Апокалипсис доктора Дионова

– А что такое метро? Я никогда там не была! Это что? Поезд под землей? – визжала женщина.

– Приговор приведен в исполнение! Дело о контрреволюционном подполье закрыто, – чиновник захлопнул папку.

Никровляев решил, что это просто дурной сон и провалился в темноту…

Дело о покушении на мумию

Дело о пропавшей мумии от Московского уголовного розыска вел оперуполномоченный Тимур Холмогуров. Раскрыть преступление по горячим следам сыщику не удалось. На место происшествия прибыла оперуполномоченный Особого отдела НХВД Рената Дамирова.

– Привет МУРу и товарищу Тимуру! – с ухмылкой поздоровалась хамиссарша.

– Товарищ Рената Дамир, да будет мир! Здесь у нас хищение государственного имущества. Банальная уголовная статья. Ограбили медицинский институт. Причем тут транспортный отдел НХВД?

– Меня перевели оперуполномоченным в Спецотдел.

– Ого! Как у вас быстро всё меняется. Поздравляю с повышением! Это надо отметить.

– Можно, а ты какой ресторан порекомендуешь?

– Я бы сходил в "Прагу".

– Фу, нашел, что предлагать, это столовая Моссельпрома. Комплексный обед что ли нам кушать?

– Зато какие люди там бывали! А какие вкусные расстегаи! Как там писал Маяковский: "Там весело, чисто, светло и уютно, обеды вкусны и пиво немутно!"

Рената рассмеялась.

– Скажу по секрету, эту столовку скоро закроют и передадут нашему ведомству.

– Знаю я ваши секреты. Любой житель Арбата скажет, что это лучшее место, откуда удобно следить за выездом товарища Скалина из Кремля к себе на дачу.

– Товарищ Холмогуров, не болтайте лишнего, а то мне придется вас арестовать.

– Так вы сами начали.

– Закроем тему. Докладывайте, что здесь произошло?

– Предварительным следствием было установлено следующее, – Холмогуров перешел на официальный тон и рассказал всё, что удалось узнать на данный момент.

Происхождение капсулы неясно. Её обнаружили во время недавней инвентаризации. Документов на неё не нашли, но есть предположение, что капсула поступила на баланс Института путем национализации частного морга, принадлежащего похоронному бюро "Вечный путь". Владелец похоронного бюро нэпман Шнеркин исчез в неизвестном направлении еще в 1928 году, бросив на произвол судьбы все свое оборудование, в частности криогенные установки с находящимися внутри замороженными трупами граждан. В его конторе были обнаружены несколько забальзамированных голов неустановленных граждан, гробы оригинальной конструкции, чучела домашних животных и тому подобное имущество. Некоторые трупы были востребованы родственниками, другие остались бесхозными. Документация на все это имущество была утеряна. Имущество похоронного бюро передали Институту, и там, в помещении морга, всё это легло в буквальном смысле мертвым грузом.

Однако, когда капсула пропала, лаборант поднял тревогу, ибо так положено – если вещь украли, значит это была ценная вещь.

Были найдены и опрошены свидетели передачи имущества. Выяснились процессуальные нарушения. По словам возмущенных родственников, нэпман Шнеркин организовал прибыльный бизнес в 1922 году, когда было разрешено открывать кооперативы и частные лавочки. Его контора не афишировала свою деятельность и не занималась похоронами простых граждан. Все его клиенты были из среды предпринимателей, банкиров, крупных торговцев. Идея заключалась в том, что богатым родственникам покойника или тяжело больным гражданам предлагалось заморозить или забальзамировать тело до тех времен, когда медицина достигнет уровня технологий и методов излечения всех болезней и сможет продлевать жизнь до бесконечности путем оживления. Поскольку бухгалтерские книги также исчезли, установить налогооблагаемую базу предприятия не удалось. Однако, в доверительной беседе с родственниками выяснилось, что процедуры стоили немалых денег, аренда криогенных камер оплачивалась на договорной основе. Бланков договоров обнаружить также не удалось. Сообщников нэпмана Шнеркина установить не удалось.

Родственники неохотно шли на контакт со следствием, предпочитая нанимать криминальный элемент для предъявления претензий к похоронному бюро "Вечный путь" и к нэпману Шнеркину. Было возбуждено дело о неуплате налогов и пропаже гражданина Шнеркина, которое пришло к выводу, что Шнеркин вероятнее всего нелегально покинул границы СССР в неизвестном направлении. Поскольку официально никто не предъявил претензий, дело было закрыто и передано в архив. Оставшееся оборудование морга было распределено между государственными учреждениями. Гробы проданы с аукциона в пользу государства.

По закону неопознанные трупы подлежали процедурам фотографирования и дактилоскопии, далее должны были храниться в трупохранилище до года, не трогать до появления возможных правообладателей и наследников, а затем похоронены в общей могиле. Трупу должен быть присвоен порядковый номер, чтобы в случае чего можно было провести обряд эксгумации и перезахоронения. Однако, в общей неразберихе конца 1920-х годов уцелевшие мумии решено было оставить в медицинском учреждении в качестве экспонатов для обучения студентов.

Таким образом, возникает юридический казус, осложнивший всем жизнь. Что собственно пропало? Тело молодой женщины или эспонат?

Сотрудники медицинского учреждения по своей юридической наивности полагали, что пропал ценный экспонат и дорогое оборудование. Хотелось бы не столько найти вора, как вернуть научные предметы на место.

Я же, как следователь МУРа, вижу в этом деле криминал другого уровня: сокрытие трупа, возможно убитой женщины. Предстоит выяснить личность этой женщины. Кто ее поместил в капсулу, с какой целью? Раз никто из родственников за ней не явился, значит надо искать заказчика мумифицирования и т.д. И вообще, надо выяснить, что это за аппарат. Если он заграничный, то какой фирмой произведен, как он попал в СССР?

Допрос

– Никровляев! На выход!

Под конвоем Никровляев был доставлен в ту самую камеру, где он допрашивал Анастасию. Сидя в наручниках на жестком табурете, наглухо прикрученном к полу, он ожидал чего угодно, но только не этого – в кабинет вошла Рената с толстой папкой.

– Подозреваемый, вы обвиняетесь в подготовке покушения на товарища Скалина и…

– Рената! Это же я, твой товарищ…

– Кто я? Имя, фамилия?

– Что за шутки?

– Шутки закончились, Вы обвиняетесь в организации убийства товарища Дышкина. Вот ваше письмо в Особый отдел. Вы тут прямо обвиняете Дышкина в халатности и так далее. Это свидетельствует о том, что вы планировали занять место Дышкина, а когда не вышло – убили его.

– Что? Дышкин убит? Но как я его мог убить, я был здесь!

– Убили ваши сообщники. Вот у меня список ваших так называемых информаторов. Среди них уголовники и убийцы.

– Но я их завербовал для спецопераций.

– Вот именно, для диверсий и покушений.

– Наоборот, для предотвращения…

– Вы устроили аварию в метро и пытались нас убить.

– Это недоразумение!

– Ну конечно, вы рассчитывали, что у вас будет взвод вооруженных курсантов, а пришло только двое. Один наш спецназовец оказался сильнее, а ты струхнул и улизнул. Побежал за подмогой? Устроили побег заключенных… Около сотни преступников…

– Это Дышкин приказал мне их освободить. Разве не помнишь? Они были арестованы без оснований. У нас могли быть неприятности. Ведь товарищ Ягуда говорил…

– Молчать! Не сметь упоминать всуе! Пока ты тут сидел, убили товарища Тирова. Все поменялось. Вот почитай Постановление. Никровляев прочитал заголовок: "О внесении изменений в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик".

– Читай вслух.

Центральный Исполнительный Комитет Союза ССР постановляет: Внести следующие изменения в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик по расследованию и рассмотрению дел о террористических организациях и террористических актах против работников светской власти:

Следствие по этим делам заканчивать в срок не более десяти дней.

Обвинительное заключение вручать обвиняемым за одни сутки до рассмотрения дела в суде.