Обратный процесс. Реки крови

Вскоре Скотт прибыл в камеру Джордана. Грузный афроамериканец, завидев его, тут же заговорил:

– Мужик, нам к-кранты. Нам точно конец. Н-нас прирежут, как свиней.

– С чего ты взял?

– Начали валить боссов, то есть… То есть нас. Т-ты это понимаешь? Это не остановить.

– Наверняка Феликс с кем-то повздорил…

– И его вальнули, – быстро договорил Джордан. – Хочешь сказать, что нужно молчать в т-тряпочку?

– Нет. Язык в жопу засовывать не надо.

– Так что, мать твою, нам д-делать?

– Джордан, ты слишком паникуешь…

– А может, в-вальнул его ты, а?! Раньше ты хотел прикопать Феликса, я помню, и вот, п-пожалуйста.

– От его смерти мне никакой пользы, скорее наоборот.

– Знаешь, ты мог его убить и п-просто так, ради удовольствия… Ради мести.

– Не неси чушь.

– Чушь? – Джордан начал копошиться в матрасе, продолжая говорить: – А для меня это… это… – он забыл слово. – П-правдоподобно.

Джордан достал заточку.

– Э-э, не дури, – подняв руки, с опаской сказал Скотт.

Он начал отступать. Джордан же медленно шел на него.

– Скотт, – раздалось позади. Джордан тут же спрятал заточку за спиной. Это был Хэнк. Он посмотрел на одного, потом на второго и уже с другой интонацией спросил: – Что у вас здесь происходит?

– Меньше знаешь… – ответил Джордан и тотчас умолк. Он забыл, чем заканчивается фраза.

– Ты что хотел? – тут же обратился Скотт.

– Там дело одно. Без тебя не решить.

– Я сейчас.

Хэнк ушел, а Скотт перед тем, как покинуть камеру, заявил:

– Я не убивал Феликса. Ты понял?

Афроамериканец поменялся в лице. Он не контролировал эмоции из-за поглотившего его страха.

– Я не знаю, кому верить, – чуть ли не плача, сказал Джордан. – Вокруг т-творится какая-та дичь.

– Ты должен прийти в себя, Джордан. Не забывай, кем ты здесь был до всего этого дерьма.

– Хорошо, я… я постараюсь не забыть. И… И прости, что угрожал тебе, не знаю, что на меня нашло.

Скотт вышел из камеры Джордана и подошел к ожидавшему Хэнку.

– Что случилось?

– Какие-то проблемы в столовой.

– Черт, сейчас же обед.

Он совсем забыл об этом из-за набиравших обороты событий.

– По времени – да, – ответил Хэнк, – но по факту – нет.

– В смысле?

– С едой перебои, говорят, обеда сегодня не будет.

– Кто сказал?

– Надзиратель. Он, кстати, нехило так заикался.

– И что требуется от меня?

– Выяснить, не сдохнем ли от голода в ближайшее время.

– А какого хрена это не выяснил ты?

– Я пехотинец, солдат, такие вопросы не в моей компетенции.

– Короче, ты просто зассал базарить с надзирателем.

– Можно и так сказать.

Ни Скотт, ни кто-либо другой не смог разузнать подробностей и причин отсутствия еды. Но пронесся слух, что продуктов на складе осталось на пару недель, а поставок больше не предвидится. Возмущения в столовой к этому моменту не прекращались. Зеки скопились и требовали накормить их. Появление Скотта не изменило настроя толпы. А надзирателям надоело терпеть возмущения, и они достали оружие. Но заключенные продолжали бастовать, разозлившись еще больше и кидая любые попавшиеся под руку предметы в надзирателей. Лишь после того, как прозвучало несколько очередей из автоматов, жертвами которых стали трое зеков, все утихомирились.

Вечером голодные заключенные все же дождались кормежки. Но Скотт вместе с Хэнком и Сэмом понимали, что это далеко не последняя проблема с едой.

Через несколько дней Джордана нашли мертвым в своей камере. Перерезано горло. Так же, как у Феликса. Скотт смотрел на тело, тянувшееся к матрасу, где хранилась заточка. Мысль была только одна: «Неужели следующий я?». Кто-то расправляется с боссами банд и, судя по методу, кто-то один. Возможно, это месть, как сказал мертвый Джордан. Или что-то еще? Хоть Скотт и мог, в отличие от подавляющего большинства, здраво рассуждать, он не мог понять мотивов убийцы. Ясно было одно, умирать в тюрьме он не собирается. Нужно бежать. Слишком многие уже мертвы. Слишком многие утратили способность логически думать. Скотт оценивающе посмотрел на свору заключенных, собравшихся у камеры Джордана. Их поведение, их речь, их отношение ко всему было ненормальным даже для зоны. Все летит к чертям и приближается к единственному исходу – смерть. Никому не выжить, если продолжать бездействовать.

Зная об ухудшившемся состоянии умственных способностей окружающих, Скотт, находясь в камере Джордана, обратился к зевакам:

– Я знаю, кто это сделал! Знаю, кто убивает нас по одному!

Толпа перевела все внимание на уверенно говорящего Скотта.