подкову. По дуге её, втиснутые в один ряд между скалами и морем, стояли отели, магазинчики, кафешки и ресторанчики, а также пункты проката снаряжения для подводного плавания и офисы школ дайвинга. Заведения эти от воды отделяла узкая набережная: мощёная дорога, фонари, каменные скамейки и пальмы. У низких пирсов, покрытых деревянным настилом, отражаясь в неподвижной гладкой воде, дремали разноцветные катера и рыбацкие лодки. Идиллию сию бесцеремонно нарушала громадная и безупречно лилейная «Изабелла Шестая». Она была пришвартована кормой к единственному пирсу, покрытому асфальтом. Порт выглядел на её фоне игрушечным.

– Она здесь смотрится, как полноразмерная эмалированная ванна посреди магазина мелкого антиквариата, – ухмыльнулась Ольга, ни к кому не обращаясь.

– Пожалуй! – хихикнул Питер. – Надо будет обязательно передать твоё замечание Джону!

Капитан Ричи предпочёл никак не реагировать на эти слова, делая вид, что чрезвычайно занят маневрированием в гавани. А Ольга продолжила изучение не проснувшегося ещё порта.

Сначала ей показалось, что попасть в него можно только с моря, но, присмотревшись, она заметила посреди набережной маленькую, не более десяти метров в диаметре, круглую площадь с миниатюрным фонтанчиком в центре. От неё к крепости поднималась узкая прямая улочка, нырявшая через распахнутые ворота в пузатую башню-арку. На ней располагался маяк. Это был единственный путь вглубь острова.

Между тем катер медленно причаливал к пирсу рядом с «Изабеллой Шестой». Заспанный белоснежный Кристофер бросил концы. Принял их и намотал на кнехты крепкий невысокий парень, такой же белоснежный и тоже ещё не до конца пробудившийся. По выдвинутому с кормы трапу Ольга и Питер сошли с катера, а оба матроса занялись выгрузкой их багажа.

Стоя уже на пирсе, Ольга, прищурившись, ещё раз внимательно осмотрела порт. Кое-где у лодок и катеров появились группки любителей подводного плавания. Дайверы и их инструкторы без спешки и суеты деловито проверяли и укладывали своё снаряжение.

«Отлично! Вот этим я сегодня и займусь! И гори оно всё синим пламенем! Сертификаты и удостоверения у меня с собой. Слава Богу, хватило памяти прихватить! Короче, проведу время так, как мне хочется. Напоминаю, Илларионова, официально у тебя отпуск!» – приняла окончательное решение Ольга, наблюдая за сборами на пирсах.

– Это за нами, – кивнул Питер на большой белый джип, въезжавший на пирс.

– Я никуда не поеду. Прощайте, мистер Корнер! Спасибо за компанию! И приятных Вам каникул! – не повернувшись к нему, ответила Ольга.

Глава 6

– Потом она сама взяла свой чемодан с сумками и прошла в ближайший отель, сэр. Это был «Галеон». Мест там не оказалось, но через полчаса из другого отеля, «Капитана», за ней пришёл коридорный. Он взял её вещи, и они отправились в «Капитан». Там она сняла номер и пошла завтракать, – докладывал сэру Гриффиту коренастый мужчина, одетый в светлый костюм.

На вид он был значительно старше среднего возраста. Стояли они в парке, разбитом вокруг крупного строения.

– А что делал всё это время мистер Корнер? – спросил сэр Гриффит. – И вообще, где он?

– Он ходил за ней по пятам и пытался о чём-то поговорить. Но она его даже не слушала. Сейчас он сидит в соседнем с «Капитаном» кафе и, кажется, пьёт пиво. Вид у него довольно плачевный.

«Интересно, что там между ними произошло? Из-за чего это они не поладили? Надо было всё-таки послать за ними вертолёт. Но я хотел, чтобы она увидела восход. Впрочем, главное, что она сюда приехала. Так даже занятнее. Каникулы обещают быть с приключениями!» – подумал сэр Гриффит и распорядился:

– Позвони шофёру, пусть передаст мистеру Корнеру, чтобы он ехал сюда.

– Будет сделано, сэр! – кивнул мужчина. – Что с завтраком, сэр?

– Пусть накрывают, как только приедет мистер Корнер.

Докладывающий удалился, а сэр Гриффит продолжил прогулку по парку.

В свои шестьдесят он выглядел, как обычно выглядит здоровый сорокапятилетний мужчина. Даже седина тронула его густые тёмные волосы только на висках. Ну, может, чуть выше. Тем, кто разглядывал его лицо (глубоко посаженные синие глаза; тонкий, но не мелкий нос, кончик которого приплюснут и приспущен; ровные без изгибов губы, слегка свисающие на раздвоенный подбородок), и в голову прийти не могло, что обладатель его уже гораздо ближе подошёл к старости, чем едва отошёл от зрелости. Высокий и суховатый, немного долговязый, с головой несколько меньшей, чем того требовали пропорции тела, Джон Гриффит был подтянут и строен. В движениях его ощущались недюжинная физическая сила и в то же время эксцентричная гибкость подростка.

Секрет столь великолепного состояния для своих лет он объяснял так: самое главное – самоуверенность, затем рациональное питание (ни меньше, ни больше, а ровно столько, сколько нужно, и только того, что нужно) и правильный набор физических упражнений, развивающих предельную гибкость тела, силу мышц и выносливость. Если относительно последних двух частей секрета всё более или менее понятно, то о первой его части надо сказать особо.

Самый распространённый взгляд на мужскую самоуверенность сводится к тому, что она испаряется с возрастным увяданием тела. Сэр Гриффит всегда был убеждён в обратном и любил повторять: «Мужчина молод, пока сохраняет самоуверенность. Только самоуверенный мужчина может постоянно полагать себя в принципиально иное своему возрасту состояние». Безусловно, некоторый гегельянский пафос данного утверждения вполне очевиден, но поди поспорь с ним, если перед тобой стоит пышущий здоровьем старикан, способный дать фору любому тридцатилетнему парню в постели с женщиной и запросто одолеть его на ринге. Что же касается философии, то он действительно увлекался ею в молодости и, в отличие от своих однокашников по Гарварду, почитывал не только Джеймса и Пирса.

Через треть часа, когда сэр Гриффит завершал прогулку, ему навстречу из-за кустов вышел Питер. Они поздоровались, приобнявшись и слегка похлопав друг друга по плечам, – как-никак хоть и не очень близкие, но родственники.

– Тут такое дело, Джон… – в смущении начал Питер, как только они покончили с приветствиями.

– Мне уже передали, Питер, что некая сеньора Илларионова остановилась в отеле «Капитан», – перебил сэр Гриффит. – Так что можешь не тратить время на рассказ. Скажи-ка лучше, что там произошло между вами и почему она не захотела остановиться здесь у меня?

– Она вдруг решила, что ты пригласил нас не для обсуждения её будущего назначения на моё место… – ответил Питер и опять замялся.

– Договаривай, – сузил глаза сэр Гриффит.

Питер помолчал ещё несколько секунд в сомнении, но сказал, как есть:

– В общем, она сочла, что всё это похоже на харассмент, а не на деловую встречу. Меня же она обвинила в сводничестве.

Сэр Гриффит усмехнулся:

– Что ж, она всё правильно поняла! Умная женщина! – и подумал: «Да, надо было всё-таки послать вертолёт. Но ничего, так, и правда, становится интереснее».

– То есть ты тоже считаешь меня сводником?! То есть ты и не думал говорить с ней о назначении?! Но тогда ты меня подставил, Джон! Как же ты мог?! Я же с ней работаю! И потом, мы всё-таки друзья с ней! И я вовсе не думал никого ни с кем сводить! – возмутился Питер, но как-то не очень живо.

– Питер, не прикидывайся дураком. Ты прекрасно всё понял с самого начала, – добродушно парировал сэр Гриффит. – Что ты передо мной-то комедию разыгрываешь?

– Джон, но она действительно достойна занять моё место…

– Питер, – оборвал сэр Гриффит, – если ты беспокоишься о том, что у меня в Штатах нет кандидата на твоё место, то ты зря это делаешь. Я подготовил тебе такое возвращение, что у меня уже очередь выстроилась из желающих поработать в Москве. Так что в мае готовься сдавать дела. Я же сказал тебе сразу: ты пробудешь в России не более трёх лет. Ты теперь герой. А о той истории все уже давно забыли.

– Спасибо, Джон, я очень ценю твою заботу… – растроганно пробормотал Питер.

С минуту они вышагивали без слов.

– И всё-таки, Джон, – нарушил паузу Питер и вернулся к оставленной теме: – Ольга действительно классный менеджер и отлично разбирается в местных условиях. А ещё она очень надёжный и верный человек. Если она теперь, обидевшись, уйдёт от нас, это будет очень большая потеря для наших дел в Москве. Новому директору придётся очень непросто без такого заместителя. Поверь, я знаю, что говорю. Она действительно может возглавить…

– В данный момент меня интересуют только одно: её планы на ближайший вечер, – опять оборвал речь племянника сэр Гриффит, дав понять тем самым, что разговор о назначении окончен.

– А меня беспокоит то, что она может уйти от нас! Тогда в Москве откроется большая дыра. От неё лично очень многое зависит там. Новый человек может сразу не разобраться, как там всё устроено, – всё-таки продолжил настаивать Питер.

– Кстати, у меня сегодня на завтрак садовые улитки. В этом году они появились на пару недель раньше обычного. Тебе повезло! – сообщил сэр Гриффит, будто не услышав рассерженных слов племянника. – Я помню, ты их очень любил и, наверно, порядком по ним соскучился. Между прочим, как это ни странно, но они из России, из Кёнигсберга.

– Калининграда – они так его называют, – поправил Питер.

– Могила Канта не может находиться в городе с таким названием, так что пусть называют, как им угодно, – поморщился сэр Гриффит.

За разговором они дошли до дома. Это был трёхэтажный дворец, выстроенный в раннем колониальном стиле испанцев. В отличие от позднего стиля, известного легкомысленной вычурностью и веселящей глаз эклектичностью, в нём ещё присутствовало влияние настоящей готики. С высокой черепичной крышей и башенками, с благородно порыжевшими за века колоннами и стенами, местами заросшими до самого верха мхом самых различных цветов и оттенков, он казался заброшенным, запущенным и угрюмым, точно престарелый конкистадор, замаливающий в уединении свои страшные грехи. Но именно это-то и не позволяло даже слегка усомниться в его подлинности.

Повар Линь со своей фирменной улыбкой поджидал хозяина и его гостя на просторной террасе с видом на прекрасный парк. За спиной мэтра у сервированного стола стояли два официанта в белых жилетках и светло-зелёных бабочках.

Сэр Гриффит и Питер, поздоровавшись с китайцем, уселись на стулья и принялись вытирать руки горячими влажными салфетками. Затем они выпили по полстакана свежего морковного сока со сливками. И только после этого перед каждым появилось блюдо с улитками и по три миски с разными соусами.

– Итак, ты не знаешь, чем собирается заниматься миссис Илларионова? – спросил сэр Гриффит, разделывая первого моллюска.

– Понятия не имею! – мотнул головой уже жующий Питер. – Она назвала меня вечным дерьмом и перестала со мной разговаривать.

– Так и назвала?! Надо же! – улыбнулся сэр Гриффит, изображая наивность.