33 этаж

Мэйв перевела взгляд на Чада.

– Я тоже.

– У Лу есть родители, так ведь? А меня дома ждёт…

Договорить Мэйв не успела. Лифт остановился, и двери кабины с коротким характерным сигналом открылись.

4

– Это… – Акли осекся. – Это что?..

На этаже, в тесном квадратном холле, куда обычно доставлял их лифт, не горело ни единой лампочки.

Нырнув рукой в карман, Акли достал мобильник и включил фонарик, но даже света из кабины оказалось достаточно, чтобы разглядеть обвитые плющом стены и понять – место, куда привез их лифт, не было их домом.

Холл напоминал руины: часть стен разрушена, другие оплетены странным на вид растением с большими, размером с их головы, листьями.

– Где мы? – вопрос Акли эхом отскочил от полуразрушенных стен.

Включив фонарик, Мэйв взглянула на электронное табло:

– Это последний этаж.

Не сговариваясь, они подняли головы. Три луча скрестились на потолке, и Мэйв прищурилась, стараясь рассмотреть через небольшую дыру в нём, затянутое тучами небо, но ничего не вышло. Ни неба, ни капель покрапывающего целый день дождя. Только тьма.

– И это они называют комфортабельным комплексом?.. – выплюнул Акли. – Чёрта с два! – он невесело усмехнулся, что-то проворчал себе под нос и зашёл обратно в кабину. Там поочерёдно нажал на все кнопки, но лифт не двинулся. Акли стукнул по панели управления кулаком – один раз, второй, третий, – и от этих ударов стены кабины задрожали.

– Прекрати, – Чад, не проронивший ни слова с момента, как двери лифта открылись, направил луч света на согнувшуюся почти пополам ржавую дверь, которая раньше – нет, которая в их доме, – вела прямиком к квартирам, и толкнул её. Та не поддалась.

– Эй ты, сопляк…

Чад не обернулся.

– Слышь?.. Я к тебе обращаюсь!

Мэйв почувствовала, как Лу сильнее сжала её ладонь.

– Пожалуйста, хватит. Здесь же ребенок.

На Акли это подействовало. Задыхаясь от негодования, он вышел из кабины, направил луч фонарика в спину Чада, перепрыгнувшего через полуразрушенную стену, напоминающую теперь живую изгородь, и крикнул ему вслед:

– Куда ты?

Мэйв знала куда. Догадывалась.

5

– Он же просто бросил нас… – Акли обернулся к Мэйв и Лу, которые спускались за ним по лестнице. – Видела? Джентльмен хренов… Держи-ка.

Мэйв взялась за протянутую руку и вместе с Лу перешагнула через разбитые ступени. Бетонные крошки захрустели под подошвой туфель, и Мэйв остановилась, пытаясь счистить их с каблука. Несколько раз шаркнув по пыльному полу, она направила луч на подошву, но взгляд замер не на обуви.

– Уже три.

Акли непонимающе уставился на неё, и Мэйв указала на экран мобильника:

– Мы здесь час, даже больше…

Акли кивнул, мол, понял, развернулся, намереваясь продолжить спуск, и вдруг спросил: «Может, лифт упал?».

– О чём вы?

– Лифт сорвался, и мы все… – Акли взглянул на Лу и, отвернувшись, бросил: – …ну, того. Сама понимаешь.

Мэйв покачала головой.

Не то чтобы она не понимала. Просто звучало это слишком фантастично. Намного легче было поверить в то, что это сон: жуткий, странный, но, как и крошки под её ногами, реалистичный. Мэйв чувствовала тёплую слегка влажную ладошку Лу, могла дотянуться до огромных зеленых листьев плюща, который расползся по стенам, ступеням и поручням, содрал – сожрал – штукатурку вместе с бетоном как мясо с кости и рос, рос, рос. Мэйв чувствовала запах сырости, слышала их осторожные шаги, но различить, явь это или сон, не могла. Будто они застряли где-то посередине. Между этажей. А пути назад не видели. Только с десяток ступеней в свете фонарей – и ни метра дальше.

Спустившись на первый этаж, Акли толкнул ведущую на улицу дверь и выглянул наружу. Он долго вертел головой, не пропуская их вперёд, а потом, так ничего и не сказав, махнул рукой.

Догадка Мэйв подтвердилась: плющ расползся и за пределы дома. Он змеился по дорожкам, бордюрам, газону, и травинки под его гибкими стеблями стелились как прелая солома. Оплетенные зеленой паутиной фонарные столбы, деревья, лавки, беседки, припаркованные под открытом небом автомобили – всё это Мэйв видела чуть больше часа назад, когда возвращалась с покупками из супермаркета, и, хотя взгляд её всю дорогу был прикован к чату с адвокатом, она могла поклясться: тогда с ними всё было в порядке.

– О, чёрт! – Акли бросился к стоящим в ряд машинам. – Это же моя. Моя!

Схватившись за толстый стебель у лобового стекла, Акли вскрикнул, разжал ладони и уставился на них, словно его ударило током.

– Как вы? – Мэйв подошла ближе и только тогда различила кровь на его руках. – Господи… Сильно поранились?

Достав из сумочки пачку бумажных салфеток, она протянула их Акли, но тот беспомощно развел руками, будто не понимал, что с ними делать. Взгляд его метался от окровавленных ладоней к машине.

– Дьяволово семя…

– Давайте, я помогу, – Мэйв промокнула ладони салфетками и ужаснулась. Раны были глубокими, не такими, что должны остаться от колючего стебля. По ладоням будто плетью ударили.

– Это же моя машина… Моя машина, чёрт его дери!

Акли вырвал руки из ладоней Мэйв и снова бросился на парковку. Лицо его раскраснелось, тело вытянулось как струна, и некоторое время он просто ходил вокруг машины, будто пытался понять, как – тут Акли огляделся, – а главное, чем можно высвободить застрявший на парковке автомобиль.

– Брось её, – Чад вышел с другой стороны дома и остановился рядом с Мэйв и Лу.

– В смысле брось? Она моя! Это моя машина. Я за неё даже не рассчитался, а её смяло как консервную банку! Кто заплатит мне за это? Ты, что ли?

Чад промолчал и в этот раз, но, заметив, что Мэйв скомкала окровавленные салфетки и по привычке осмотрелась в поисках урны, устало предупредил:

– Здесь вообще лучше ничего не трогать.

На секунду задумавшись, Мэйв кивнула и, скатав их в шарик, убрала обратно в сумку.

– Где вы были?