За всё придётся платить. Книга третья. Игры магов

Со стороны конюшни раздался вопль, а за ним три коротких взвизга – шла воспитательная порка.

– Не договорился. – ухмыльнулся Тамадар. – Я предупредил Песта, что если ещё раз возьмёт деньги с парня, получит вдвойне. Только Карадаш об этом не знал.

– Но Учитель, почему ты так снисходительно отнёсся к его попытке тебя обмануть?

– Ну, пожалуй, обмануть меня не так просто, но если у него это вышло, он молодец. Он наёмник, и возможно, когда-нибудь станет вожаком. За такие выходки скорее нужно поощрять, чем наказывать. А вот если ты попробуешь меня обмануть – наказание будет не в пример суровым.

Из конюшни показался, потирающий зад, Карадаш. На глазах его блестели слёзы. Он рукавом утёр сопли и неожиданно, глянув на Гелерда, улыбнулся.

– Стой, собачий сын. – Гелерд поймал мальчишку за шиворот. – Ещё раз ты…

Узкий коридор башни дал возможность юноше без труда схватить маленького мерзавца, позволившего себе так вызывающе провести ученика самого Тамадара. Несмотря на порку, следовало проучить несносного наглеца, чтобы впредь было неповадно обманывать Учителя. Впрочем, последнее не сильно тревожило Гелерда – им двигало скорее обыкновенное чувство мести и оскорблённое самолюбие.

– Руки убрал. – строго бросил Карадаш, выскальзывая из куртки и обнажая нож. – Только попробуй сказать ещё что-нибудь подобное о моих родителях, и я отрежу тебе что-то из ненужного магу.

Он сделал угрожающий выпад вниз живота ученику Тамадара. Тот отпрянул.

– Смотри у меня. – убирая нож, сказал Карадаш. – Сам болван. Не знаю, сколько уроков припас для тебя Тамадар, но запомни мой – не верь никому и никогда. Пригодиться. – он протянул руку. – Куртку отдай.

Гелерд, огорошенный полученным отпором, вернул одежду мальчишке.

– Отдыхай. – бросил Карадаш, и повернувшись к юноше спиной, посвистывая, не спеша, пошёл по своим делам, оставив будущего мага в растерянности.

***

– Ну что я тебе говорила – ворота заперты.

В два человеческих роста деревянные стены на каменном фундаменте, со стоящими на ней готовыми к бою воинами, говорили о том, что их ждали. И это было неудивительно – за три недели, что они были в походе, останавливаясь каждые два-три дня для переговоров с мелкими баронами, весть о их приближении успела далеко обогнать воинство Северной королевы.

Тьюк, тьюк. Две стрелы воткнулись в землю в шагах двадцати от передовых, обозначая безопасное расстояние и проводя границу дозволенного.

– Хорошие луки. – заметила Цера. – Если глаза также метки, как крепки руки, то нам можно посочувствовать.

– Поехали. – тронул коня Риз. – Всё равно пришли. Надо доделывать начатое.

– Подожди. – всматриваясь вдаль, остановила его женщина, скидывая полушубок и снимая доспех.

– Что ты делаешь? Холодно ведь.

– Поэтому и снимаю.

– Поясни.

– Вот теперь поехали. – складывая снятое на телегу и оставаясь в одной нательной рубахе, скомандовала Цера, запрыгивая в седло. – Там поймёшь.

– Меня зовут Риз, я…

Четверо всадников, в надетых поверх кольчуг, тёплых шубах, делавших их огромными, вели себя вызывающе, надменно разглядывая двоих переговорщиков – безусого юнца и его раздетую спутницу. Припорошённые снегом кони, громко фыркали, выпуская из ноздрей пар, в нетерпении колотя копытами землю, словно объясняя припёршимся чужакам, что их хозяева слишком заняты, чтобы отвлекаться на такую мелочь, как разговоры с проходимцами.

– Кто ты я знаю. – перебил передовой. – Ты брат девчонки, сдуру объявившей себя какой-то там королевой. Уж не знаю, чем вы там ублажили Пражан, но Баград ворота вам не откроет. Тебе лучше уби… – он осёкся, не рискнув откровенно грубить, – лучше уйти. У нас триста воинов и городское ополчение, так что стен наших вам не взять, а в осаде держать нас вы не сможете. Сдохните от холода.

– Да что ты говоришь. – в голосе Церы звучала издёвка. – Скорей ты на печи околеешь, чем кроберг замёрзнет на вашей жаре. Что ты знаешь о холоде, северянин? Вон, у тебя и твоих спутников носы синие. Триста воинов у него. У меня полторы тысячи, и с нами полсотни лучших здешних всадников. А стены ваши мы сожжём, заодно и согреемся, чтобы другие были посговорчивей. Я бы даже говорить с тобой не стала, да вот он, – она указала на Риза, – больно крови не любит. А я, – она плотоядно улыбнулась, – люблю.

– За тебя всегда говорит женщина? – главный насупился, но спеси в голосе немного поубавилось. Он демонстративно не смотрел на говорившую.

– Будь добр, обращайся к моему вождю мастер Риз. Ты всё-таки обращаешься к брату королевы, и сам не забудь назваться.

Риз молча восхищался Церой, потихоньку превращающуюся из дикой варварки в мудрого политика. Огрызаясь и показывая острые зубы, она между тем давала оппоненту возможность вести переговоры с самим Ризом, позволяя не утратить при этом лица. Следовало ей подыграть.

– Цера! – громко и нарочито сердито, осадил женщину маг. – Здесь переговоры веду я.

– Я Гордон, лорд-мастер Баграда. – представился наконец главный. – Со мной члены городского магистрата. Мы готовы тебя выслушать, мастер Риз.

*

– Ты действительно согласишься на его условия?

Они возвращались обратно, медленно труся, по начинавшей подмерзать, дороге. Переговоры прошли удачно, и если Гордон выполнит условия договора, то войско "леди Саффи" увеличиться на полторы сотни копий, а в казну попадёт вся, пусть и небольшая, дань, ранее отправляемая в Массал. Вот только цена, которую придётся заплатить Ризу за бескровную победу, самого юношу не устраивала.

Он утвердительно кивнул.

– Не хочешь сначала посоветоваться с сестрой? Не думаю, что она будет в восторге.

– Нет, у нас договор. – мрачно ответил Риз. – Дело сделано, слово дадено. Назад ходу нет.

– Не нравиться мне всё это. – скривилась Цера. – Ох, не нравиться. Уж больно глаза его подло бегали. Впрочем, тебе решать.

– Я и решил. Поедем быстрей, гляжу – ты совсем замёрзла.

– Да околела, как лысый осьминог в Диких Снегах, – начиная стучать зубами, пожаловалась женщина, – аж волосы в подмышках колются.

– Спасибо тебе. – снимая с себя полушубок и протягивая ей, сердечно поблагодарил юноша. – За всё.

– Да брось, маг. – Цера не смогла сдержать улыбки. – Жизнь на этом не заканчивается. Наоборот, только начинается.

*

В маленькой, походной палатке, которую Риз делил с Церой, весело трещала крохотная, металлическая печка, приобретённая им в Пражане. Щёлкали, звонко трескавшиеся, дровишки, гудела, вытягивая дым наружу, через дыру в крыше, труба, выбрасывая в ночное небо яркие искры. Похрапывала, спящая пьяная Цера, напоенная юношей самогоном, которым он её предварительно растёр. Женщина поначалу артачилась, утверждая, что так бесполезно тратится хороший продукт, и что лечиться лучше изнутри, но уступила доводам мага, оголив спину.

Риз размышлял. Его беспокоила правильность принятого сегодня решения. И он склонялся к мнению, что поступил верно. Второй, по величине город Севера стоил такой жертвы.

– Баград согласиться признать твою сестру своей королевой, – после короткого совещания, с прибывшими с ним, тремя членами магистрата, объявил Гордон, – но при одном условии.

– Условия, условия, – подумал про себя Риз, – одни сплошные условия. Неужели теперь так будет всегда?

– Говори. – потребовал брат королевы.

– Ты женишься на моей дочери.