Сталин. Портрет на фоне войны

Ленинское «завещание» намечалось обнародовать весной на ХII съезде РКП(б). Однако Сталин, овладевший к этому времени аппаратом ЦК, ставшим основой его власти, вовсе не помышлял ставить эту власть под чей-то контроль. 21 января 1924 г. умирает Ленин. Важнейшей задачей Сталина становится утверждение абсолютной власти, что он в дальнейшем и сделает, сталкивая друг с другом своих соперников.

4. На вершине власти

После Ленина. Смерть Ленина поставила в повестку дня вопрос о том, кто будет следующим руководителем партии и страны. Смертельная драка за власть, из которой Сталин выйдет победителем, будет продолжаться почти десять лет. За это время состоятся 4 партийных съезда, 5 конференций, 43 пленума ЦК и почти все они большей частью будут посвящены борьбе с оппозицией и уклонами. Фактически эта борьба, не несшая практически никакого продуктивного начала, выражала личное соперничество в верхушке партии. Сначала Зиновьев, Каменев и Сталин боролись против Троцкого, затем Сталин и Бухарин с Каменевым и Зиновьевым, затем тот же Бухарин и Сталин против «объединенной оппозиции» – Троцкого, Зиновьева, Каменева, и завершающий аккорд – Сталин против Бухарина, Рыкова, Томского.

В центре разгоревшейся борьбы, начавшейся еще при жизни Ленина, оказались проблемы внутрипартийной демократии, возможности построения социализма в одной стране, «экспорта» революции в другие страны. Поводом для первого в годы нэпа выступления левой оппозиции стал серьезный кризис сбыта, разразившийся летом и осенью 1923 г. В октябре 1923 г. разница между ценами на промышленную и сельскохозяйственную продукцию была в три раза больше дореволюционной. Троцкий в своем письме в ЦК от 8 октября резко осудил попытки большинства политбюро командовать ценами в духе военного коммунизма. Отражая явные антибюрократические и антиноменклатурные настроения внутри партийной элиты, Троцкий потребовал заменить «секретарский бюрократизм» партийной демократией. Вслед за письмом Троцкого последовало оппозиционное «Заявление 46-ти», подписанное Преображенским, Серебряковым, Бубновым, Пятаковым, Мураловым и другими известными деятелями партии. «Заявление 46-ти» содержало общую критику всего направления политики ЦК, по существу это было открытым политическим вызовом Сталину, Каменеву и Зиновьеву, на которых возлагалась вина за экономический кризис в стране, за порочную практику назначения на ответственные должности вместо выборности, в целом за «внутрипартийную диктатуру». Авторы документа потребовали обсуждения всех наболевших вопросов на партийной конференции. «Триумвират» в сложившихся кризисных условиях вызов принял, также заявив о необходимости демократизации партии, якобы задержавшейся исключительно из-за Гражданской войны. Последняя открытая дискуссия в советской истории продолжалась с перерывами до января 1925 г.

Л. Троцкий – самый способный, по оценке Ленина, человек в ЦК, безусловно превосходил Сталина в качестве истолкователя марксистских догм, но он явно проигрывал Сталину как политик. Направляя под флагом демократизации главный удар против «переродившегося, капитулянтского» правящего большинства в Политбюро ЦК, Троцкий, по существу, не предлагал никакой позитивной программы, никакого иного способа ведения дел в социалистическом обществе, кроме бюрократического управления, что не могло остаться не замеченным современниками. «Истина в том, – отмечал выдающийся социолог Людвиг фон Мизес, – что Троцкий нашел у Сталина только одну ошибку: тот стал диктатором вместо Троцкого». Действительно, пока Троцкий был у власти, он вовсе не был демократом, требуя безжалостного подавления всех саботажников. Ни один из вождей оппозиции не видел проблемы в том, что большевистская диктатура есть на самом деле диктатура большевистских вождей – властной верхушки партии. Во время дискуссии Троцкий по-прежнему связывал успех социалистического строительства с победоносной пролетарской революцией на Западе. Преображенский и его сторонники выступали за изъятие средств из деревни для промышленности. В этом был залог слабости оппозиции, выглядевшей в глазах партийной массы группой карьеристов и интриганов, требовавших под прикрытием демократических лозунгов отхода от нэпа. Итогом дискуссии стало осуждение Троцкого за попытку противопоставить аппарат партии в целом, создать фракцию. Пост Председателя Совета народных комиссаров после смерти 21 января 1924 г. В.И. Ленина занял не Троцкий, а А.И. Рыков. Вскоре Троцкий был лишен руководящих постов в партии и армии.

Будучи в глазах значительной части революционной интеллигенции «хамом, лжецом, человеком некультурным, обтесанным топором самого примитивного марксизма», Сталин больше доверял здравому смыслу, мог видеть вещи как они есть, не обманываясь хитросплетениями диамата. В противостоянии с Троцким он очень дальновидно предпочел играть роль скромного ученика Ленина. Уже в конце декабря 1923 г. Сталин приступил к осуществлению большой «чистки», с помощью которой он намеревался воспрепятствовать организованному выступлению оппозиции. С этой же целью триумвират яростно обрушился на Троцкого, представив его знаменем всего «не ленинского». Кроме административного ресурса генсек удачно использовал идеологическое орудие. После смерти Ленина, чтобы укрепить свой авторитет как единственного настоящего ученика партийного вождя, Сталин прочел в Свердловском университете ряд лекций «Об основах ленинизма». «Клятва верности Ленину», данная Сталиным на заседании съезда Советов 26 января 1924 г., накануне похорон была продиктована не столько искреннем уважением к почившему вождю, сколько стремлением «застолбить» вакантное место наследника. Даже решение забальзамировать тело вождя, несмотря на протесты семьи, было частью сталинского сценария. Чутко уловив усталость людей от непрерывной борьбы с внешними и внутренними врагами, зависимости их благополучия от перспектив мировой революции, он отказывается от концепции мировой революции и выдвигает тезис о возможности построения социализма в одной стране.

В условиях острейшей борьбы за власть Сталин увидел в национал-большевизме мощное средство мобилизации своих сторонников, а также единственный выход из трудно разрешимого противоречия между интернационалистскими марксистскими утопиями и историческим вызовом, брошенным России современной цивилизацией. Синтез социалистических представлений и задач национально-государственного строительства породил сталинскую теорию «социализма в одной стране», привел к радикальной трансформации большевистской доктрины. Для Сталина главным в национал-большевизме был не русский великодержавный шовинизм, а возможность реализации центристской линии в национальной политике. Не случайно русская государственная идея очень скоро трансформируется в наднациональную державную имперскую политику, превращается в инструмент тотальной атомизации советского общества. На рубеже 30-х гг. происходит постепенное поглощение собственно российской государственности союзным центром. Отказавшись от идеи бросить советскую Россию, как дрова, в костер мировой революции, Сталин смог направить энергию масс на поддержку режима. Широкая пропаганда идеи строительства социализма в одной стране позволила ему консолидировать вокруг себя кадры партийного и государственного аппарата.

Став с начала 20-х гг. вершителем судеб партийного и государственного аппарата, Сталин методически проводит курс на изменение персонального состава номенклатуры, в первую очередь ее верхнего слоя. Во многом этому способствовала борьба с оппозициями, в ходе которой он отстраняет от руководства своих соперников, а также людей, в преданности которых он не был уверен. Выдвигая людей на руководящие должности, Сталин делал ставку на тех, чья преданность ему была хорошо известна. В результате большинство важнейших партийных и государственных постов занимают малообразованные, малокультурные руководители, такие как Л.М. Каганович, К.Е. Ворошилов, готовые поддержать и восхвалять любые предложения генсека. Как следствие уровень образования членов правительства в 1920-е гг. непрерывно снижается. Если в начале десятилетия высшее образование имели 8 наркомов, то в 1929 г. только 3. Система назначенчества в противовес принципу выборности кадров, плодившая безответственность, вполне устраивала верхушку партии, так как она способствовала укреплению ее власти. Со временем Орграспредотдел (учрежден в 1919 г. для строгого учета ключевых должностей и подбора лиц на их замещение), который возглавил Л.М. Каганович, стал важнейшим в составе ЦК. Под его контролем оказались почти все административно-управленческие кадры страны, начиная с центральных ведомств и кончая предприятиями. Институт номенклатуры превращается в действенное средство тотального контроля, о чем недвусмысленно говорил В.М. Молотов в январе 1927 г. на заседании Оргбюро: «Не наблюдается ли стремление ведомств вырваться из-под влияния партии. Держит ли партия аппарат, руководит ли партия всеми винтами, в которых заинтересована? Не вырываются ли ведомства какие бы то ни было: профсоюзы, кооператив, не вырываются ли из-под рук». Кадровая работа составляет в 20-е гг. половину объема всей работы Секретариата и Оргбюро ЦК. С середины 20-х гг. Сталин сам вел картотеку (заслужив прозвище «товарищ Картотеков») руководящих работников партии и государства, используя ее как мощный инструмент укрепления своего влияния. Большую роль в становлении номенклатурной системы сыграл искусно использованный партийными вождями принцип «орабочивания» партии. С помощью партийных чисток, изменения правил приема в партии, выдвижения рабочих «от станка» происходило размывание старой партийной гвардии малоподготовленными, полуграмотными массами, легко воспринимавшими простые идеи о «светлом коммунистическом будущем» и столь же легко становящимися ревностными исполнителями указаний свыше. Этот слой становится социальной базой восхождения Сталина к власти, на что вполне справедливо указал Л. Троцкий в изданной в 1937 г. книге «Преданная революция»: «Прежде чем неизвестный Сталин вдруг вышел из-за кулис, бюрократия нашла его. Бюрократия победила всех врагов не идеями и аргументами, а только благодаря собственному весу. Свинцовый зад бюрократии весил больше, чем голова революции. Вот решение загадки советского термидора».

Весной 1926 г. Троцкий, Зиновьев, Каменев, Радек, Преображенский и их единомышленники создают новую «объединенную оппозицию». Основные положения экономической платформы оппозиции были сформулированы Троцким и Каменевым на апрельском пленуме ЦК ВКП(б), посвященном вопросам хозяйственной политики. Преувеличивая реальные трудности, связанные с товарным голодом в стране, они видели альтернативу нэпу в скорейшей индустриализации страны, резком увеличении численности рабочего класса и улучшении условий его жизни. Предлагая начать индустриализацию самыми высокими темпами, а затем постепенно снижать их, Троцкий имел в виду лишь одну цель – продержаться до победы пролетариата в индустриально развитых странах. Руководствуясь теорией первоначального социалистического накопления, предложенной Преображенским и Пятаковым, оппозиция предлагала усилить налоговый пресс на крестьянство, повысить цены на промышленную продукцию и снизить на сельскохозяйственную. Идеи объединенной оппозиции нашли определенную поддержку в партийных рядах. Широкие партийные круги вовсе не были готовы к «расширению нэпа», а, напротив, разделяли взгляды оппозиции. Критика левых, очевидно, послужила основанием к переориентации сталинской группировки на новые политические позиции и окончанию политики неонэпа. Осенью 1926 г. в постановлении СНК и СТО была поставлена задача резко ускорить темпы индустриализации, явно превосходящие финансовые возможности страны. Одновременно новая инструкция о выборах в советы вновь лишала избирательных прав те категории деревенской, городской буржуазии, которые они получили в период «поворота лицом к деревне». Перехват лозунгов оппозиции позволили сталинскому большинству подорвать ее влияние в коммунистических массах. Попытки конспиративного центра, созданного Зиновьевым и Троцким, мобилизовать в свою защиту рабочий класс успеха не имели. Оппозиция понимала смысл стратегии Сталина, пытавшегося сделать из них раскольников. Однако, не имея внутреннего единства и взаимного доверия, а главное, четкой позитивной программы, она не смогла выступить с крупными инициативами по политическим вопросам, которые были бы поддержаны большинством в партии. После публикации подготовленного Троцким «Заявления 83-х», где партийное руководство во главе со Сталиным обвинялось в поощрении «правых, непролетарских и антипролетарских элементов», Троцкий был заклеймен как предатель и враг советской власти, который в случае войны может выступить против советской системы. На XV съезде ВКП(б) (декабрь 1927 г.) Троцкий, Зиновьев, Каменев и другие лидеры объединенной оппозиции были исключены из партии. В январе 1928 г. Троцкого сослали в Алма-Ату и вскоре выслали за границу. Тем самым сталинская группировка получила неограниченную возможность для формирования авторитарного политического режима. Победив во внутрипартийной борьбе, правое большинство решительно меняет экономический курс. «Экстраординарность положения, – отмечал впоследствии Н. Валентинов (Н. Вольский) – что, превратив в ничто, разбив в пух и прах оппозицию, Политбюро, или, точнее сказать, Сталин и примкнувшая к нему самая бездарная часть Политбюро – Калинин, Ворошилов, Куйбышев, Молотов, – переписывают основные лозунги разбитой оппозиции, начинают, по словам Троцкого, жить «обломками и осколками идей этой оппозиции».

«Великий перелом». 1929 год вошел в сознание части современников как начало термидорианского консервативного переворота. По аналогии с революционной Францией после свержения Робеспьера 9 термидора Л. Троцкий увидел в процессах конца 20-х гг. перерождение революции, предательство ее «ленинских идеалов» Сталиным и стремящейся к легкой жизни бюрократической правящей верхушкой. Разница, по его мнению, заключалась лишь в том, что в СССР этот процесс шел гораздо медленнее. Советская ортодоксальная историография рубежа конца 20-х – начала 30-х гг. характеризовала как «великий перелом» переход к наступлению социализма по всему фронту. Сегодня более обоснованной представляется точка зрения тех историков, кто связывает 1929 год с созданием Сталиным новой, командно-административной системы и установлением в СССР личной диктатуры. Троцкий безусловно прав в одном – перелом в историческом развитии СССР вызревал постепенно. Отход от нэпа обозначился уже с середины 20-х гг.

Важную роль в сломе нэпа сыграли причины экономического характера. При всех несомненных достижениях нэпа национальный доход СССР и в 1928 г. составлял лишь 88 % от уровня 1913 г., соответственно, ниже дореволюционного был и уровень жизни населения. Вдвое ниже была рентабельность советской экономики. В середине 20-х гг. страна лишь возвращалась к уровню 1913 г., что, естественно, не давало гарантий возможности развития СССР в случае экономической блокады, а главное, выбивало почву под целевой установкой большевиков на «освобождение мирового пролетариата от капиталистического гнета». Нэповская модель определенно нуждалась в корректировке. (Если исходить из расчетов известного экономиста Г.И. Ханина, который предпринял попытку просчитать предложенный Бухариным вариант развития экономики, при сохранении нэпа из-за недостатка инвестиций страну ожидали экономическая стагнация и военное бессилие, за которыми должен был неизбежно последовать социальный взрыв.) В конце 20-х гг. резервы были исчерпаны, страна столкнулась с необходимостью огромных инвестиций в народное хозяйство.

Была и другая не менее веская причина, заставившая Сталина «отбросить к черту» нэп. Вопреки ожиданиям новая экономическая политика не стала той оптимальной формой «соединения частного торгового интереса, проверки и контроля его государством, подчинения его общим интересам», на которую рассчитывал Ленин и которая «раньше составляла камень преткновения для многих и многих социалистов». Иначе говоря, стремление «держать капитализм на цепи», по выражению Сталина, не увенчалось успехом. Ситуация в стране ухудшалась и выходила из-под контроля. Налицо был глубокий социально-экономический кризис, стремительно перерастающий в политический. Сталин и его окружение отчетливо видели, что дальнейшее осуществление нэпа неминуемо выбивает почву из-под их ног, ведет к ослаблению властной диктатуры пролетариата, подрывает однопартийность, «поднимает шансы на восстановление капитализма в стране». За сохранение рыночных отношений между городом и деревней, против ускоренных темпов индустриализации и принудительного кооперирования крестьян выступали «правые». Бухарин предлагал снизить темпы индустриализации и переключить средства из тяжелой промышленности в легкую, он выступал за постепенное «врастание» через кооперацию частных хозяев, в том числе и зажиточных слоев, в будущий социализм, и по этой причине отстаивал теорию затухания классовой борьбы по мере приближения к социализму.

«В чем состоит опасность правого, откровенно оппортунистического уклона в партии? – спрашивал Сталин в октябре 1928 г. – В том, что он недооценивает силу наших врагов, силу капитализма, не видит опасности восстановления капитализма, не понимает механики классовой борьбы в условиях диктатуры пролетариата, и потому так легко идет на уступки капитализму, требуя снижения темпа развития нашей индустрии, требуя облегчения для капиталистических элементов деревни и города, требуя отодвигания на задний план вопроса о колхозах и совхозах. Победа правого уклона в нашей партии развязала бы силы капитализма, подорвала бы революционные позиции пролетариата и подняла бы шансы на восстановление капитализма в нашей стране». Скрытый характер борьбы, вовлечение в нее лишь партийной верхушки, нежелание Бухарина апеллировать к партийным низам с самого начала обеспечили перевес в ней Сталину. Генсек, сколотив действительное большинство в поддержку своего курса, в конце февраля 1929 г. обвинил Бухарина, Рыкова, Томского во фракционной борьбе, в попытке выступить против курса партии, объявляя намеченные темпы индустриализации гибельными. Вслед за тем легко и просто настоял на утверждении «оптимального» плана пятилетки. «Правые» получают ярлык «защитников капиталистических элементов, «выразителей идеологии кулачества» и вскоре капитулируют, признав правильность генеральной линии партии. Тем не менее и Бухарин, и Томский, и Рыков были лишены своих влиятельных постов в партии и государстве. Так называемые нэповские альтернативы могли состояться лишь в случае серьезной трансформации характера самой власти, коренного изменения всей модели государственного и хозяйственного строительства, к чему не были готовы даже лучшие партийные теоретики, включая Н. Бухарина. Сталинское большинство «всерьез и надолго» занялось постройкой пролетарского социалистического государства. Ни одно из влиятельных течений в политическом спектре страны не предлагало полной либерализации рыночных отношений. Одна из причин этому – слабость отечественного частнопредпринимательского сектора, не способного при самом благоприятном для него повороте правительственной политики быстро модернизировать отсталую российскую промышленность. Стало быть, реальный выбор состоял либо в продолжении нэпа, либо в возврате к военно-коммунистической линии.

Лишь опасения большинства высших советских руководителей потерять власть в результате новой волны крестьянской войны привязывали их к нэпу. С победой сталинского курса и ужесточением политического режима многовариантность нэповской идеи была исчерпана. В 1926–1927 гг. давление на частный сектор усиливается. Сталинское большинство, ведя борьбу с троцкистско-зиновьевской оппозицией, берет на вооружение ее предложения о перекачке средств из частного сектора на нужды индустриализации. Достигнув потолка в извлечении средств обычными методами, Сталин возрождает чрезвычайные меры времен «военного коммунизма». Их активным проводником становится В.В. Куйбышев, возглавивший после смерти Ф.Э. Дзержинского ВСНХ. Начиная с 1927 г. Наркомторгом назначается ежегодный план по экспорту антиквариата (вопреки ранее принятому Декрету о запрещении продажи и вывоза произведений искусства без консультаций и санкций Наркомпроса) в целях финансирования страны. 23 января 1928 г. уже Совет народных комиссаров принимает Постановление о мерах по усилению экспорта и реализации за границей предметов старины и искусства. В результате его реализации за границей с молотка пошли многие художественные ценности из отечественных музеев, включая полотна Ван Дейка, Пуссена, Лоррена.

Восстановив партийное единство, Сталин продолжает политику решительного «социалистического наступления». Оно разворачивается против вчерашних союзников – крестьянства, нэпманов (предпринимателей), против так называемой буржуазной интеллигенции, т. е. всего того, что противостояло жесткому сталинскому курсу на скорейшую победу социализма.

На ХIV съезде партии в 1925 г. Сталин впервые заговорил об индустриализации как генеральной линии партии. Тогда же была сформулирована цель индустриализации: превратить СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну, производящую машины и оборудование. Однако в политбюро по-прежнему доминировали представления о необходимости минимальных темпов индустриализации.

Но уже к декабрю 1927 г. Сталин, как и оппозиция, не найдя иных способов решении проблем индустриализации, искусственно взвинчивает ее темп, выдвинув задачу в кратчайший срок догнать и перегнать ведущие капиталистические страны по основным экономическим показателям. Обосновывая идею «скачка», он в 1929 г. посчитал возможным сослаться на исторический прецедент: Петр I «лихорадочно строил заводы и фабрики для снабжения армии и усиления обороны страны, чтобы любой ценой и за счет непомерных лишений и жертв «выскочить из тисков отсталости».

Выбор форсированной индустриализации означал и конец нэпа. Идея превращения России из отсталой аграрной в передовую индустриальную была одной из наиболее сильных сторон большевистской доктрины, отвечавшей историческому нетерпению обновлявшегося российского общества, все более осознававшего экономическое отставание от Запада. Однако курс Сталина на индустриализацию не явился результатом глубоко продуманной стратегии. Целостная внутренне, логичная модель направляемой государством импортозамещающей индустриализации складывается постепенно к концу 20-х гг. в острой внутрипартийной борьбе, методом «проб и ошибок». Сталинское руководство страны превращает индустриализацию в инструмент реализации утопической идеи социалистического переустройства общества. Главной целью экономического развития становятся изменение социальной структуры общества, ликвидация класса предпринимателей, вытеснение частного капитала, создание льготных условий для рабочих за счет других слоев населения. В экономике преимущественное развитие получает производство средств производства в ущерб легкой промышленности и сельскому хозяйству. Убежденность Сталина в неизбежности военного столкновения с капиталистическим миром выдвигает из всех задач индустриализации на передний план проблему укрепления обороноспособности страны. В итоге форсированное развитие оборонных производств приводит к постепенному подчинению экономики нуждам этих производств. Уже в 1932 г. производство военного снаряжения поглощало почти 22 % общего производства стали и чугуна в стране, в 1938-м – почти 30 %. Государство создает гарантированные условия развития военных отраслей.

Решение сложного комплекса новых хозяйственных проблем Сталин искал не на пути новых компромиссов, отступлений, как это было в начале 20-х гг., а за счет решительного «социалистического наступлениям». Важнейшим звеном этого наступления, наряду с индустриализацией, становится коллективизация. С каждым годом углубляющийся кризис хлебозаготовок подводил страну к общехозяйственному кризису и грозил в свою очередь перерасти в кризис политический. Непосредственным поводом для отказа от нэпа послужил кризис хлебозаготовок конца 1927 г., прямо связанный с попыткой форсировать темпы роста накопления и удержать цены на зерно на низком уровне. Попытки Сталина административными мерами стабилизировать положение и удержать цены на зерно на низком уровне не дали положительного эффекта. После очередного снижения цен на сельскохозяйственные продукты крестьяне отказались продавать свои излишки государству. За вторую половину 1927 г. заготовки зерна, по сравнению с аналогичным периодом 1926 г, сократились с 428 млн до 300 млн пудов. Политика высоких темпов индустриализации оказалась под угрозой срыва. Аграрный сектор не выдерживал той нагрузки, которую возлагала на него экономическая политика государства. Если бы Сталин хотел и дальше развивать рыночные отношения, то одновременно с повышением налогов он должен был бы повысить и закупочные цены. Государство не захотело использовать экономические стимулы, и заготовительные цены повышены не были. Вместо этого вопрос из чисто хозяйственного превращается в политический. Привычка видеть причины экономических и политических провалов и просчетов, главным образом, в недостаточной организационно-партийной и идеологической работе приводит к тому, что вместо выявления и устранения действительных причин и неудач, вместо понимания обычных экономических процессов Сталин приводит в движение всю репрессивную мощь государства, встает на путь «закручивания гаек» и репрессий. После того как направленные в конце 1927 – начале 1928 гг. на места с целью ужесточения административных мер по отношению к крестьянству грозные директивы ЦК ВКП(б) не внесли перелома в ход хлебозаготовок, Сталин обвинил в неудачах местное руководство, «хлебозаготовки, – указывал он в телеграмме на места, – представляют крепость, которую должны мы взять во что бы то ни стало. И мы возьмем ее наверняка, если проведем работу по-большевистски, с большевистским нажимом». Что это такое Сталин продемонстрировал на практике, во время своей секретной поездки в Сибирь в начале 1928 г. Это его единственное посещение глубинных районов страны за все 30 лет пребывания на высших партийных и государственных постах. За три недели сибирского вояжа Генерального секретаря ЦК ВКП(б) была отработана система репрессивных мер против крестьянства, получившая затем наименование «урало-сибирского метода». Посещая хлебные районы Сибири, Сталин требовал наказывать крестьян по 107-й статье УК РСФСР, предусматривавшей лишение свободы до одного года с конфискацией имущества за то, что они не желали продавать государственным заготовителям по низким ценам своим трудом произведенный хлеб. Более того, народным судьям предлагалось рассматривать подобные дела «в особо срочном и не связанном с формальностями порядке». При этом Сталин не скрывал своего намерения расколоть деревню, стравить крестьян между собой и в определенной степени руками самих крестьян выкачать хлеб у зажиточной части деревни. Именно эту цель преследовало его предложение «чтобы 25 % конфискованного хлеба было распределено среди бедноты и маломощных середняков по низким государственным ценам или в порядке долгосрочного кредита». План хлебозаготовок 1928 г. удалось выполнить только ценой повальных обысков в деревнях, судебных репрессий. Партийные руководители, помня указание Сталина во что бы ни стало взять «эту крепость» и что нужно нажать «по-большевистски», рьяно взялись за выполнение сталинских директив. На местах создаются наделенные всей полнотой власти чрезвычайные неконституционные и внеуставные «хлебные тройки» в составе секретаря и двух членов окружкома и райкома. С целью активизации хлебозаготовок были широко применены методы продовольственной разверстки. В результате «оздоровления» заготовительных и партийных организаций на местах почти 1,5 тысячи коммунистов, «не желавших ссориться с кулаком», были привлечены к партийной ответственности. Отсутствие критериев определения понятия «кулак» открывало широкий простор для беззакония и произвола. Для выкачки хлеба применялись не только «законные» по 107-й статье судебные приговоры, но и внесудебные меры насилия. В Алтайском крае в селе Ая местные власти добивались от крестьян подписки о сдаче излишков посредством инсценировок расстрелов кулаков и середняков. За сокрытие хлебных излишков кулаков и многих середняков привлекали к суду. Только в Среднем Поволжье под суд было отдано 17 тысяч крепких хозяйств. Судебные органы в массовом порядке преследовали торговых посредников, владельцев мельниц, и т. п. По отношению к предпринимательским слоям деревни вводились дополнительные налоги. Одновременно уменьшались кредиты, продажа сложной техники. Как и в период комбедов, большевистская власть поднимает против зажиточной части деревни бедноту.

Осенью 1928 г. на ноябрьском пленуме была сформулирована задача – увязать производственное кооперирование сельского хозяйства с разгромом кулачества. На пленуме Сталин определил колхозно-совхозное строительство в качестве важнейшего направления аграрной политики. На эти цели вдвое увеличивались капиталовложения. Тем самым фактически уже в 1928 г. нэп в деревне был ликвидирован. Его сменила политика «военно-феодальной эксплуатации крестьянства», взимания с него дани.

Этот термин в устах Сталина означал сверхналог, или добавочный налог на крестьянство, своеобразную перекачку средств из сельского хозяйства в промышленность с целью быстрого развития индустрии. Крестьянство платило государству не только обычные налоги, прямые или косвенные, но еще и переплачивало за счет несоответствия сравнительно высоких цен на товары промышленности и заниженных цен на сельскохозяйственные продукты («ножницы» в обмене между городом и деревней – фактическое применение на практике идей Преображенского о неэквивалентном обмене). Без этого добавочного налога на крестьянство, по Сталину, промышленность и страна в целом обойтись не могли: добавочный налог на крестьянство существовал в интересах подъема индустрии, обслуживающей всю страну, в том числе крестьянство.

О политике насаждения колхозов Сталин объявил в статье «Год великого перелома», опубликованной в «Правде» 7 ноября 1929 г. по поводу очередной годовщины Октябрьской революции. Опираясь на отрывочные статистические данные о росте за последний год посевных площадей в колхозах и совхозах, он заявил о «коренном переломе» в развитии сельского хозяйства, о решительном повороте к колхозам середняцких масс. В статье Сталин обосновал позаимствованное у Троцкого теоретическое положение о возможности и целесообразности организации крупных зерновых фабрик. Поскольку, по мнению Сталина, социализм предоставил возможность крупным зерновым хозяйствам, являющимся государственными хозяйствами, обходиться минимумом прибыли. Создались благоприятные возможности для развития крупного зернового хозяйства. Настало время, по оценке Сталина разворачивать настоящее большевистское наступление, «целью которого объявлялась полная ликвидация кулачества, призывалось ударить по нему так, чтобы оно больше не могло подняться на ноги». По мнению западного историка М. Малиа, курс Сталина в 1929 г. не был ни личным капризом Сталина, ни ошибкой, которой удалось бы избежать, если бы во главе партии стоял другой лидер: проблема заключалась не в водителе, а в самой машине, машина партии не годилась, чтобы в ожидании социализма тащиться вслед за крестьянской клячей в течение десятилетий через поля отсталой деревни.

На очередную кампанию были подняты сотни тысяч людей. Из месяца в месяц «кривая», характеризующаяся ход коллективизации, круто взмывала вверх. Высокий темп коллективизации поддерживался массовыми репрессиями, провозгласив в ходе коллективизации главным лозунгом ликвидацию как класса. Сталин накалил обстановку в деревне до предела. Насилие властей вызывало ответный протест. Чтобы сбить волну нарастающего протеста, Сталин 2 марта 1930 г. опубликовал статью «Головокружение от успехов». После ее публикации колхозы стали разваливаться. Среди местных организаций партии чувствовалась растерянность. Функционеры, по сводкам ОГПУ, выражали сомнение – «зачем надо было давать отбой». Кое-кто называл статью Сталина капитулянтской. Из Северного края шли обвинения Сталина в правом уклоне. Из ярославского округа сообщалось о заявлении одного из председателей местных советов: «к черту сталинскую статью, нам нет времени этим заниматься. Это был ответ той самой неукротимой, стремящейся к уравниловке массы, для которой были открыты все шлюзы призывом Сталина к «коренному перелому». В декабре 1930 г. секретарь ЦК ВКП(б) Л.М. Каганович, назначенный еще и секретарем московского партийного комитета вместо отстраненного «за перегибы» К.Я. Баумана, дал на пленуме очень своеобразный рецепт борьбы с «головокружением»: «все искусство марксистско-ленинского большевистского руководства состоит в том, чтобы суметь без перегибов, но удвоить и утроить коллективизацию».