Хорек в мышеловке

Разгадка показалась не такой занятной, как ожидалось. Убедившись, что в этом деле нет ничего любопытного, Максим сразу потерял к нему всякий интерес, однако для очистки совести спросил:

– Все-таки для меня осталось много непонятного. Лично я, когда начинал искать Гурона, вышел на Глумову далеко не сразу и, признаюсь, совершенно случайно. А ваша контора держит ее под колпаком уже не первый год. Что же привлекло к ней ваше внимание?

Тирекс ответил, пожимая плечами:

– Ничего конкретного. Она попала под усиленный надзор еще в прежние времена, да так и осталась в наших архивах. Соответствующее подразделение продолжало разработку, и время от времени мы узнавали много удивительных обстоятельств…

Выслушав рассказ Дювивье, Максим мысленно обозвал себя марсианской пиявкой. Разумеется, он сам должен был догадаться, как это происходило… Все одноклассники «подкидыша-7», включая Майю, автоматически попали в сеть усиленного надзора. Десять лет спустя в ее досье появился новый код – «неполная благонадежность». К этой категории были причислены те участники проекта «Ковчег», по чьей вине сорвался контакт с весьма любопытной негуманоидной расой. Позже повышенное внимание Галбеза привлекла полузаконспирированная группа «Вертикаль». Проведя предварительное расследование, управления "К" и "Т" повысили на одну ступень категорию неблагонадежности для всех выявленных членов и попутчиков этого коллектива. Таким образом Глумова получила код «подозрительная персона». Лишь отсутствие прямых доказательств злого умысла в ее действиях помешало сразу причислить Майю Тойвовну к «асоциальным личностям» или «врагам общества». Необходимые улики появились, когда Глумова стала активным функционером движения за ликвидацию Галбезопасности, но карательные санкции опоздали – наступило 11 марта 72 года…

– Если помнишь, неблагонадежные члены общества подлежали выборочной разработке, – продолжал Дювивье. – Поэтому в начале семидесятых была проведена стандартная проверка, включавшая изучение личной жизни. Обычно после таких мероприятий темных пятен не остается. В данном случае получилось наоборот.

– Если ничего не нашли – значит, плохо искали, – рассеянно высказался Максим. – Андрей, кто сейчас командует базой «Саракш»?

Тирекс явно был сконфужен его критическим замечанием. Однако пререкаться не стал, а только развел руками, после чего ответил:

– Для нас важнее, что заместителем начальника базы недавно назначен Терминатор. Помните нашего Тему?

Максим помнил Тему. Этот псевдоним принадлежал Кинугаси Ямада – последнему супер-президенту Комитета Галактической Безопасности. Странное было ощущение – ностальгия пополам с недоумением. Словно возвращается прошлое, о котором поторопились забыть.

Инструктаж перед десантом не отличался многословием, что также напомнило о временах до весны 72-го. Ямада поставил задачу коротко и четко.

Это была хрестоматийная операция по типовой схеме «Сеновал». Заатмосферные платформы наносят удар депрессионным полем, которое «выключает» всех обитателей малой столицы Архипелага. Затем операторы орбитального комплекса перехватывают управление так называемым Оборонительным Поясом и запускают на полную мощность генераторы психокоррекции. Тем самым подавляется всякая активность на северной группе островов. Десант, высадившись на планетарных ботах, занимает штаб-квартиру группы флотов «Цес» и обследует флигель военной контрразведки. При этом штурмовое подразделение подавляет возможные осложнения, а сотрудники управлений "К", "Т" и "П" решают возложенные на них обязанности.

– Все понятно? – спросил Терминатор, знакомым жестом вскинув голову. – Вопросы есть?

– По-моему, вы не учли, что противник может нанести удар беспилотными средствами с соседних островов, – сказал Мак.

– Такая возможность предусмотрена, – Ямада усмехнулся. – Орбитальные платформы имеют на этот случай все необходимые средства и инструкции.

Теперь вопросов и сомнений действительно не оставалось. Участники операции отправились в ангар облачаться в боевые скафандры.

Когда они садились в бот, Максим случайно услышал разговор двух бойцов из межведомственной федерации. Коллеги вспоминали, как совсем недавно проводили подобную операцию на планете Саула. Там один из прогрессоров, работавших в Арканаре, сломался и устроил мясорубку. Чтобы забрать его, пришлось затопить усыпляющим газом весь город.

Два бота опустились перед главным входом монументального здания, на фронтоне которого сверкала в лучах местного светила двухметровая буква «цес» – вторая буква местного алфавита, которую работавшие на Саракше земляне называли то «эс», то «цэ». Вокруг знаменитого фонтана со статуей Морского Воина беспорядочно валялись воющие и рыдающие гуманоиды в повседневных флотских мундирах. Штабные офицеры, словно досрочно оказавшись в преисподней, извивались от мук физических и душевных, как и положено поступать под действием «черного» излучения такой интенсивности.

Двигаясь «змейкой», отряд десантников взбежал по мраморным ступенькам и проник в штаб через огромные позолоченные двери. Внутри их встретила та же картина – штабеля почти безжизненных тел в униформе и дикие вопли страданий. Никто из обитателей здания не был способен оказывать сопротивления, поэтому земляне устремились прямым ходом в глубину левого крыла, где располагался отдел контрразведки. Хорошо хоть эскалаторы работали, не пришлось устраивать кросс по лестницам, загроможденным депрессированными офицерами.

Охранники у входа в отдел выглядели просто замечательно – «лежали, откинув копыта», – вспомнил Максим фразу из далекого прошлого. Однако, главную угрозу представляли не они, а сторожевая автоматика – пулеметные гнезда, стрелявшие в любого, кто дерзнул бы сунуться через турникеты, не имея электронного пропуска. Этих квазироботов, чтобы не терять времени на подбирание кода, земляне просто выжгли лучеметами.

Дальше каждое подразделение действовало, согласно детально разработанным инструкциям. Первая штурмовая секция взламывала сейфы и прочие хранилища полезных знаний. Тем временем бойцы второй секции сволокли в комнату отдыха весь личный состав отдела, после чего занялись «переписью населения». На бегу Максим зафиксировал периферией сознания, как десантник из федерации боевых искусств заголографировал портативным информаторием очередного бесчувственного офицера, после чего переписал данные его удостоверения личности. Теперь, если понадобится допросить кого-нибудь из сотрудников контрразведки, поиск отнимет не больше минуты.

Бешеная гонка по громадному строению завершилась в информационно-аналитическом секторе. Отпихнув лежавшего на клавиатуре оператора, Максим сел к терминалу. Имплантированная перед стартом память не подвела: он знал буквы и цифры островитян, а также овладел местной операционной системой. Однако убожество доисторической техники просто ужасало. Массаракш! Сначала Экселенц подсунул кипу бумажных документов, а теперь придется работать на таких бронтозаврах…

За полтора десятилетия после его возвращения с Саракша, местная вычислительная техника несомненно шагнула вперед, однако шаг этот завел аборигенов не слишком далеко. Сквозь стеклянную перегородку была видна машина (язык не поворачивался назвать этого монстра информаторием или хотя бы компьютером), занимавшая своими шкафами целый зал, где запросто можно было сыграть в баскетбол, и еще осталось бы место для зрителей. От центрального устройства тянулись провода к установленным на столах дисплеям черно-белого (точнее, желто-зеленого) изображения. Мало того, что мониторы не были голографическими – они не были даже плоскими. С известной натяжкой экраны терминалов заслуживали звания двумерных.

Команды приходилось вводить, набирая клавишами условные аббревиатуры. За соседним терминалом торопливо работал Тахорг. Их подгонял дефицит времени, но не в меньшей времени – спортивный азарт. Каждому хотелось опередить конкурирующую организацию. Как обычно случается в таких ситуациях, каждый нашел лишь часть желаемого. Заглянув в очередной каталог, Максим обнаружил краткий рапорт фрегат-капитана Запи Мпольде о потерях при задержании штабного шифровальщика Емко Буфра – под этим именем в Островной Империи знали Гурона.

О таких достижениях цивилизации, как гипертекст, контекстный поиск или каскад сочлененных файлов, здесь конечно еще не додумались, но в рапорте имелись ссылки на другие документы по той же теме, и дела пошли веселее. Вскоре земляне раздобыли полный перечень участников операции, а также номера бумажных и электронных файлов, содержавших интересующие их сведения.

Десантники отнесли в бот отобранные папки с документами и катушки магнитных лент. Тем временем Тахорг приволок из соседней комнаты охваченного конвульсиями офицера-саракшианца.

– Пока работает поле, он ничего не скажет, даже если очень захочет, – глубокомысленно изрек Вальтер. – Может, забрать его на базу? Там и допросим.

– Допрос – дело хорошее, – согласился Мак. – А кто он?

– Тот самый Запи Мпольде.

– Обязательно надо допросить! Только проще на месте снять экспресс-ментограмму.

– Тоже мысль, – признал Тахорг.

Внезапно фрегат-капитан перестал стонать-вибрировать и открыл глаза, бессмысленно таращась на людей в незнакомом снаряжении. Саракшианец был так потрясен этим зрелищем, что даже не пикнул, пока земляне крепили к его вискам присоски датчиков ментоскопа. Он только вздрогнул и зажмурился, когда включенный прибор тихонько зажужжал. В тот же момент из наушников проурчал голос Терминатора:

– Десант, внимание! Генераторы «черного излучения» отключены от питания. Через минуту ударим по штабу лучом с орбиты. В любом случае закругляйтесь и начинайте эвакуацию.

– Сейчас, – буркнул в микрофон боевого скафандра Тахорг. Затем, приставив к виску фрегат-капитана ствол карабина, рявкнул: – Быстро отвечай. Почему вы пытались арестовать старшего мичмана Емко Буфра?

Саракшианец ответил очень тихо и с такой гримасой, словно каждое слово причиняло ему страдания:

– Перебежчик с континента варваров… Ему давно не доверяли, подозревали в шпионаже… работал на разведку континенталов… Часто уезжал в джунгли, отрывался от наблюдения… решили проследить…

Внизу послышались беспорядочные хлопки выстрелов. Очевидно, палили очнувшиеся аборигены – земное оружие работало бесшумно. В машинном зале тоже начались осложнения: лежавший около терминала офицер контрразведки встал в полный рост в трех шагах за спиной Тахорга. Похоже, он сориентировался в обстановке, потому и вытащил дрожащими руками пистолет. Отпустив Мпольде и оттолкнув Вальтера, Максим прыжком с места налетел на противника и ударил в челюсть прикладом. Островитянин рухнул на пол.

Еще двое имперцев уже наводили на землян свои пугачи, и Максим вскинул карабин, однако стрелять не пришлось. Одновременно, словно по команде, оба офицера снова потеряли сознание, и земляне поняли, что наконец-то включились генераторы Б-поля висевших высоко над планетой аппаратов.

– Уходим.

С этими словами Тахорг сорвал ментоконтакты с головы Запи Мпольде и бросился в коридор. Следом за оперативниками затопали остальные десантники. На эскалаторе их настигло сообщение с базы: пушки «Трицератопса» подожгли и опрокинули в океан машину, летевшую к острову с юго-востока. Затопившее весь сектор депрессионное поле этому аэрокару явно не мешало.

– Наверное, радиоуправляемая, – предположил оператор. – Или полностью на автоматике.

Как выяснилось чуть позже, могли быть и другие объяснения. Когда земляне задраивали люки ботов, на территорию штабного комплекса ворвался, проломив решетчатые ворота, тяжелый армейский броневик-амфибия. Машина с ходу открыла огонь из скорострельной пушки, а из заднего люка посыпались, проворно разворачиваясь цепью, вооруженные гуманоиды в жестких доспехах. Снаряды оставили строчки вмятин на обшивке, но боты уже оторвались от негостеприимной планеты и стремительно скрылись в вышине.

Сотрудник Института экспериментальной истории, который так и не снял маску – видеть его лица не полагалось даже коллегам – проговорил раздраженно:

– Наша служба предупреждала, что на Островах создали защиту от излучения, только не принято умных людей слушать…– он покачал головой. – Хорошо, ушли без большого кровопускания… Как ваша операция – нашли, что искали?

– Более-менее, – кивнул Максим. – А как вы?

– Нормально, – сказал разведчик. – Мое дело было маленькое – распихать «жучков» по всему зданию. Хоть пару дней будем видеть и слышать, что в этом треклятом штабе замышляют.

Выслушав их рапорт, Слон заметил: мол, хорошо, что группа вернулась без потерь, но огласки избежать вряд ли удастся. Пресса может поднять шум, опять примутся критиковать из-за вторжения на чужую планету.

– Не дергайся, – посоветовал Терминатор. – В прессе полно наших людей, а в составе десантной группы был корреспондент «Всемирных Новостей». В лучшем виде представим. Конечно, не называя имен.

– Что с Гуроном? – спросил Максим.

– Плохо с Гуроном, – сказал Терминатор. – Врачи на Тамире разводят руками. Такое впечатление, что организм отказывается работать.