Шушмор. Наследие исполинов

– Да вы что, сговорились что ли?

– А этого и не требуется, – продолжил гнуть свою тему Ник. – Я тебя очень люблю, но твоя идея отправиться в Шушмор переходит всякие границы. Может, повернем пока не поздно…

– Кир, ну действительно, чего мы там забыли? – будто по команде продолжил Игорь и, заметив на лице подруги явное недовольство, немного сгладил ситуацию: – Нет, записи сыщика очень интересны, это и в университете подтвердили, но нельзя же так сразу с места в карьер.

– Да как вы не понимаете?.. – всплеснула руками Кира. – Неважно, найдем мы что-нибудь или нет. Это же настоящая история. А может быть, даже загадка тысячелетия! Такой шанс нельзя упускать! Даже если мы ничего не найдем. Риал квест! – Она перевела дух и продолжила: – Да лет через двадцать вы с улыбкой будете вспоминать наше приключение и благодарить меня за то, что в эту летнюю пятницу я стащила вас обоих с дивана и погрузила в машину.

– Спа-си-бо, – протянул водитель.

– Не ерничай!

– И не пытаюсь, сестренка, – замотал головой Ник. – Будем считать, ты меня убедила. Поэтому затыкаю свой рот, по крайней мере, до тех пор, пока не прибудем на место дислокации. Там, может быть, я еще немного поворчу, но, в целом, буду радоваться и принимать активное участие в поисках…

– Спасибо, – поблагодарила Кира.

Игорь почувствовал себя неудобно: опустив взгляд, он вытер о джинсы вспотевшие руки и тихо – так, чтобы услышала только Кира, – произнес:

– Ты права, давай хорошенько повеселимся…

– Ну вот, совсем другое дело, – улыбнулась она.

Проехав небольшой городишко со звучным названием Бордуки, они свернули в направлении Рошаля. Тогда они еще не знали какой кошмар поджидает их в этом ничем непримечательном месте, расположившемся на самой границе Московской области.

Глава 5

ПРОШЛОЕ. КРЕСТОВ БРОД. ШАГ В НЕИЗВЕСТНОСТЬ.

1899 год

Дожидаться околоточного надзирателя пришлось довольно-таки долго. Иван Федорович весь истомился: раза три сверялся со временем, извлекая из жилета подаренный ему самим генерал-губернатором Апостолом Спиридоновичем золотой «Брегет», – лучшая награда за его нелегкий труд сыщика. И ведь трудное дело тогда выдалось: объявился на московских улицах таинственный душитель, причем в жертвы выбирал исключительно обеспеченных старух; накидывался на них сзади, лишал жизни, обворовывал, а потом скидывал в сточную яму. Заковыристая история. Каждую жертву душитель нумеровал вроде бы римскими цифрами, но начерчены они были в зеркальной манере.

Зачем? Почему?

Вопросов было задано тогда немало.

Целый год Иван Федорович бился над этой сложнейшей задачкой. Впрочем, и награда оказалась соответствующая. Понял хозяин Московии какую неоценимую услугу оказал ему скромный сыщик…

– Однако устрою я местному стражу порядка выволочку, как есть устрою! – покачав головой, процедил сквозь зубы Иван Федорович.

В этот самый момент со стороны дороги послышался запыхавшийся голос:

– Спешу, уже спешу! Что есть мочи, господин хороший.

Они зашли в небольшой кабинет, напоминавший скромную сторожку: в углу – шкаф с сейфом, в центре – пара стульев и массивный стол, на котором из всех предметов – лампа да писчие принадлежности.

Не успев скинуть мокрую от мелкого дождя серую шинель, околоточный поспешил за чайником.

– Заварить крепенького с дороги? – предложил он.

– Извольте.

Устроившись на стуле, Иван Федорович еще раз осмотрел конторку, но уже более внимательно. Его сразу же привлекло огромное количество разбросанных бумаг – недопустимая расхлябанность в сыскном деле.

– Разрешите представиться, – раздалось из дверей, – Григорий Николаевич Гвоздев, стало быть, меня так можно величать.

–Иван Федорович Зубов…

–Наслышан, наслышан, – протянул околоточный и, протиснувшись между сейфом и столом, уселся на свое законное место.

– Что же вы, голубчик, в таком беспорядке рабочие документы держите? Или взашей давненько не получали? Да за такое любая проверка вам выговор объявит!

Околоточный тут же поник, осунулся. Потом виновато вздохнул и тут же принялся оправдываться:

– Отчего же, взашей последнее время наполучал я предостаточно, на всю оставшуюся жизнь хватит! – Он демонстративно извлек платок и протер вспотевший затылок. – Голову распрямить мочи нет. А с делами разделаемся, дайте срок. Вот как только доклады в столицу прекращу строчить, будто кузнечик, так сразу мелочью и займусь.

– Сильно одолевают?

– Не то слово, – вздохнул околоточный и, немного подумав, добавил: – Только был бы в том толк. А то ведь налетели коршуны, шуму понаделали, а гиблое место как оно было, так никуда и не делось. Стоит себе по-прежнему и пакости разные учиняет.

Сыщик кивнул и, опустив голову, задумчиво забарабанил по столу. С расспросами он решил не лезть раньше времени. Служивый человек излишнего давления не любит – перегнешь палку, ничего не добьешься, а немного выждешь, присмотришься, сам все выдаст. Так сказать, расскажет по доброте душевной. Ну а для начала надобно к околоточному приглядеться.

На вид Гвоздеву было немногим за тридцать. Лицо худое, морщинистое, сразу видно – из трудовых. Такой даже если чего недопонимает, упорством возьмет. Руки как лопаты, ладони широкие, мозолистые – значит, место свое законно выстрадал. У такого наверняка и агентура имеется. Причем не такая как у столичных жандармов: в большинстве своем пустотелая, премиями ненужными прикормленная. А настоящая – живая. Тут, в глубинке, за монету разве договоришься. Здесь сугубо на доверии все строится.

Потеребив длинный черный ус, Гвоздев тяжело вздохнул. Видимо, воспользовался паузой для той же надобности, что и сыщик. Правда, выводы он сделал довольно быстро, поэтому и решился спросил:

– Могу полюбопытствовать: вы к нам с проверкой или так, старые дела поворошить?

– Я здесь для того, чтобы разобраться, – лаконично ответил сыщик. – И желательно сразу во всех сложностях.

Околоточный кивнул:

– Ну да, ну да. Вы уж извиняйте меня. Да просто те, кто до вас тут побывали, очень уж похоже выражались. А гляди как вышло: сколь не бренчали языками, а все одно не сдюжили.

– А давайте-ка, голубчик, обойдемся без сравнений. По факту надобно обсуждать действия моих коллег. А в ином ключе – оно пустая трата времени получается. Ты мне лучше, друг мой любезный, расскажи, с чего все началось?

Нахмурившись, Гвоздев открыл было рот, но тут же его закрыл.

– Молодец, – похвалил его сыщик. – Взвешено решил говорить. От такого подхода только польза и словесной шелухи меньше.

В этот момент раздался протяжный свист чайника. Выставив вперед указательный палец, околоточный быстро удалился.

Чай удался на славу – разливая его по кружкам, Гвоздев прочитал целую лекцию о полезности липового отвара и добавлении ромашки да чабреца. В кабинете воцарилась странная, но очень приятная атмосфера тишины. Нечто подобное случается в дождливый день, когда капли барабанят по стеклу, а в доме тепло и уютно, и не хочется никуда спешить и ни о чем говорить, а просто сидеть в кресле и наслаждаться всеми прелестями непогоды. Вот когда время устало зевает, окутывая мир нежной дремой.

Иван Федорович сделал очередной глоток и посмотрел на околоточного, давая понять, что тот может начинать свое повествование.

– Да меня Шушмором еще бабка в детстве пугала. Тут ведь как – от любого лиха домовой да кикимора лучший учитель. Их каждый ребенок знает. У нас только страхом и можно дитя от беды уберечь. Скажешь нельзя – не поймет. А пригрозишь страшным чудищем, обязательно задумается.

– Интересная у вас тут форма воспитания, – заметил сыщик.